И опять Шахову пришлось признать, что им повезло. Хотя в гробу он видал такое везенье. Ведь мог же старый хрен Гарика упырем объявить. Мог – сам упырь еще тот. Но вмешались государственные интересы. Кузнец уже рассказывал, что Звиде рос мальчиком хилым, болезненным. И тут как раз снова захворал. То ли сразу после появления Гарика, то ли незадолго до этого. Причем заболел не простудой какой-нибудь, а всерьез и надолго. Хрипел, задыхался, едва стоял на ногах, порой терял сознание. Разве такого людям покажешь? Давно задуманная операция по избранию мальчика вождем ндвандве оказалась под угрозой. Так что Гарик подвернулся на удивление вовремя, и ему предложили временно сыграть роль претендента на престол, до выздоровления настоящего. Впрочем, выбор у студента был. Он мог отказаться и поучаствовать в другой церемонии – уничтожении злого духа, то есть опять же его самого.
– Ну, хорошо, поисполнял ты временно обязанности царя, а дальше? – не дослушав объяснений, спросил Андрей. – Сколько продлится это «временно»? И что там с настоящим Звиде?
– Так умер же он, в том-то все и дело! – снова вздохнул Гарик. – Через несколько дней ему стало совсем плохо, и Хлаканьяна велел отнести больного к колдуну. Как раз тогда Мзингва Бонгопу и повстречал. Только не донесли они Звиде.
Студент замолчал, да и Шахов не спешил с новыми вопросами. Не потому, что как-то переживал из-за смерти незнакомого парнишки. Не жилец и был, если верить тому, что рассказывал про него кузнец. Но своей смертью Звиде сильно запутал ситуацию. Она теперь не казалась Андрею такой простой, как раньше. Тут горячку пороть не стоит, лучше сначала все хорошенько обдумать.
Судя по всему, смерть настоящего наследника ничего не изменила в планах Сикулуми и Хлаканьяны. Двойника Звиде все равно изберут вождем ндвандве. Разница лишь в том, что теперь студент останется в этой роли навсегда. То есть до тех пор, пока в нем будет необходимость, пока кумало окончательно не прижмут соседей к ногтю. А потом? Потом Сикулуми или кто-то из его сыновей, займет место Гарика, а самого артиста в лучшем случае отпустят подобру-поздорову. А в худшем и более вероятном…
Нет, в любом случае Шахов не собирался здесь так долго задерживаться. Нужно бежать, и чем скорее, тем лучше.
– Значит, так, – деловито начал он. – Сейчас я тебя вывести отсюда не смогу. Подождем до ночи. А потом рванем к колдуну. Правда, эти гады знают, что я к нему собирался, но авось как-нибудь проскочим.
– К какому колдуну? Зачем?
– К этому… как его… Куку, блин, все время забываю, Кукумадеву. Бабузе сказал: если кто и сможет нас домой вернуть, то только он.
– А если не сможет?
Андрей удивленно посмотрел на Гарика. Что-то парень слишком много вопросов задает. В его-то положении. Или боится, что их поймают? Может и такое случиться, но выбора-то все равно нет. Хотя бы это Гарик понимать должен.
– Не дрейфь, салага, что-нибудь придумаем, – наигранно бодро ответил он. – А если даже и словят тебя, ну так что? Ничего они тебе не сделают. Ты им живой и здоровый нужен. Без следов насилия на лице.
– Да не боюсь я! – возмутился Гарик. – Просто не хочу никуда убегать.
Шахов стал медленно багроветь, совсем как в тот раз, когда они поругались в отеле.
