И там, у дверей Этельреда, нас ожидал Эрдвульф, начальник стражи Этельреда и брат Эдит, той женщины, что спала с лордом Этельредом. Эрдвульф был умен, красив, амбициозен и обладал властью. Именно он повел войска Этельреда против валлийцев и нанес им внушительный урон, люди говорили, что он храбро сражался и у Теотанхила.
- Его власть, - сказал мне отец, - таится между ног его сестры, но не стоит его недооценивать. Он опасен.
Опасный Эрдвульф был в до блеска начищенной кольчуге и темно-синем плаще, подбитом мехом выдры. Головного убора он не носил, и его темные волосы были намазаны маслом, зачесаны назад и перевязаны коричневой лентой. Его меч, тяжелый клинок, лежал в ножнах из мягкой кожи с позолотой. По бокам от него стояли два священника и с полдюжины воинов, все они носили на одежде символ Этельреда - белого коня. Увидев нас, Эрдвульф улыбнулся. Я заметил, как его взгляд скользнул по знамени Этельфлед, пока он медленно направлялся к нам.
- На рынок собрался, лорд Утред? - спросил он меня.
- Рабы, кольчуги, мечи, копья, топоры, - ответил я, - не желаешь купить?
- А его? - он ткнул пальцем в Хаки.
Я повернулся в седле.
- Хаки - предводитель норманнов, решивший поживиться за счет Мерсии.
- Его тоже продаешь?
- Вешаю его, - ответил я, - медленно. Моя госпожа желает, чтобы мы повесили его прямо здесь.
- Твоя госпожа?
- И твоя тоже, - ответил я, зная, что этим ему насолю, - леди Этельфлед.
Если ему это и не понравилось, он это скрыл и снова улыбнулся.
- Она явно была занята, - легко признал он, - намеревается ли она тоже прибыть сюда?
Я покачал головой.
- У нее дела на севере.
- А я подумал, что она прибудет на витан, который состоится через два дня, - язвительно сказал он.
- Витан?
- Тебя это не касается, - продолжил он едко, - тебя не приглашали.
Но витан, как я помнил, должен был состояться в день Святого Кутберта, вот почему Этельфлед хотела, чтобы мы прибыли до того, как самые влиятельные люди Мерсии встретятся на совете. Она напоминала им, что именно она победила врагов.
Эрдвульф подошел к Хаки, осмотрел его с ног до головы и обернулся ко мне.
- Вижу, ты несешь знамя лорда Этельреда.
- Конечно.
- А в стычке, когда ты захватил ублюдка, - он кивнул в сторону Хаки, - ты тоже был под этим знаменем?
- Когда бы моя госпожа ни сражалась за Мерсию, она делает это под знаменем своего мужа.
- Тогда пленники и добыча принадлежат лорду Этельреду, - произнес Эрдвульф.
- Мне приказано продать их.
- Неужели? - он рассмеялся. - Ну так у тебя теперь новые приказы. Все они принадлежат лорду Этельреду, поэтому ты передашь их мне. Он посмотрел на меня, вызывая на неповиновение. Должно быть, я выглядел враждебно, потому что его воины слегка опустили копья.
- Без драки, - прошептал отец Фраомар, появившись сбоку от моей лошади.
- Лорд Утред и не мечтает обнажить меч против стражи лорда Этельреда, - сказал Эрдвульф. Он подозвал к себе своих людей. - Загоните всё это внутрь, - приказал он, указывая на телеги, добычу, Хаки и рабов, - и поблагодарите леди Этельфлед Мерсийскую, - он снова посмотрел на меня, - за её маленькой вклад в сокровищницу мужа.
Я глядел, как его люди загоняют добычу и рабов через ворота. Эрдвульф улыбнулся, когда с этим было покончено, и насмешливо улыбнулся.
- А леди Этельфлед Мерсийская, - спросил он, - не намерена присутствовать на витане?
- А она приглашена?
- Конечно же нет, она ведь женщина. Но ей, наверное, интересно, что решит витан.
Он пытался узнать, будет ли Этельфлед Мерсийская в Глевекестре. Я подумывал заявить, что понятия не имею, что она планирует, но решил рассказать правду.
- Её здесь не будет, потому что она занята. Строит бург на Мерзе.
- Ах, бург на Мерзе! - эхом повторил он и засмеялся.
И ворота закрылись за ним.
- Вот ублюдок.
- Он в своем праве, - пояснил отец Фраомар, - лорд Этельред - муж леди Этельфлед, так что всё что её - его.
- Этельред - грязный ублюдочный свиносос, - отозвался я, глядя на закрытые ворота.
- Он лорд Мерсийский, - неловко произнес отец Фраомар. Он поддерживал Этельфлед, но чувствовал, что смерть мужа лишит её и власти, и влияния.
- Кем бы ни был этот ублюдок, - вмешался Ситрик, - он не предложил нам ни капли эля.
- Эль - отличная идея, - прорычал я.
- Значит, рыжая в Уитшефе? - спросил он ухмыляясь. - Если только ты не собираешься узнать побольше о фермерстве?
Я улыбнулся в ответ - мой отец отдал мне ферму к северу от Сиренсестра, сказав, что я должен научиться вести хозяйство. "Нужно знать столько же об урожае, пастбище и скоте, сколько и управляющий, - проворчал мне отец, - в противном случае этот ублюдок будет обманывать тебя, как слепца". Он был доволен тем числом дней, что я провел на ферме, хотя, признаюсь, об урожае, пастбищах или скоте, я не узнал почти ничего, но многое узнал о молодой вдове, которой отдал самый большой дом на ферме.
- Сейчас в Уитшеф, - подтвердил я и направил Чуткого вниз по улице. А завтра, подумал я, отправлюсь к вдовушке.
Вывеска в таверне представляла собой великолепно вырезанный из дерева сноп пшеницы, и я проехал под ним в мокрый двор и позволил слуге взять лошадь. Отец Фраомар был прав. Лорд Этельред имел законное право забрать всё, что принадлежало его жене, потому что ей не принадлежало ничего, что не принадлежало бы ему, но всё же действия Эрдвульфа удивили меня. Этельред и Этельфлед в течение многих лет находились в состоянии войны, хотя то была война без битв. Он обладал в Мерсии законной властью, а она - любовью мерсийцев. Он легко мог бы арестовать и поместить жену под стражу, но ее брат был королем Уэссекса, а Мерсия выжила лишь потому, что западные саксы приходили на помощь всякий раз, когда враги давили слишком сильно. И потому муж и жена ненавидели друг друга, терпели друг друга и делали вид, что никакой вражды не существует, и именно поэтому Этельфлед так заботилась о том, чтобы нести знамя мужа.
Я мечтал отыграться на Эрдвульфе, ныряя в дверь таверны. Мечтал выпотрошить его или обезглавить, или слушать мольбы о пощаде, пока я держу Воронов Клюв у его глотки. Ублюдок, думал я, хныкающий, напыщенный, высокомерный ублюдок с сальными волосами.
- Эрслинг, - грубый голос окликнул меня со стороны очага "Снопа пшеницы". - Что за паскудный демон привел тебя сюда, чтобы испортить мне день?
Я посмотрел. И вытаращил глаза. Потому что на меня глядел последний человек, которого я ожидал увидеть в оплоте Этельреда в Глевекестре.
- Ну что же ты, эрслинг? - требовательно спросил он, - что ты здесь делаешь?
