Брамс бросился не к выходу, а к глухой стене без единого окна. Той самой, что была частью скалы. Слева была дверь в кухню. Брамс взял правее. Там, на стене, висела большая картина. Ее, как и все здесь, покрывал слой пыли. Вроде бы там изображалось извержение вулкана, хотя с таким же успехом это могло быть просто дерево с раскидистой кроной. Брамс с разбега прыгнул прямо в картину. И улетел в изображение, оставив после себя только облачко пыли.
Эспада удивленно потряс головой. Ростовщик действительно исчез. Там, где он был мгновение назад, только медленно оседала пыль.
— Вот дьявол. Куда он делся?
На поставленный доном Себастьяном вопрос ответил сквозняк. Он качнул обрывок полотна, и только тогда Эспада понял, что же он видел на самом деле. Брамс не запрыгнул в картину. Он прорвал тонкое полотно и исчез за ним. А за ним был такой же пыльный коридор, и в полумраке он сливался с изображением на картине.
— Держите его! — запоздало опомнился падре Доминик.
— За ним, — скомандовал Эспада и первым рванулся к картине.
Теперь, когда Брамс стряхнул с нее пыль, на обрывках отчетливо виднелся вход в пещеру. Эспада перемахнул через невысокий бортик и обернулся, чтобы помочь монаху. Серные пары медленно, но верно заполняли большой холл.
— Диана, скорее! — крикнул Эспада, одновременно направляя падре вдаль по коридору.
Тот, полностью закрыв лицо рукавом рясы, что-то пробурчал через него и побрел, держась за стену. Следом появилась Диана. Девушка прихватила сумку ростовщика, но та оказалась тяжеловата для нее.
— Возьми, скорее, — прохрипела она.
Эспада подхватил тяжелую сумку и перебросил ее через плечо, а девушка тотчас метнулась обратно.
— Стой, куда?! — крикнул вслед Эспада и добавил пару не вполне уместных в устах благородного идальго выражений.
Бросив сумку на пол, он полез обратно, но Диана уже возвращалась. На этот раз ее трофеем стал их импровизированный фонарь, с которого все еще свисала ткань. Добравшись до картины, Диана мелко закашлялась и высоко подняла лампу, чтобы не грохнуть ее об угол. Эспада подхватил девушку за талию и перенес через бортик, после чего закашлялся сам. Его уже травленые легкие воспринимали серу болезненнее, чем у остальных, но и его спутники начали задыхаться.
— Бежим!
— Вначале запалим фонарь, — возразила Диана.
— Потом! Пошла! Марш!
У Дианы хватило ума не спорить в такой момент. Сквозняк, выдавший тайный ход, теперь работал против них, нагоняя в открывшийся проход ядовитый туман. Девушка только наклонилась, подхватив ремень сумки, и потащила ее за собой. Эспада отобрал сумку, перебросил ее через плечо и зашагал, закрывая лицо и подталкивая девушку в спину.
— Скорее, скорее.
В коридоре было темно, и единственными ориентирами для них были шаркающие шаги впереди и гулкий кашель. Через какое-то время падре откашлялся. Потом исчез звук шагов. Впереди были только темнота и тишина.
— Есть чем зажечь свет? — тихо спросил Эспада.
— Да. Минутку.
Послышалось несколько тихих резких ударов. В темноте вспыхнули и погасли искры. Все, кроме одной. Она обернулась огоньком. Вначале тот был совсем крошечный, но быстро отъелся на масле и вскоре смог осветить пространство на несколько шагов вокруг. Диана закрыла стекло и подняла фонарь повыше, оглядываясь по сторонам.
Они стояли в длинном подземном ходе. Стены, пол и потолок были из темного, почти черного камня. Ровные линии и почти квадратная форма природе обычно не свойственны. Здесь явно потрудилась рука человека. Ни входа, ни выхода не было видно. Впереди, шагах в пяти, стоял монах, тяжело опираясь на стену.
— Падре, как вы? — окликнул его Эспада.
