Вперёд вышел половец своим внешним видом очень похожий на хана Кучума. По крайней мере, Игорю так показалось. Хотя для русских все половцы на одно лицо. Он поклонился князю Игорю и сказал:
— Не убивайте пленных. Я хан Кудияр, сын хана Великого Кагана Кучума, после смерти моего отца теперь я буду править половцами. Если ты, князь, нас отпустишь, то я клянусь тебе в своей верности. И я готов буду по первому твоему зову прийти и оказать тебе военную помощь.
Игорь призадумался. Воевода Истр наклонился к уху князя и тихо сказал:
— Не верь половцу, он обманет. Они все предатели.
Игорь внимательно посмотрел на Истра и проговорил:
— Предателей и среди русских хватает, так, что прикажешь и им не верить. Я отпускаю тебя хан Кудияр, и твоих воинов тоже. Но прежде поклянись мне на мече, что сдержишь своё слово, и никогда больше не будешь заключать союз с хазарами против Киева. Дайте ему половецкую саблю.
Хану дали саблю. Он поцеловал её и сказал:
— Даю слово, что буду преданным князю киевскому Игорю, и по первому его зову приду ему на помощь.
— Отпустите всех, кого взяли в плен, — приказал Игорь. — Пусть идут себе.
— Погоди, князь, — остановил Игоря Кудияр и упал на колени перед Игорем.
— Что тебе ещё? — недовольно спросил князь.
— Отдай мне голову моего отца, — попросил Кудияр. — Я хочу похоронить его целым. Иначе, он не попадёт на небеса.
— Ты, что же думаешь, что я вожу с собой отрубленную голову твоего отца? — удивился Игорь.
— Да, — искренне ответил Кудияр. — Мы всегда так делаем. Это говорит о храбрости наших воинов.
— Я не ваш воин, — строго произнёс Игорь. — Ты меня с собой не путай. Я, что варвар какой-то, чтобы возить с собой отрубленные головы? Она там, в степи где-то валяется. Я её сразу же выбросил, когда началась битва. Зачем она мне нужна? Тоже мне ценность.
Русские военачальники засмеялись, а князь Игорь сказал:
— Ну, всё пора возвращаться домой. Хазары без половцев не рискнут нападать на Киев. А нам надо торопиться. Не годится оставлять город надолго без надёжной защиты. Кроме хазар и половцев ещё много найдётся желающих напасть на Киев, зная, что в городе мало воинов.
Русская дружина уже выстроилась в походную колонну и двинулась в обратный путь. Князь Игорь, воевода Истр и стольник Болкан поехали догонять войско.
Кудияр поднялся с колен, злобно посмотрел вслед князю Игорю и с ненавистью проговорил:
— А я твою голову не выброшу, когда отрублю её. Я сделаю из неё чашу, и буду пить из неё кумыс. Ничего, ещё придёт и моё время смеяться.
Затем он повернулся к своим воинам и прокричал:
— Ну, что стоите, как бараны. Идите искать голову хана Кучума. И чтобы к утру, она была у меня. Иначе я ваши головы положу в могилу моего отца.
Уставшее за день солнце клонилось к закату. Русская дружина двигалась по степи на запад, как будто старалась догнать ускользающее светило.
Степная река стала красной от крови, пролитой в неё людьми во время сражения. Она стремительно несла свои багряные воды в Днепр, чтобы раствориться в его могущественном теле, и скрыть следы человеческого безумия. Полевые птицы и звери возвращались в свои гнёзда и норы и, найдя их разрушенными, так и не поняли, что же это произошло в их владениях.
59. Опасное греческое вино
Солнце, выкупавшись в Средиземном море, всё чистенькое и сияющее поднялось в небо. Чайки, то ли от радости, что начался новый день, то ли от своей природной глупости носились в воздухе, перекрикивая друг друга, и время от времени стремительно неслись к воде, чтобы ухватить там какую-нибудь рыбёшку и, съев её, сделать свою беззаботную жизнь ещё счастливее.
Главные ворота Царьграда с грохотом отворились, и караван с дарами для князя Олега и его воинов, двинулся к русскому лагерю. Впереди процессии ехал командующий Царьградской армией Агафон. Вслед за ним следовали ещё шесть послов, специально выделенных императором из своей свиты, для мирных переговоров с князем Олегом. Караван состоял из двадцати телег, нагруженный изысканными продуктами и ароматными греческими винами. Как только послы приблизились к передовым позициям русских, их тут же остановил дозор.
— Кто вы такие, и что вам надо здесь? — строго спросил русский воин, очевидно, старший из дозорных.
— Мы послы Великого Императора Византии и Повелителя Вселенной Льва Великого, — торжественно ответил один из послов по имени Денисий.
— Кого, кого? — переспросил старший дозорный. — А где это земля такая находится — Вся Вселенная. Я про такую и не слышал.
— Прекрати валять дурака, воин, — строго проговорил Агафон. — Мы послы от нашего императора к вашему князю. Вот везём ему дары.
Агафон указал рукой на телеги, гружённые всяческим добром. Старший дозорный сделал довольное выражение на лице, и сказал:
— Вот теперь мне всё понятно. Это же совсем другое дело. Дары наш князь уважает. А то, какая-то Вселенная. Проезжайте.
Агафон повернулся к Денисию и строго его предупредил:
— Не вмешивайся в переговоры. Я лучше тебя знаю, как надо разговаривать с варварами. Меня назначили главным послом. Так, что стой себе и помалкивай. Понял меня?
— Понял, понял, — быстро ретировался Денисий. — Ты главный посол, а я твой заместитель. Буду делать всё, как ты говоришь.
Князь Олег с воеводой Звениславом почти всю ночь составляли хартию, чтобы выдвинуть свои требования Византийскому Императору в письменном виде. Под утро документ был готов, и князь, просматривая его содержание еще раз, довольным голосом проговорил:
— А хорошо получилось. Просто замечательно. И написано красиво. Пусть не думают, что мы неграмотные и не умеем писать. Если получим всё, что, мы требуем в этом документе, то это будет означать, что Византия признала Киевскую Русь, как государство. Кроме того, мы ещё и сломаем хребет византийской гордыне.
— Это да, — протяжно сказал Звенислав с иронией в голосе. — Остаётся дело за малым, заставить Византийского императора, подписать этот документ. А затем добиться того, чтобы он ещё и выполнял все пункты этой хартии.
— Заставим, — убеждённо произнёс Олег, аккуратно сворачивая документ в трубочку.
— Осмелюсь тебе напомнить, князь Олег, — проговорил Звенислав, — что ещё никому не удавалось завоевать Византию. Временная победа не является окончательной.
— Да не собираюсь я завоёвывать Византию, — сказал Олег. — Собью с неё спесь, сломаю хребет её гордыне, и буду получать с неё деньги каждый год. Только и всего.
— Униженный человек, это как раненный зверь, — продолжал возражать Звенислав. — Он может быть очень опасен, потому что только и ждёт момента, когда бы отомстить своему обидчику.
