Вскоре на платформе появился и Нейман. Одетый не в привычный полицейский мундир, а в штатское платье, он походил на отставного кавалериста.
Увидев его, Гаген открыл дверь купе. Нейман тотчас же вошел и по-военному отдал честь.
– Садитесь, Нейман, и заприте дверь, – сказал Гаген. – Мне нужно с вами переговорить. Вы знаете о моем намерении?
– Да, ваша светлость, вы хотите найти молочную сестру молодой графини Марию Рихтер.
– Оставьте пока «светлость» в покое, я теперь зовусь доктором Гагеном.
Нейман поклонился в знак того, что понял.
– Нам сейчас важнее всего найти Марию Рихтер, – продолжал Гаген. – Ее свидетельство имело бы для суда решающее значение.
– Я был вчера в замке.
– Вас узнали?
– Нет.
– Значит, вы и были тем самым господином, который вечером вышел из экипажа невдалеке от обрыва и направился к замку?
– Тем самым.
– Я тоже был там, чтобы убедиться, много ли нашлось желающих заработать тысячу талеров, и меня тоже никто не узнал.
– Я расспрашивал о Марии Рихтер у слуг, – сказал Нейман.
– Что же вы узнали?
– Что Мария Рихтер покинула замок недель шесть назад. В город ее провожал фон Митнахт.
– Один?
– Нет, кажется, был еще слуга. Девушка намеревалась ехать в Гамбург.
– Есть доказательство, что она действительно уехала?
– Я навел справки. В тот день, когда Мария Рихтер уехала, в кассе вокзала был продан один билет на ночной поезд до Гамбурга.
– Но ведь билеты до Гамбурга берут часто, – заметил Гаген.
– Да, но кассир вспомнила, что в тот день билет купила молодая дама в траурном платье, очень печальная. Судя по описанию, это и была Мария Рихтер. Значит, она действительно уехала.
– А Митнахт не сопровождал ее?
– Нет, он возвратился в замок.
– Что ж, в Гамбурге мы сможем навести справки в полиции и проверить записи жильцов во всех отелях. Не приходили в замок письма от нее?
– Нет, никаких писем не было.
– Скорей всего, она была в Гамбурге проездом, – задумчиво сказал Гаген. – Она ведь собиралась ехать дальше, в Англию или даже в Америку, так я слышал.
– Я тоже слышал об этом, – сказал Нейман. – Значит, необходимо узнать, куда она направилась дальше.
– Надолго вам дали отпуск?
– Без определенного срока, по мере надобности.
– Вас знают в Гамбурге? – спросил Гаген после недолгого молчания.
– Вы имеете в виду сыскные круги? Да, конечно, знают.
Гаген узнал все, что ему было нужно, и откинулся на спинку сиденья. Нейман последовал его примеру, и скоро оба, убаюканные перестуком колес и мерным покачиванием вагона, задремали.
На другой день они прибыли в Гамбург и тотчас начали поиски.
Доктор отправился в американское консульство, затем в контору пароходства, но расспросы его ни к чему не привели. Никто не помнил ни имени, ни внешности разыскиваемой особы.
Возвратившись в отель, доктор нашел там Неймана, который, поджидая его, нетерпеливо прохаживался по комнате.
– Ну, как успехи? – спросил Гаген. – Выяснили что-нибудь?
– Пока очень немного. Никак не удается напасть на верный след. В полиции ничего не знают о Марии Рихтер.
– Значит, я не напрасно опасался, что Гамбург для нее – лишь место пересадки.
– Простите, но я так не думаю, – осторожно возразил Нейман.
– Почему вы так считаете?
– Мне кажется, я напал на след. Я осмотрел все отели, но это ничего не дало. Тогда я вспомнил о маленькой гостинице под названием «Эрцгерцог», где обычно останавливаются многодетные семейства и одинокие дамы. Я пошел туда и у привратника выяснил, что в интересующий нас день, действительно, у них останавливалась молодая дама, вся в трауре. Но он больше ни разу ее не видел и не помнит, когда она съехала. В книге записей ее имя отсутствует. По всей вероятности, Мария Рихтер, если это была она, решила скрыть свое имя.
– Странно, что привратник больше ее не видел, – заметил Гаген.
– Может быть, это завтра объяснится.
– У вас есть какие-то соображения на этот счет?
– Я хочу расспросить коридорного слугу. Сегодня, к сожалению, мне не удалось его увидеть.
– Я пойду вместе с вами, – решил Гаген. – Жаль, что мы сразу не остановились в «Эрцгерцоге».
– Мужчины там редко бывают, и сама гостиница – невысокого пошиба.
– Это не имеет значения, – воскликнул Гаген, – только бы найти Марию Рихтер.
Утром следующего дня доктор и полицейский отправились на поиски. Однако в «Эрцгерцоге» их постигла неудача. Коридорный слуга знал не больше привратника, хотя помнил, что на другой день после приезда молодая дама получила депешу и вскоре съехала, сняв траурное платье. От кого была депеша, и куда дама направилась – слуга не знал.
Справившись на телеграфе, Нейман выяснил, что в тот день, действительно, была получена телеграмма на имя Марии Рихтер. Но, к сожалению, толку от этих сведений вышло немного, так как в книге регистрации место отправления телеграммы было написано так неразборчиво, что прочесть его оказалось невозможно.
В тот же день Гаген вернулся в Варбург курьерским поездом, оставив Неймана в Гамбурге продолжать поиски. Они еще не потеряли надежды отыскать следы так внезапно уехавшей Марии Рихтер.
Наступило сентябрьское утро, когда смельчаки-добровольцы должны были попытаться достать из пропасти тело молодой графини или то, что от него осталось.
Спозаранку толпы любопытных окружили место происшествия, так что несколько полицейских с трудом поддерживали порядок.
Прекрасная солнечная погода еще более способствовала столпотворению. Собралось не меньше тысячи человек.
Наконец прибыли судьи. Графиня встретила их на том самом месте, где Лили упала в пропасть.
– Мне удалось, господа, – обратилась к ним графиня, – найти двух решительных людей, которые сейчас на ваших глазах спустятся на самое дно пропасти, чтобы удостовериться, там ли еще находится труп моей дочери, и если он там, то поднять его оттуда.
Грант и Цильке приблизились к судьям и сняли шапки, назвав при этом себя.
– Вы добровольно решили спуститься в пропасть? – спросили их.
– Да, добровольно, и это совсем не так трудно, как может показаться вначале, – сказал Цильке.
– В таком случае, приступайте.
Грант и Цильке приволокли из лесу заранее припасенную бухту толстого корабельного каната и прикрепили один его конец к дереву.
– Э, да они просто спустятся туда по веревке! – вскричал находившийся в толпе каменщик. – Так каждый мог бы сделать.