– Ты чего, студент, с дуба рухнул? Или тебя тут успели на коноплю подсадить? Может, конечно, тебе здесь нравится, ты здесь сын вождя и все такое. Ну, а обо мне ты подумал? Я всю жизнь с папуасами жить не намерен. Я на ихнюю кашу кукурузную уже смотреть не могу. А еще меня постоянно на ком-нибудь женить норовят. Да и вообще…
Андрей не успел объяснить, что «и вообще». Гарик вдруг расплылся в улыбке и тихо, чуть ли не шепотом признался:
– Меня тоже. На Зембени, дочке Сикулуми. Симпатичная девочка, веселая и не такая толстая, как другие.
– Ах вот в чем дело! – Лицо Шахова попыталось вернуться к обычному цвету, но тут же снова начало разгораться. – Вот чем тебя приманили! Опомнись, парень, не дадут тебе спокойно жить. Женись хоть на всех дочерях Сикулуми сразу, все равно он от тебя избавится при первой же возможности. А могут и свои подданные укокошить. Думаешь, ты один в вожди метишь?
– Ничего, не укокошат, – отмахнулся Гарик. – Я буду править так, что никто не захочет другого вождя.
– Да с чего ты взял, парень, что тебе дадут править? Будешь плясать под дудку Сикулуми или даже под несколько дудок, пока нового плясуна не найдут. Это ж гадюшник, не хуже какой-нибудь преуспевающей фирмы. И года не пройдет, как тебя слопают. И вообще, я не понял, ты что, собираешься здесь навсегда остаться?
– Нет, конечно. – Студент гордо вскинул голову и торжественно, как пионерскую клятву, произнес: – До тех пор, пока не получится изменить историю.
Андрей уже собирался что-то возразить, но так и остался сидеть с открытым ртом. Ёкарный бабай, что ж это творится? Вадик Бернштейн уверял, что светлая голова у парня была. А теперь крышу так сдвинуло, что заговариваться начал.
– Гарик, – Шахов умоляюще посмотрел на студента, – очнись! Какую историю? Как изменить? О чем ты, родной?
– Ты сначала дослушай, а потом уже лезь в родственники! – раздраженно ответил юноша, чем добил партнера окончательно.
Они, конечно, и раньше ругались, но никогда студент не борзел настолько, чтобы затыкать рот старшему товарищу. Лет десять назад Андрей за такое просто оторвал бы башку наглецу, в последнее время он предпочитал душить невежливых молодых людей финансово, а сейчас просто не знал, что делать. Вызвать врача? Так откуда ж ему здесь взяться? А к колдуну он и так собирался заглянуть. Пусть Кукумадеву заодно и мозги парню прочистит. Только как Гарика к нему доставить? Может, тюкнуть легонько по головушке, чтобы пока не дергался? Потом четверых охранников – этих можно уже посильнее. И пронести бесчувственное тело через весь крааль так, чтобы никто не заметил. Не получится, однако…
– Подожди, Андрей, дай я тебе все-таки объясню, – прервал его размышления кандидат на тюканье. – Дело в том, что я понял, куда мы попали. Никакой это не параллельный мир, а самое настоящее прошлое. Приблизительно конец восемнадцатого века.
– Это ты… как?
Шахов не смог сформулировать вопрос, но этого и не требовалось. Студент все равно собирался рассказывать дальше. Он давно ждал этой минуты, не раз мысленно прокручивал свою речь и с трудом сдерживал нетерпение. Андрей, что бы он сейчас про Гарика ни думал, в любом случае оставался единственным, кто мог оценить идею или хотя бы понять, о чем речь.
– Очень просто! – возбужденно продолжал студент. – Этот Звиде – реальная историческая личность. Про него написано в той книжке, что я читал в самолете. Только я прочитал и забыл, а недавно вдруг вспомнил. Так вот, Звиде на самом деле был вождем ндвандве и оставался им много лет, пока не ввязался в войну с зулусским вождем Шакой. Войну он проиграл и вскоре то ли умер, то ли был убит. А Шака победил еще множество племен и создал большое королевство Зулу. Он неоднократно встречался с европейцами, о нем написано много книг, и вычеркнуть его имя из истории никак нельзя.
