Дошло до того, что даже сторонники Карла начинали роптать на судьбу, все чаще называя своего короля незаконным и представляя, что произойдет, когда вся власть во Франции перейдет юному Генриху, с которым теперь связывали идею возрождения страны.
В это время Жиль окончательно покинул своего короля, к которому после истории в Руане мог относиться лишь с неприязнью и презрением.
Ему было двадцать шесть лет, когда он затворился от света в Тиффорге, где жил почти безвылазно, дабы шпионы не могли выйти по его следам на историю с вывезенной из Руана дамой.
Тем не менее он платил огромные деньги, которые Жак ле Феррон или его отец должны были передавать на содержание Девы. На самом деле он не знал, действительно ли старому магистру ордена Верности Гийому ле Феррону удалось спасти от костра подлинную Жанну или в Лотарингии в замке Лероз скрывается замаскированная под Деву его любовница Анна. Но платил, как и обещал на памятном совете в Тиффорге, не отступая от своего слова и не требуя никаких иных доказательств спасения Девы, кроме рыцарского слова.
Когда Жиль пытался выведать у Жака или его отца про Анну или Жанну, те только пожимали плечами, мол, не выплачено еще по всем векселям, не переданы крепости.
В ожидании Жанны, которую он любил и боготворил, Жиль отремонтировал свои дворцы и замки, сделав их достойными божественного создания, посланной Богом Девы.
Богатая библиотека господина де Лаваля включала в себя редкие и великолепнейшие произведения, привозимые ему из всех частей света. Светоний, Валерий Максим, Овидий – пергаментные рукописи, переплетенные в красную кожу, с алыми застежками, запирающимися на ключ – были жемчужинами его коллекции.
Многочисленная роскошно одетая свита, которой мог бы позавидовать любой монарх, добавляла блеска его главной цитадели – замку Тиффорг, охраняемому гарнизоном численностью более двухсот человек.
Здесь, среди роскошно драпированных церковной золотой парчой стен и изысканной мебели, среди предметов и украшений, выложенных драгоценными и полудрагоценными камнями, барону де Рэ служили знатные шевалье, прославленные еще во времена походов с Жанной военачальники, оруженосцы, пажи. Каждый из них имел свой собственный штат слуг, любезно содержащийся из казны хозяина.
Жиль выстроил свою собственную огромную церковь и часовню, в оформлении которых участвовали знаменитые художники Франции, Англии и Италии. Полюбоваться на чудесную роспись церкви, поглядеть мистерию в придворном театре Жиля и ощутить на себе щедроты благородного хозяина приезжали настоятели монастырей, викарии, казначеи, каноники и иные духовные лица со всего света. Многие, приехав ради любопытства в Тиффорг, оставались в нем навсегда.
Славному барону желали служить знаменитые художники, певцы, музыканты и поэты. Он создал собственный театр и заказал мистерию «Орлеанская Дева», каждый показ которой стоил Жилю де Лавалю восемьдесят тысяч золотых экю, то есть больше, чем выкуп, некогда заплаченный англичанами за Жанну.
Поговаривали, что в волшебном Тиффорге и бедняк может сделаться богачом, если только на то будет воля всесильного барона.
Все это, рассчитанное на внешний эффект мотовство не могло остаться не замеченным и не стать в результате притчей во языцех. Жилю завидовали, его ненавидели за его красоту, богатство и роскошь, которыми он окружал себя и своих приближенных.
Поэтому никто не удивился, когда прославленный богач и бывший маршал начал делать заемы, беря деньги в долг, закладывать свои земли и замки.
Желая еще больше подлить масла в огонь, Жиль написал королю, что его былое богатство ныне растрачено окончательно и бесповоротно. Так что, если в ближайшее время не произойдет какого-нибудь чуда, он будет вынужден пойти по миру.
Затем Жиль продал свои владения в Конфолане, Шабанне, Шатомуране и Ломбере капитану жандармов Нанта, потом распрощался с Фонтэном. Далее пошел черед земель в Гратэкюиссе, которые достались епископу Анжерскому. После чего де Лаваль понял, что его час настал, и он не без внутреннего трепета передал крепость Сен-Этьенн-де-Мер-Морт давно дожидающемуся ее Гийому ле Феррону, который тут же уверил барона, что в самое ближайшее время тот увидит спасенную в Руане даму.
Изнывая от нетерпения и любви, Жиль передал ключи от замков в Блезоне и Шевийе Гийому ля Жюмельеру и принялся ждать появления Жанны.
Через три дня после передачи крепости Сен-Этьенн-де-Мер-Морт Жиль де Лаваль получил письменное уверение от господина ле Феррона в том, что Жанна приедет в Тиффорг 26 мая на праздник встречи лета.
Охваченный глубоким волнением, Жиль рыскал по замку, проверяя, все ли готово к встрече с обожаемой им женщиной. Грандиозные постановки в ее честь, певцы, музыканты и художники – все в Тиффорге должно было говорить, нет, кричать, о любви барона, его жертвах прекрасной даме и его страданиях.
Снова и снова он вспоминал время, когда спорил с Девой на советах в штабе или скакал впереди колонны своих солдат, наблюдая за фигурой в серебряных латах и в серебряной развевающейся на ветру епанче. Вспоминал ночи, чудесные ночи, проведенные с Анной ле Феррон, когда она прокрадывалась к нему, переодетая в костюмы Жанны. Жиль целовал Анну, возносясь своими чувствами к божественной Жанне, к Жанне Деве, к которой не смел прикоснуться, чтобы не разрушить тем самым ее священный ореол.
Анна, нежная, страстная Анна… Жиль был благодарен ей за эти минуты счастья и мечты о единственной в его жизни любви к Жанне Деве. Жива ли она? Сгорела ли в Руане вместо Жанны? Или, как не уставали уверять его, то была чужая, не знакомая ему женщина, по странной прихоти судьбы похожая на Жанну и оказавшаяся в Руане именно в тот день и час, когда Гийом ле Феррон сумел ее сцапать, опоить и выставить вместо Девы. В глубине души Жиль не верил в это, прекрасно понимая, что чудес не бывает, а значит в Руане сгорела либо Анна, либо Жанна.
Теперь, когда настало время узнать правду, Жиль жаждал этого и одновременно с тем страшился.
Кого привезет ему магистр ордена Верности? Жанну? Тогда он будет уверен в том, что исполнил рыцарскую клятву, но предал любящую его женщину. Анну? Значит, его состояние пошло в уплату долга любви, а не долга чести. Если жива Анна – значит, он не сумел вызволить из заточения своего кумира.
Долгие годы Жиль пытался разгадать загадку имени спасенной, вызнать это у не желающего раскрывать карты Жака, выспросить на медиумических сеансах у духов мира мертвых.
Для этой цели в Тиффорг постоянно приглашали известных медиумов, колдунов, ведьм и алхимиков, которые уверяли, что могут наладить контакт с потусторонним миром. Среди них особенно выделялись такие прославленные мастера магии, как Антуан де Палерм, Франсуа Ломбардом, Жан Пети.
