от моих интересов. Очередная колония с плантациями и рабами, не имеющая никакого стратегического значения.
— В Европе тоже веселье. Роберт Холмс прошёл к устью Вли и спалил полторы сотни голландских корыт, — надменно улыбнулся Гилберт.
— Занятно, — произнёс я, пытаясь высмотреть в приближающейся шлюпке белокурые волосы девочки.
Гилберт тоже повернулся к шлюпке, расплылся в довольной улыбке. Я представил, как разваливается его башка после удара палашом, и улыбнулся тоже. Шлюпка понемногу приближалась, внутри, кроме матросов, и в самом деле находились заложники, полноватый мужчина в парике, похожем на парик Гилберта, и светловолосая девочка. Оставалось только надеяться, что это не подстава, и это в самом деле месье д`Эрве с дочерью, а не переодетый пират с какой-нибудь портовой девкой.
— Да, вы, пожалуй, ловкий малый, капитан, — хмыкнул вдруг англичанин. — Я вам даже почти поверил.
— Что, простите? — произнёс я, понимая, что не представлялся капитаном. Впрочем, об этом довольно легко было догадаться.
— Бросьте прикидываться, мистер Грин, я ведь вижу, что вы не тот, за кого себя выдаёте, — сказал Гилберт.
— Вздор, — заявил я. — Мадам д`Эрве поручила мне передать вам золото и доставить её родных на Тортугу, и я это сделаю.
Шлюпка ткнулась в берег, один из матросов прыгнул за борт, протащил шлюпку по песку.
— Терренс, стойте там! — резко приказал пират. — Я слышал о вас, капитан Грин. Байки всякие ходят. Покажите золото. Сдаётся мне, никакого золота нет.
Я подкинул кошель в руке, выразительно посмотрел на Гилберта, но тот мне явно не поверил. Чует, зараза, чует блеф. Его люди начали хвататься за оружие, он сам тоже положил руку на рукоять шпаги, злобно сверкая глазами.
— Мадам д`Эрве отправила меня передать вам остаток выкупа, капитан Гилберт, — повторил я. — И мне оскорбительно ваше недоверие.
— Я никому не верю! Особенно пиратам! — прорычал он. — Как вы подрядились на эту миссию? До вас этим занимался другой человек!
— Джон! — джентльмен в парике окликнул его из шлюпки. — Что случилось?
— Ты знаешь этого человека, Луи? — спросил пират.
Любопытно. В глубине души я предполагал что-то подобное. Дело немного усложнилось. Но не так, чтобы стать невыполнимым.
— Кхм… — подслеповато щурясь, папаша д`Эрве уставился на меня. — А где Анри? Я впервые вижу этого человека, Джон, клянусь!
Ладно, мне надоело ломать комедию. Я бросил кошель на песок, поднял левую руку, зная, что за моей спиной уже заждались два десятка буканьеров. И по моему знаку они сейчас поднялись и вышли из кустов.
— Всем оставаться на местах! Никому не двигаться! — заорал я, и тоже выхватил пистолет.
Пистолет нацелился прямо в голову Джону Гилберту. Тот расхохотался.
— Думаешь, поймал меня в ловушку? — хрипло рассмеялся англичанин. — И это был твой план? Терри прирежет девчонку, только дёрнись. Слышишь, Терри? Мамзель Эллин прирежь, если что!
— Нет! — вскинулся д`Эрве-старший.
— Да, Луи, уж прости, — осклабился Гилберт. — Мне моя шкура дороже.
— И вы подохнете здесь все, — произнёс я.
— Не думаю, — хмыкнул англичанин. — Полсотни моих людей на бригантине высадятся и отправят вас в ад. На этом клочке суши вам не скрыться.
Я улыбнулся, глянул в сторону северного мыса, куртуазно поклонился, снимая шляпу. Ничего не произошло. Твою мать.
— Что? — хмыкнул Гилберт. — Кому ты кланяешься, мать твою?! Ты дурак?