— Устал, — едва слышно откликнулся тот.
— Брамса не видно?
Монах покачал головой. Эспада и Диана подошли к нему. Падре был бледен.
— Простите, — вздохнул он. — Это моя вина.
— Ничего, догоним, — беспечно отозвалась Диана. — Дорога-то одна, а он с его брюшком тоже не бегун. Вы дальше-то идти сможете?
Монах кивнул.
— Смогу. Только отдышусь чуть-чуть, и пойдем… Стар я все-таки оказался для таких похождений.
Он снова закашлялся. Диана привалилась спиной к стене, предварительно проведя по ней пальцем и убедившись, что здесь пыли нет. Эспада осторожно принюхался. Кашель его еще периодически мучил, но запаха серы тут уже не ощущалось. Галереи ею заполнялись быстро, но там работали саперы с кузнечными мехами. Здешнему отравителю оставалось полагаться только на ветер.
— Знаете, — сказал дон Себастьян. — Думаю, нам не стоит здесь долго задерживаться. Кто бы нас там ни пытался отравить, он скоро проветрит дом, убедится, что наших трупов там нет, и последует за нами.
— Он или она? — уточнила Диана.
Эспада сразу сообразил, куда она клонит.
— Вряд ли такая хрупкая девушка, как Миранда, смогла бы устроить это в одиночку.
— Будь у нее помощники, они бы просто взяли домик штурмом, — возразила Диана. — Нет, разве что этот Тизер ей помог, да и то если она его хорошенько припугнула. Вот стерва, а? — Девушка покачала головой. — Ну, раз так жаждет крови, подожгла бы дом, в конце-то концов. А так, как крыс из норы…
— Если бы подожгла дом, сгорели бы и бумаги, — прокашлял падре.
— Думаете, она тоже в этой пачке?
— Хотелось бы верить, что нет, но…
Монах развел руками, покачнулся и снова оперся о стену. Диана хмыкнула.
— Ну, если и она там же, мы от нее так просто не отделаемся. Прилипчивая, мерзавка. Может, подкараулим ее тут и убьем?
— Тогда Брамса упустим.
— И тут не слава богу, — вздохнула Диана. — Ладно, давайте догоним этого гада.
* * *
Их медленное продвижение трудно было назвать погоней. Бежать падре не мог. Диана держалась стойко, но использовала каждое свободное мгновение, чтобы отдохнуть. Даже Эспада чувствовал себя выжатым лимоном, а ведь он всегда отличался железным здоровьем.
Тоннель, извиваясь, уходил все глубже в толщу горы. Иногда потолок вдруг резко уходил вверх и терялся из вида в темноте. Пару раз под ногами разверзались бездонные трещины, которые приходилось обходить очень аккуратно, прижимаясь к стене и ступая по узенькому карнизу. Иногда попадались развилки, когда большая трещина пересекала тоннель, но явно рукотворным был лишь один путь. Тот, кто прокладывал этот ход, по максимуму использовал уже сделанное природой, включая в тоннель все встречные пустоты, но и от своей цели не отклонялся.
Испанцы прошли, наверное, целую лигу, когда, наконец, за очередным поворотом, впереди появилась полоса света. Эспада шепотом попросил Диану притушить фонарь. Девушка коротко кивнула, но гасить огонь не стала, лишь накрыла фонарь тряпкой поплотнее. Дон Себастьян осторожно двинулся вперед, низко пригнувшись и касаясь каменного пола руками. Не слишком подобающий способ для передвижения благородного идальго, но под землей все равны. Что идальго, что простой землекоп — никому не хочется провалиться в пропасть. Там, где тоннель сделал последний поворот, рука провалилась в бездну. Эспада опустился на колени и пошарил перед собой. За поворотом был короткий — в несколько шагов — прямой путь и выход, откуда доносилось грозное, но совершенное невнятное бурчание. Свет тоже падал оттуда. Солнечный, но с каким-то мрачным красноватым оттенком.
