Дайрана сидела у повозки, где обычно проводила свое время Стрия, и разглядывала занимавшихся обычными вечерними делами амазонок. С тех пор как ойранцы пришли на земли скифов, луна из полного круга успела превратиться в тоненький серпик, исчезнуть и, возродившись, снова стать полной. Ее светлый диск выплыл на край неба, хотя солнце не совсем спряталось, казалось, луна подглядывает за солнцем. Предводительница амазонок усмехнулась: она вот тоже подглядывает за своими девушками!
Амазонки, как скифы и сарматы, никогда не жили спокойно, всегда находились те, кому нужно было противостоять. Но никто не приходил на их земли с такой огромной силой! Никто и никогда не угрожал скифам настолько серьезно, может, потому и стали серьезны многие ее подопечные? В трудные годы, в боях молодость мужает куда быстрее, чем у домашнего очага и в простой учебе.
Даже Сагир, казалось, забыл свои насмешки и издевки, не пристает к девушкам, хотя те не были бы против. Быстро освоилась и многому научилась вчерашняя неумеха Лейла. Вот уж кому пришлось туго, совсем недавно и на коне-то болталась, как пустой бурдюк, а теперь сидит крепко и тетиву лука уже тянет хотя бы вполовину силы. Не умеет, конечно, править лошадью только ногами и даже надеть тетиву на налучье, но это неудивительно, тут нужна большая сила, которую за одну луну не заработаешь. Ничего, зато ойранка сообразительная!
Ойранка… Смешно, девушка, выросшая среди персов, помогает амазонкам с ними же воевать! Сначала многие недоверчиво косились на Лейлу, но Асиат, Залина и даже Стрия поверили ей сразу, а когда Лейла еще и привела осла, сомневаться перестали остальные. Только Милида все время твердит, что Лейла предательница, что она как-то сообщает ойранскому царю о нахождении скифов! Услышав это, Сагир посмеялся:
– К чему сообщать тайно, если мы сами оставляем заметные следы?
Тут не поняла уже Милида:
– Но зачем?
– Чтобы ойранцы шли туда, куда мы их заманиваем, а не искали наш основной обоз!
Дайрана не знала, что Милида едва удержалась тогда от ехидной ухмылки, ведь она уже отправила гонца с вестью о том, куда в действительности ушел обоз. Но у Милиды все чаще закрадывалось сомнение, что гонец не добрался, ведь Дарий направился совсем не туда!
От жаркого солнца у Лейлы начало облезать лицо, обветренные руки были красны и тоже шелушились. Сама девушка не очень обращала на это внимание, зато заметила Асиат. Она вдруг махнула рукой подруге:
– Пойдем мыться.
Но отправилась не к ручью в ближайшем овраге, а почему-то к повозке. Притащив оттуда седельную сумку, Асиат достала большой кусок дерева и что-то завернутое в тряпицу. По запаху Лейла узнала кипарис. Не совсем понимая, к чему это, персиянка молча наблюдала.
Девушка тем временем ободрала кору и принялась растирать кипарис меж двух камней, знаком показав Лейле, чтобы та помогала. Когда дерево превратилось в мягкую массу, амазонка достала из тряпицы небольшой кусок ладана и стала измельчать и его. Смешав обе массы в небольшом котелке, она плеснула туда воды, снова тщательно перемешала и предложила Лейле:
– Намазывай!
– Что?
– Лицо, руки, тело.
Запах у смеси был приятный, Лейла подчинилась и обмазалась с ног до головы. Глядя на них, тем же занялись еще несколько девушек. Но смывать ничего явно не собирались. На вопрос Лейлы, когда будут мыть, Асиат помотала головой:
– Пусть побудет так…
Они смыли смесь только поздно вечером. Лейла с удовольствием щупала свою кожу, та была нежной, шелковистой и приятно пахла. Такого не знали даже персиянки! Но у девушки даже не мелькнула мысль похвастать перед бывшими подругами-соперницами в стане Дария этим новым средством. Осознав это, Лейла даже улыбнулась, она настолько сжилась с амазонками, что забыла о своем собственном происхождении!
– Ты чего смеешься? Понравилось? – подтолкнула ее Асиат.
– Понравилось. – И неожиданно для себя призналась: мол, забыла, что она не амазонка.
– Почему не амазонка? – удивилась в ответ девушка. – Если чего-то еще не умеешь, то научишься. Я тоже не сразу научилась тетиву натягивать.
Их разговор невольно услышала сидевшая рядом Залина, усмехнулась:
– Ты, Лейла, забудь о том времени, когда была у ойранцев. Ты наша, поняла? Наша!
У Лейлы от волнения сдавило горло, но не успела она кивнуть, как Залина строго добавила:
– Только перестань говорить на этом варварском языке! Ты уже много слов знаешь по-скифски!
Асиат в ответ вдруг расхохоталась.
– Ты чего?
– Залина, эллины зовут варварами нас, скифов.
– Почему?
– Ну, мы живем в степи, кочуем…
Договорить она не успела, возмущенный голос Залины был слышен всем вокруг:
– Глупости! Это варвары-эллины запирают себя в тесных стенах городов, они по недомыслию не знают вольной жизни! Привязаны к своим домам и своим вещам! – Залина вдруг повернулась к Лейле, призывая ту в свидетельницы: – Ну вот скажи, лучше же на воле в степи, чем в этих каменных мешках?!
Если честно, то Лейла не была полностью в этом уверена, она чуть смущенно пожала плечами:
– Летом, да… а зимой?..
– А что зимой?! Зимой наденем на себя меховые вещи, на головы шапки, спать ляжем ближе к кострам или в повозках…
Персиянке очень хотелось спросить, как делать в холода самые простые вещи, например мыться, но она тут же вспомнила, с чего начался вечер, и согласилась. Наверное, и зимой амазонки живут так же просто… А Залина уже рассказывала неопытной подруге, как зимой в воздухе будут кружиться холодные белые перья невиданных птиц, которые те теряют в небе. Птицы эти летят так высоко, что никто никогда их не видел, даже голоса не слышал, а сами перья, попав в руки, превращаются в капельки воды. Вода же становится твердой и прозрачной. И очень холодной.
Этому Лейла не могла поверить. В Мидии высоко в горах она видела белые перья птиц, они устилали там всю землю и жгли тело, если, например, сесть на них. Неужели и там вода тоже становится твердой? А как же тогда пить? В Мидии никто не жил там, где много холодных белых перьев, там нечего есть и нечем согреться…
Теперь объясняли уже чуть не все в один голос. Девушки говорили, что вообще-то тоже стараются уйти к своим местам, где теплее и вода не так часто застывает. Но вот скифы живут здесь, и ничего. Едят свой скот или то, что добудут на охоте, а пьют растаявшие перья. А костры жгут из тех же деревьев или из костей убитых животных, если деревьев нет поблизости.
Немного погодя Лейле стало казаться, что даже если белые перья вдруг полетят завтра с утра, она не пропадет, среди таких умелых и ничего не боявшихся подруг и зима была не страшна.
Вообще, Лейлу многому научили не только бесконечные тренировки с амазонками, не только езда на лошади, но и такие ежевечерние посиделки с разговорами. Девичий отряд нападал на ойранцев только днем, Скопасис старался не отправлять их в темное время никуда, потому спали спокойно и у вечерних костров сидели подолгу.
