Сандокан последовал за ним в каюту, в то время как шатающегося от усталости и всего перебитого Джуйоко матросы увели к себе в кубрик.
Португалец откупорил бутылку джина и протянул Сандокану, который опустошил, стакан за стаканом, сразу половину ее.
— Ну рассказывай. Что случилось? Каким образом ты оказался в море на моем пути.
— Ты шел за корветом? Я так и думал.
— Черт побери! У меня три судна и сто двадцать человек экипажа, и ты хочешь, чтобы я за ним не следовал?
— Но где ты собрал такие силы?
— Знаешь, кто командует остальными двумя судами?
— Не имею понятия.
— Замбоанга и Маратуа.
— Так, значит, они не утонули во время бури, когда мы шли к Лабуану?
— Нет, как видишь. Маратуа двинулся к острову Пуло Гайя, а Замбоанга укрылся в бухте Амбонг. Они оставались там несколько дней, чтобы починить тяжелые повреждения, потом пошли к Лабуану, где и встретились. Не найдя нас в маленькой бухте, они вернулись на Момпрачем. Я встретил их вчера вечером, когда они уже собирались направиться в Индию, подозревая, что вы скрылись туда.
— Они высаживались на Момпрачеме? Кто там хозяйничает теперь?
— Никто. Англичане покинули его, предварительно спалив нашу деревню и взорвав последние бастионы.
— Ну что ж, — прошептал Сандокан.
— А теперь, что случилось с тобой? Я видел, как ты бросился на абордаж, пока я потрошил канонерку пушечными залпами, потом услышал победное «ура» англичан, и больше ничего. Я бежал, чтобы по крайней мере спасти золото и драгоценности, которые были у меня на борту, а потом пустился по следам корвета в надежде догнать его и взять на абордаж.
— Я упал на вражеской палубе, получив удар по голове, а потом оказался пленником вместе с Джуйоко. Пилюли, про которые ты знаешь, меня спасли.
— Понимаю, — сказал Янес, разражаясь смехом. — Они бросили вас в море, решив, что вы мертвы. Но что случилось с Марианной?
— Она пленница на корвете, — ответил Сандокан мрачным голосом.
— Кто командовал кораблем?
— Баронет, но в схватке я убил его.
— Я так и думал. Черт побери! Какой печальный конец постиг моего бедного родственника! А что ты думаешь делать сейчас?
— А что бы ты сделал?
— Я бы погнался за корветом и взял его на абордаж.
— Это я и хотел предложить.
— Ты знаешь, куда направляется корабль?
— Не знаю, но мне кажется, что он приближался к Трем Островам, когда я его покинул.
— Что он собирается там делать? Здесь собака зарыта, дружище. Он шел быстро?
— Делал восемь узлов в час.
— Какое преимущество он может иметь перед нами?
— Наверное, миль тридцать.
— Тогда мы сможем догнать его, если удержится хороший ветер, Но…
Янес остановился, услышав на палубе необычное движение и громкие крики.
— Что случилось? — спросил он.
— Неужели они заметили корвет?
— Поднимемся, дружище.
Они поспешно покинули каюту и поднялись на палубу.
В этот момент матросы извлекали из воды спасательный круг, который кто-то из стоявших на вахте заметил метрах в двадцати по левому борту.
Увидев, что это точно такой же круг с корвета, на котором спасались они с Джуйоко, Сандокан почувствовал, как затрепетало сердце в груди.
— Неужели что-то случилось с корветом? — в страшном волнении подумал он. — А Марианна?.. Что с ней?
— Капитан! — крикнул один из матросов, разглядывая круг. — к нему привязана фляжка.
— Уж не с ромом ли? — засмеялся другой. — Какой-то бедняга угощался перед тем, как отправиться на дно к рыбам.
— Да нет, она пустая, — разочарованно сказал первый, встряхивая фляжкой возле уха.
— Дай сюда! — протянул руку Сандокан.
Чувствуя, что уже почти начинает дрожать от волнения, он схватил эту фляжку, быстро отвинтил ее крышечку — и в ладонь ему выпал листок бумаги, свернутый трубкой и уже слегка отсыревший.
Вздрагивающими пальцами Сандокан развернул его и увидел несколько строк, написанных тонким изящным почерком.
— О-о!.. Это ее рука, Марианны!.. — пробормотал он дрожащим голосом.
— Читай, — торопил его Янес. — Читай!
— Мне кажется, я стал слепым, — сказал Сандокан, от волнения в самом деле ничего не разбирая.
Португалец взял у него записку и быстро прочел:
«Помогите! Меня везут на Три Острова. Там нагонит меня дядя, чтобы отвезти в Саравак.
Марианна».
Услышав эти слова, Сандокан застонал и, точно раненый зверь, заметался по палубе.
— Все пропало!.. Погибла! Потеряна навсегда!.. — вскричал он в страшном отчаянии. — Я больше никогда ее не увижу!..
Еще не пришедший в себя от всех пережитых в море событий, он, казалось, не выдержит этой новой свалившейся на него беды.
Янес и пираты, окружавшие своего вожака, смотрели на него с сочувствием и глубокой тревогой. Казалось, они переживают такое же горе, какое разрывало сердце Сандокана. Да, после всего пережитого, это и было их общее горе. Все жертвы, все битвы и разгром Момпрачема — все оказалось напрасно.
— Сандокан, — сказал, подойдя к нему, португалец. — Мы спасем ее, клянусь тебе! Даже если нам придется напасть на целую флотилию или осадить Саравак! Мы не успокоимся, пока не вернем тебе Марианну!
— Да! — закричали стоявшие за его спиной пираты. — Мы начнем против них войну! Мы вернем тебе нашу королеву!..
Еще минуту назад сраженный жестоким известием, увидев эту поддержку, Сандокан воспрянул духом и быстро пришел в себя. Его отчаяние сменилось гневом, его покорность судьбе — жаждой действия.
— Тигры Момпрачема! — загремел он с искаженным от ярости лицом и горящими глазами. — Отомстим врагам и спасем нашу королеву. Пусть не думают англичане, что уже одолели нас! Все к Трем Островам! Мы покажем, на что мы еще способны!..
— Месть! — завопили пираты. — Смерть англичанам, и да здравствует наша королева!..
Минуту спустя три праос, круто сменив свой курс, устремились к Трем Островам напрямую.
Глава 32
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ ТИГРА
Изменив курс, пираты лихорадочно принялись за дело, чтобы приготовиться к схватке, без сомнения, жестокой и с намного превосходящими силами врага. Они заряжали пушки, проверяли спингарды, доставали из трюма бочки с порохом и огромное количество снарядов и гранат, снимали ненужные снасти и укрепляли необходимые, устраивали заграждения на палубе и готовили абордажные крючья.
Сандокан не уходил с мостика, воодушевляя всех, ободряя всех, входя во все детали приготовлений. Он повторял, что они отправят на дно этот корвет, который погубил столько их храбрых товарищей, где его самого держали в цепях и где сейчас держат в неволе его невесту. Он клялся, что перевешает всех англичан, которые хотели его повесить, и пираты, приунывшие было от стольких поражений, вновь воспрянули духом и поверили в себя.
