— А что толку, если я не могу изменить мир?
— Проблема в тебе, а не в мире!
— Да вот нет, как раз не во мне. Хотя все это — всего лишь «нормально».
И еще раз не во мне — Антея опоздала со своими откровениями. А вот Гамлет успел — тем, что мы едва не лишили друг друга жизни, и это так неприлично меня обрадовало. И вернуло чувство настоящего равновесия. И успел Мордред. Тоже восстановив равновесие, другое — как столкновение с зеркалом. Неважно, насколько это верно на самом деле, но — и в самом деле — а кто еще меня остановит, кроме меня самого?
Месяц пролетел незаметно. И сказочно спокойно. Мы потихоньку возились с расчетами и даже кое-какими экспериментами в удаленном доступе, по-дружески не забывая о королевстве, но не пытаясь сделать с ним ничего особенного. А в самом деле, что еще? Войны на этот год кончились, и появилась какая-то определенность. Пусть и иллюзия определенности. Какая-то инерция все равно ведь появилась. Может, дальше кому-то будет проще, и это уже неплохо. А пока — полоса стабильности. Целый «золотой век», умещающийся в одну золотую пору, окрашенную осенью, с начинающей естественным образом осыпаться листвой. Чуть больше месяца на весь этот «век».
Гамлет, конечно, ничего не рассказал ни Гвенивер, ни кому-либо еще, он все же был не настолько сумасшедшим. А сама Гвенивер была потрясена встречей с Мордредом, настолько на меня похожим. Да и много кто был потрясен этим — и впервые его увидев, и заново. То, что это не вызвало бури, объяснялось все той же инерцией. Хотя это могло бы стать уже последней каплей в творящемся с самого нашего прибытия на эту землю сюрреализме.
В походе на Север Мордред, конечно же, отличился, проявил себя с наилучшей стороны и все в таком духе. А многие местные жители, разумеется, даже принимали его за меня. Гавейн и Галахад не находили нужным препятствовать распространению этих слухов, наоборот, они их поощряли, и с удовольствием использовали как дополнительный стратегический психологический фактор. И им легче, и меньше крови. Достаточно ли было этого, чтобы Мордред мог стать когда-нибудь хорошим королем? Понятия не имею. Некоторые вещи должны, наверное, просто случаться, неважно, готов к этому кто-то или нет. Случайность, провидение, «афера века». Все это может завязать вокруг себя реальность в узелки закономерности, но все это может и не произойти.
— А ведь если задуматься, — как-то вслух рассуждал Гамлет, — в наши времена тоже было полно загадок. Да и анахронизмов… Взять, например, все эти звездные королевства. Денеб — королевство. И Вега — тоже королевство! До недавнего времени. Что такое полвека? Даже меньше. Правда, некрасиво там как-то все кончилось. Есть предположения, что наследник престола сам велел перебить всю свою семью. А через несколько лет почему-то взорвался весь королевский дворец, с ним вместе, и Вега стала республикой. Но что там произошло — тайна покрытая мраком. Правда, похоже, скоро можно будет посмотреть, что там случилось. Ведь полвека уже пройдет!
— А еще, какое-то время, когда мы вернемся, будет отсутствовать буфер, — напомнил Фризиан.
— Это неэтично! — нахмурилась Антея. — Еще могут быть живы многие люди, жившие в то время, и вмешиваться во все это будет неправильно и незаконно. Теоретическая возможность проникновения в события полувековой давности не означает, что мы можем делать все, что захочется. В таких случаях лучше бы выдержать все лет сто, чтобы не разрушить собственные закономерные процессы. Не в физическом смысле, а социальном…
— Как незаконно расследовать преступления, — с убийственно серьезным видом скорбно кивнул Фризиан. — А вдруг убийца, не дай бог, найдется?
— Ну а тут мы законно? — мягко поинтересовалась Линор. — Не в физическом смысле, а социальном. Хотя, конечно, в случае с Вегой все настолько странно и неприятно, что даже не хотелось бы ворошить… В конце концов, что и зачем мы могли бы изменить?
— Не могли бы, — сказал я. — Во-первых, мы попросту попадем уже не в свой поток. Все будет очень похоже, но где именно будут расхождения — не знает никто. Вплоть до «другого убийцы». Поэтому бесполезно будет всерьез на это опираться… — Я заметил удивленные взгляды, и непонимающе поднял брови.
— А зачем опираться, да еще всерьез? — спросил Олаф. — Это ведь будет не расследование. И едва ли это будет иметь какое-то политическое значение.
— А зачем тогда?.. Антея только что говорила о социальном. Наверняка — в политическом смысле.
— Да-да, — подтвердила Антея и морщинки на ее лбу разгладились. — И ведь все-таки, это будет очень близко. В сочетании с другими фактическими данными, это может иметь и полновесные политические последствия. На самом деле вероятность «другого убийцы» при такой близости к нам будет мизерно мала. Оговорка в таком роде будет не более чем «политической вежливостью» с нашей стороны.
— И осторожностью, — добавил я. — Только не говорите, что это я придумал про расследование, речь о нем зашла раньше.
Фризиан что-то насмешливо просвистел сквозь зубы.
— Граждане, а вам не смешно оттого, что мы обсуждаем темную политику Веги, и этично ли будет в ней копаться, при том, что само наше исчезновение и внезапное появление в другом секторе Галактике будет иметь самые полновесные политические последствия? По-моему, нам всем будет не до Веги!
— Слышь-ка, — Олаф иронично склонился над столом. — И где тут тебе граждане? У нас тут античный полис или времена Французской революции?
— Да пусть будут граждане, монарх не против, — заверил я и все засмеялись.
Линор нажала на пару кнопок внутри резного ларца, из которого лился флюоресцирующий свет, и закрыла крышку.
— Но кажется, нам и правда будет не до Веги…
— Но тайны, загадки! — воскликнул Гамлет, явно находящийся в романтическом настроении. — Ну а Денеб? Как, по-вашему, тоже монархия в последнем поколении? У королевы нет наследников, она никогда не вступала в брак, хотя это ведь не шестнадцатый век, супруг никак бы не мог покуситься на ее власть…
— А что пример Веги? — перебил я.
— А что пример Веги? — повторил Гамлет, но уже с другой интонацией, не ироничной, а именно вопросительной.
— Помнишь упорные слухи, что все дело было не в ее последнем правителе, а в воздействии на него как раз через брак? Помнишь королеву Лорелей?
— «Прекрасная дама без пощады…» — не удержавшись процитировал Олаф и улыбнулся.
— Именно.
— Слухи, — пожал плечами Фризиан, и недоверчиво отпив разбавленное вино из чаши, отставил ее в сторону. — А может, и нет. Но без слухов ведь никогда не обойдется, что бы там ни было. Похороним информацию в дезинформации — и никто там уже не откопает истины.
