Из всего отряда, собранного Ракутиным для защиты моста, уцелеют всего несколько человек. Часть из них попадет в плен и лишь четверо пограничников, расстреляв все патроны и зажимая в исцарапанных руках последние гранаты, смогут, прорвав цепь наступающей немецкой пехоты, уйти от реки. Сгустившаяся темнота укроет их своим спасительным пологом. Они даже дойдут до своих!
А мост немцы взрывать не станут — он будет нужен им самим…
Но всё это — ещё будет. Никто из них ещё не знает своей судьбы и не предполагает такого внезапного поворота событий.
— Кто у нас тут самый глазастый?
Старшина почесал в затылке.
— Ну…Пашин, вроде… Он из охотников, привычка есть…
— Давай его сюда!
Боец материализовался рядом почти бесшумно.
— Товарищ капитан, красноармеец Пашин…
— Отставить, товарищ боец! Дорогу рассмотреть сможете?
— А чего такого на ней смотреть? — слегка удивился тот. — Дорога и дорога… как везде…
— Вы её хорошо видите?
— Нормально вижу, товарищ капитан. А что?
— С водителем в кабину сядете? Чтобы дорогу ему указывать? А то он там — вообще почти ослеп — чуть в яму не сверзились!
— Сяду, товарищ командир, отчего ж не сесть-то? И дорогу ему, всю, как есть, разобъясню…
Грузовики украдкой продвигались вперед. Буквально — в час по чайной ложке! Раздававшиеся время от времени выстрелы потихоньку отдалялись, затихая за спиною.
Вот только видимость, стоило только тучкам затянуть небо, упала почти совсем до нуля. Соответственно этому, упала и скорость колонны. Машины ползли еле-еле, заставляя многих грызть в нетерпении ногти. Так что такая помощь оказалась весьма своевременной.
А охотник — и впрямь что-то там видел! Скорость сразу же сиганула вверх, да так!
Чтобы облегчить работу водителю задней автомашины, один из бойцов зажег трофейный фонарик, закрыв его стекло красным светофильтром. Ракутин, в который уже раз, про себя отметил предусмотрительность старшины — в его запасах нашлись и такие полезные вещи. Дело сразу пошло веселее, и уже через час справа замаячил первый ориентир — деревня. Судя по карте, сворачивать надо было где-то здесь…
Остановив машины, капитан распорядился направить в деревню разведку — лезть туда наобум, желания не имелось ни малейшего. И, спустя несколько минут, тройка красноармейцев растворилась в предрассветных сумерках. Давая роздых затекшим ногам, Алексей прошелся вдоль затихших автомашин. Чуть слышно позвякивая железом, заняли позиции пулеметные расчеты, и он с удовлетворением отметил их слаженную работу. Никто никуда не спешил, не несся, сломя голову, занимать огневой рубеж. "А ведь всего неделя прошла, — подумал Ракутин. — Они быстро научились… Хотя, надо учитывать и тот факт, что в отряде более половины бойцов — старослужащие, а этих особо тренировать не очень-то и нужно. Но и молодые уже смотрят на своих старших товарищей и мотают на ус. Эх, если бы у меня было побольше времени!"
Прошло около сорока минут — от разведчиков не было ни слуху, ни духу. Капитан начал уже подумывать о том, чтобы послать туда еще одну группу, когда лежавший впереди дозорный щелкнул затвором.
— Стой! Кто идет?
— Ромашка.
— Облако. Проходи! Разведка вернулась, товарищ капитан! — повернулся он к Алексею.
Первый из разведчиков присел перед капитаном на корточки и начал чертить по песку.
— Вот здесь, товарищ капитан, дорога поворачивает. Мостик ещё там через ручей был…
— Был?
— Ага. Таперича — нет его, машина какая-то с него сверзилась, он весь и покосился. Наши — тоже не пройдут, аккурат, на ту машину сверху и бумкнемся.
— Фигово… Дальше что?
— В деревню мы зашли — пусто там. В смысле — немца нет.
— Точно?
— Мы никого не видели. Да и собаки — лениво так брешут… на чужаков совсем бы зашлись!
— На вас-то — не залаяли?
— Ну, дак, товарищ капитан — мы и не немцы же! Да и бензином не воняет, давно туда никто не заезжал…
Осветив фонариком карту, Ракутин призадумался. В обход? Километров двадцать — это как минимум. Да по вражеским тылам! Нет… не вариант.
— Мост сильно повреждён?
— Похоже, опора там одна подломилась.
— Починить сможем?
— В темноте-то? Нет, не пойдёт. Света ждать надобно. Да бревна подходящие надо где-то отыскать…
— Добро. Слушай мою команду!
Пулеметчики со станкачом расположились недалеко от дороги, на бугорке. Окопа им рыть не пришлось, в этом месте отыскалась хорошая промоина. Туда и пушку можно было бы затолкать, не то что, 'максим'.
А все остальные бойцы сейчас дружно таскали бревна — повреждения моста оказались более серьезными, чем это показалось сначала. Пришедшие на помощь местные жители тоже внесли посильную лепту в ремонт — им-то мост был нужен больше всех! Они и приволокли нужные для починки бревна, принесли десяток плотницких скоб и гвозди, в отряде этого не водилось.
— А как вы полагаете, товарищ командир, — спросил капитана молодой вихрастый парень. — Скоро уже война закончится?
— Трудно сказать, — сдвинул фуражку на затылок Алексей. — Не завтра — это точно. Несколько месяцев мы с ними поколупаемся…
— Так долго?!
— Ну… всякое бывает…
— А я вот думаю, — воодушевился вихрастый, — что гораздо раньше мы всё это завершим!
— Это почему же так? — покосился на говоруна лейтенант Матвейко, тащивший мимо связку скоб.
— Так немцы — это ж наши братья!
— В смысле? — аж опешил капитан. — Что за братья? Кому это?
— Ну… они же все — пролетариат! И крестьяне! Угнетенный класс! Вот увидите, сила фашистской пропаганды уже очень скоро ослабеет! И рядовые немцы поймут, что стреляют не в ту сторону…
— Да? — хмыкнул лейтенант. — Что-то я у них такого понимания пока не заметил… До сих пор они в нашу сторону стреляли. И очень метко, между нами-то говоря…
Подхватив с земли скобы, он направился дальше. Вихрастый ничуть не смутился.
— Так это всё — временно! Им же разъяснить надо! Они ещё не видели, как живут наши товарищи — такие же рабочие и крестьяне…
— Вот мы и разъясняем, — похлопал по прикладу автомата Алексей. — Доходит понемногу…
— Это неправильно! Вы стреляете в них — а они стреляют в ответ! Так выхода не найти! А поговорить — вы не пробовали?
— Нет, — теряя интерес к разговору, произнес капитан. — Во время боя, молодой человек, как-то вот не до разговоров бывает.
— А зря! Уверен, они бы вас поняли! Вспомните — ведь германский пролетариат всегда был носителем передового учения!
— Вот сами с ними и беседуйте, коли охота есть… А у нас — другая задача имеется!