Пришлось махнуть шляпой снова. Наконец, на мысу расплылось облачко дыма, пушка прозвучала громовым раскатом, ядро со свистом перелетело через такелаж бригантины, не причинив вреда, но продемонстрировав всем, что корабль отнюдь не в безопасности. Я, конечно, ожидал немного другого, чего-нибудь более эффектного, но сойдёт и так. Узнаю, кто именно не выстрелил вовремя, пока я кланялся — накажу. Такой момент испортили.
Зато выражение лица Гилберта меня порадовало, англичанин показал весь спектр эмоций, наверное, даже сам не зная, что на такое способен. От злобы и ярости к ужасу и растерянности. В конце концов он, разумеется, взял себя в руки, но я получившимся представлением был доволен.
— Вашу бригантину разнесут в щепки мои артиллеристы, уж не сомневайтесь, капитан, — произнёс я. — Это была только репетиция. Как думаете, пора подать сигнал к основному представлению? Или вы сложите оружие?
— Будьте вы прокляты, Грин! — прорычал англичанин. — Никогда!
— В атаку! — проревел я.
Пистолетный выстрел прозвучал как сигнал к действию, мои буканьеры дали слитный залп из мушкетов, и добрая дюжина англичан повалилась на песок, будто скошенная трава. Громыхнула вторая пушка на мысу, и на этот раз ядро просвистело над палубой «Поцелуя Фортуны», высекая щепки там и тут.
Гилберт, по которому я промазал, выхватил шпагу и бросился на меня, и мне ничего больше не оставалось, как выхватить палаш и защищаться. Наши клинки столкнулись с громким лязгом, англичанин приблизился ко мне, обдав запахом застарелого пота и перегара.
— Ты будешь молить о пощаде, французская собака! — прошипел он, наваливаясь на клинок.
— Я русский, — коротко ответил я, отталкивая Гилберта в сторону и пытаясь достать его выпадом.
Англичанин извернулся, как уж на сковородке, искривлённое от бешенства лицо побагровело, и он снова бросился в атаку. Сбоку на меня налетело ещё двое матросов с саблями, мне пришлось уйти в глухую оборону. Мой план явно был недоработан.
Пришлось отступать к джунглям, уворачиваясь от выпадов и отбивая удары клинком. Раздался выстрел, один из матросов упал замертво с пулей в горле. Несколько буканьеров тоже дрались врукопашную с англичанами, благо, первый залп неплохо уравнял соотношение сил.
«Поцелуй Фортуны» сумел развернуться бортом к моей береговой батарее, и остатки её команды дали залп по скалам, высекая из них каменную крошку. Стреляли наугад, вслепую, и я не сомневался, что мои канониры на позиции нисколько не пострадали и сейчас ответят. Если не ответят, то этот корабль и в самом деле поцелован Фортуной.
— Терри, прирежь девчонку! — проорал Гилберт, вновь и вновь наседая на меня. — Терри!
Терри не мог ответить, он был занят тем, что лежал, перегнувшись через борт шлюпки и истекая кровью, и трогал мёртвыми пальцами воду. Чей-то меткий выстрел достал его ещё в начале драки.
Я отчаянно надеялся, что девочка жива и дурак-отец всё-таки сумел её защитить, иначе всё напрасно. Или почти всё.
Береговая батарея снова выстрелила, две пушки ударили по очереди, отвечая бригантине. С земли стрелять неизмеримо проще, нежели с корабля, качающегося на волнах.
Из-за мыса наконец-то показался силуэт «Ориона», как раз вовремя, и только ему представилась возможность — Шон приказал открыть огонь. Шхуна дала бортовой залп, свинцовым дождём осыпая несчастный «Поцелуй Фортуны», зажатый со всех сторон.
— Будь ты проклят! — раненым медведем заревел Гилберт, размахивая шпагой крест-накрест.
Я ловко
