Польщенный столь многолюдной и доброжелательной встречей соотечественников, Тутмос и предположить не мог, сколь противоположный приём ожидает его во дворце.
* * *
Едва эрпатор покинул паланкин, пересекший дворцовые ворота, дабы размяться и пройтись пешком, как его недавняя эйфория сменилась чувством безмерного удивления. В главной дворцовой галерее, обычно переполненной в это время дня придворными сановниками, царили непривычные тишина и пустота. Прошествовав в приёмный зал дворца, Тутмос уже насторожился: здесь тоже было пугающе тихо и безлюдно.
– Что случилось?! – громко крикнул он, нарочито демонстративно нарушая давящую тишину. – Если во дворце траур, то кто же тогда, позвольте узнать, ушёл в царство Осириса, покинув сей бренный мир? И почему отсутствует на посту Главный дворцовый распорядитель?
Надеясь услышать хоть что-то вразумительное объяснение от следовавшего за ним Камоса, эрпатор оглянулся и замер в изумлении: доверенный сегер таинственным образом куда-то исчез. В тот же момент из-за стилизованных под лотосы колонн приёмного зала раздались приглушенная возня и слабый вскрик, и четыре подоспевших телохранителя плотно окружили эрпатора, готовясь отразить любое возможное нападение. Не успел Тутмос осознать, что происходит, как в зале появился отряд дворцовой стражи, возглавляемый Джером.
– Наконец-то, Джер! – воскликнул эрпатор с радостью, ибо всегда испытывал к начальнику стражи добрые чувства. – Может быть, хоть ты объяснишь мне, что здесь случилось? Куда все подевались – я не вижу даже прислуги?! И что я должен думать о странном исчезновении Камоса?..
Неожиданно Джер, на лице которого не дрогнул ни один мускул, холодно и жёстко отчеканил:
– Прости, эрпатор, но я должен разоружить тебя. Таков приказ фараона!
– Разоружают преступников! – вскипел Тутмос. – В чем, интересно, обвиняет меня фараон?! Я хочу видеть его немедленно!
Обнажив меч, он решительно шагнул вперед, однако дворцовые маджаи – по знаку начальника – тут же бросились на эрпатора и его свиту и, пользуясь численным превосходством, разоружили их в считанные секунды.
– Я лишь выполняю приказ солнцеподобного правителя, – отвел глаза в сторону Джер. – Следуй за мной, эрпатор!
Тяжело дыша, усилием воли подавляя гнев, Тутмос повиновался.
Несмотря на то, что мысли в голове нещадно путались, проследовав через нескольких залов и галерей, наследник трона понял, что Джер направляется к его покоям. Забрезжила слабая надежда: сейчас он увидит Нитоприс и получит от неё хоть какие-то объяснения происходящему кошмару. Однако супруга, вопреки ожиданиям Тутмоса, отнюдь не бросилась к нему с жаркими объятиями – напротив, поспешила укрыться в своих покоях. Суровые дворцовые стражники, храня молчание, ввели эрпатора в его покои и плотно затворили за ним дверь.
«О, великий Ра! Что все это значит?! – мысленно воскликнул Тутмос в смятении. – Неужели Фарбис оказалась права, и козни завистников опередили меня?..»
Слегка отдышавшись, он огляделся: стол был заставлен изысканными яствами, небольшой бассейн наполнен свежей ароматической водой, туалетная комната сияла чистотой, поперек ложа лежали две чистые туники тончайшего хлопка. Судя по всему, это означало, что ему уготовано провести здесь, в полной изоляции, довольно длительный период времени.
Есть не хотелось – аппетит от подобного приёма пропал напрочь. Сняв Золотой доспех и скинув несвежую дорожную тунику, Тутмос погрузился в бассейн, и аромат исходящих от воды благовоний постепенно успокоил его. Сосредоточившись, эрпатор пришёл к выводу, что остается только ждать, когда отец пожелает принять его.
С этими мыслями эрпатор вышел из бассейна, завернулся в чистую простыню и, усевшись за стол, осушил с горя целую чашу вина. Затем попытался припомнить череду событий, начиная с момента «прохождения» через Врата. Обо всех его мыслях и чаяниях знали только Камос с Хафрой и – частично – Нитоприс. Но жена не сопровождала его ни в Абидосе, ни на Элефантине, ни тем более в Нубии, так что ей вряд ли известно что-либо о Ковчеге. Разве что до неё дошли слухи о провозглашении супруга земным воплощением Гора…
Далее эрпатор принялся анализировать поведение Камоса и Хафры. С Камосом он дружил с детства, поэтому поверить в его предательство разум категорически отказывался. Тогда, методом исключения, под подозрением оставался лишь Хафра… А почему бы и нет? Хафра – единственный, кто был свидетелем путешествия Тутмоса в прошлое и, к тому же, был прекрасно осведомлен о его Посвящении в храме «Миллионов лет». Возможно, молодой жрец догадался и о том, что Неферхеб вручил там эрпатору жезл-урею…
Тутмос залпом осушил вторую чашу. «Видимо, именно Хафра и подкупил Хранителя драгоценностей, чтобы тот шпионил за мной! – осенило его внезапно. – А я-то, слепец, позволил ему отправиться в Инебу-Хедж заблаговременно! Но если за него хлопотал сам Мермос, тогда, выходит, они в сговоре… Однако почему Хафра решился на предательство? Только лишь из страха перед богами? Или всё же преследуя цель, оклеветав меня, снискать себе милости Эйе и фараона?..»
– Хафра не может знать всё наверняка – он может только догадываться, – забормотал Тутмос вслух под воздействием ударившего в голову хмеля. – Если бы знать, что конкретно наговорил он обо мне Эйе и отцу?! Можно было бы, конечно, попытаться опровергнуть все его обвинения, но Верховный жрец слишком умен и проницателен – от него ничего не утаишь. Лучше рассказать ему всю правду… Пусть фараон поймёт, что помыслы мои чисты… И что земным воплощением Гора меня провозгласили по воле богов…
Неожиданно мысли начали путаться, речь становилась все медленнее и бессвязнее. «Мне подмешали в вино сонное снадобье…» – вяло пронеслось в последнем проблеске уходящего сознания, и Тутмос провалился в темноту, уронив голову прямо на стол.
Почти тотчас в покои эрпатора вошли Эйе и его доверенные жрецы. Бросив беглый взгляд на спящего наследника и мысленно поблагодарив своего лекаря, изготовившего по его просьбе столь действенное снадобье, Верховный жрец неспешно приблизился к лежавшему у кромки бассейна Золотому доспеху.
– Неужели это и есть доспех самого Гора, Бога света?! – не удержался он от восклицания, подняв доспех.
В этот момент к нему подошли два жреца, успевшие заглянуть в каждый уголок покоев, и доложили:
– Ничего подозрительного и необычного не обнаружили, о, досточтимый Эйе!
Верховный жрец досадливо поморщился: в дорожных сундуках эрпатора тоже не нашлось ни одного из тех предметов, коими он рассчитывал завладеть. «Жаль, – подумал он, – это всё усложняет… Видимо, эрпатор спрятал жезл и Ковчег в другом месте, а без них Золотой доспех – всего лишь красивая игрушка…»
