Она осмотрелась и увидела Федора с Минкой….
Глазастый Минка сумел заметить Марту и сказал про это Мятелеву:
— Марта уже здесь.
— Точно? Я не вижу никого.
— Она осторожна. Она там за бухтами канатов. Так что все в порядке.
Мустафа приблизился к бывшим рабам.
— Я поверил вам, гяуры. И получается так, что ваш должник. И я не сделаю вас за это рабами. Но пока вы станете моими пленниками и будете заперты в одной из кают.
— И до каких пор мы будем там сидеть? — спросил Мятелев.
— Мы доберемся до берберов, и тогда вы получите свободу.
— Свободу? И только свободу? — спросил Мятелев.
— А чего тебе еще? Свобода дороже всего золота мира, гяур….
Стамбул: дом купца Адреотиса
Бен Лазар прибыл в дом купца с плохой новостью. Он не хотел её сообщать, но выбора не было. Затем будет еще хуже. Пусть Адреотис знает правду.
Адреотис уже по лицу еврея догадался, что случилось нечто неприятное.
— Что? — спросил он.
— Случилось нечто… — Бен Лазар замялся.
— Говори!
— Те люди исчезли. Мои наблюдатели не спускали с них глаз. Но они сумели обмануть всех, и моих людей и слуг Дауд-бея.
— Как исчезли? Но ты говорил что они в доме… Как они могли исчезнуть? Куда? Разве можно вот так беспрепятственно покинуть Стамбул? Может их убили?
— Нет, почтенный. Нет. Сам Дауд-бей был в ярости. Он видно и сам не ожидал, что они просто так исчезнут. Но как они покинули его дом, никто не видел.
— Ты искал их?
— Везде. Но они как в воду канули. Мои слуги переговорил с людьми Дауда и те подтвердили, что трое ушли из его дома, да так тихо, что просто можно подумать, что они колдуны, а не обычные люди.
— Городские ворота? — спросил Адреотис.
— Перекрыты, почтенный Адреотис! Я это сделал сразу же.
— Морские порты?
— Везде мои люди. У всех купеческих иностранных кораблей на которые они могут попроситься, стоят соглядатаи.
— Хот один купеческий корабль за это время покинул порт?
— Нет. Венецианские галеры только готовятся сняться с якорей.
— Когда они желают уйти?
— Завтра.
— Нужно проверить эти суда. Подкупи капитанов и переверни там все. Я дам тебе еще людей. Мне нужны эти люди. И самое главное — мне нужен сын боярский. Ищи его!
— Все исполню.
— А какие суда покидали порт? За это время как они исчезли?
— Только две военные галеры. Но на их борт никто посторонний не поднимался. За это могу поручиться головой. Они ушли в Средиземное море.
— Горе нам с тобой, Бен Лазар, если мы не найдем боярского сына!
— А если мы его найдем? Что делать далее? Следить или схватить его?
— Хватай! Но так чтобы его не помяли. И сразу в мой дом.
— И остальных также в твой дом?
— Да. Но остальные меня интересуют мало. Хорошо если мы захватим и их, но если нет — ничего. Главное — боярский сын Мятелев.
Море: галера "Меч падишаха"
Боевая галера османского флота прошла проливы и вышла в Средиземное море. Капудап-паша Мустафа вздохнул с облегчением, когда пушки большого форта исчезли вдали. Их никто не остановил.
— Мы ушли, Абдурохман. Ушли из Стамбула!
— И мы поставили себя вне закона. Теперь мы не во флоте Османской империи.
— Это да, но мы с тобой сохранили жизни, Абдурохман. А это уже не мало. Мы с тобой попали между больших жерновов по имени Дауд-паша и Вахид-паша. И они едва не перетерли нас с тобой.
— Главное нам пристроиться среди пиратов. Не сдадут ли нас пиратские беи османам? Как думаешь?
— Нет. Такое они делают редко. Да и османским капуданам не с руки сориться с пиратскими беями из-за нас. Капудан-паша галерного флота империи не станет раздувать скандала. Идет война. А мы с тобой не большие государственные преступники. Мы ведь не враги султана.
— Главное для нас с тобой сохранить лидерство на галере. Команда сможет нас спихнуть с наших постов. Когда все узнают, что мы ушли к пиратам здесь такое начнется.
— Значит, нужно им все рассказать самим, Мустафа. И рассказать так, чтобы они поняли правильно.
— Как это сделать?
— Подумаем….
В каюте, где сидели Федор и Минка было темно. Светильник недавно погас и новый им никто не принес.
— Прошли форты! — сказал Минка. — Точно тебе говорю, что прошли. Уже часа два-три как прошли.
— И что с того? — спросил Федор.
— Мы вышли в Средиземное море, Федя! И нам пора начинать наше дело.
— Как только придет Марта, начнем. Она будет здесь, когда стемнеет.
— Уже наверняка стемнело! Это в этой каюте мы ничего не видим ночь сейчас или день.
— Марта отопрет каюту и мы сразу же отправимся на палубу, где сидят гребцы.
— А там?
— Там — дело случая, Минка. Нам или повезет или нет. Но я счастливый. И думаю, что мое счастье и на этот раз меня не обманет.
— Тако и наш батька атаман Сокол говорил. Ему такоже везло. Но в один момент предали его и схватили его бояре и показнили, Вот те и счастье.
— Не ты ли соглашался в доме Дауда рисковать со мной? Мог бы и у него остаться. Кто тебя сюда звал?
— Не думай, что я испугался. Будет, так как бог даст.
— Оно так.
— Но мы на святое дело идем, Федор. Рабов от цепей освободим. Я сам столь долго за веслом просидел. И потому я не забоюсь. Не может Господь не даровать нам с тобой удачу.
— Я же никогда рисковать не боялся, Минка. Сколь всего было за этот год, что и вспомнить сложно. Сколь всего пережито и видено мною, Минка. С Москвы прибыл я в армию и сразу стал десятником головного дозора. Сколь раз с тарами рубился и казаками Выговского.
— А за ради чего ты воевал, Федя?
— Как за ради чего? Я ведь сын боярский и в стремянном государевом полку службу нес. Я государю великому крест целовал. Тако и мой отец делал, и мой дед, и прадед.
— За царя воевал стало? — спросил Минка.
— За царя! А ты чего про сие спрашиваешь?
— Дак, атамана Сокола показнили и обвинили его в том, что он изменник царю.
— Снова ты про Сокола своего.
— Про него! Я знать хочу. Отчего царь за бояр стоит? Отчего, не простой народ? Скажи мне стрелец? Отчего, он неправду боярскую покрывает?
В этот момент двери в каюту отворились. Это Марта Лисовская открыла засов с той стороны и вошла внутрь.
— Марта! — вскричали оба мужчины. Они узнали женщину в полоске лунного света, что проник в открытую дверь.
— На палубе всего несколько матросов. Мы сможем проскольсзнуть за бухтами канатов и за мешками, что уложены по левому борту, — сказала она….
Стамбул: шелковый шнурок
Вахид-паша с трепетом увидел султанского алай-чауша который шествовал во главе большой свиты из чаушей в белых кафтанах с ятаганами в руках.
