я нравился только как друг. Тем более она была влюблена в одного из моих многочисленных товарищей, под именем Володя, который еще год тому назад издевался надо мной, как и сейчас издевался Руслан. Я любил Вову, не поймите меня неправильно, мы жили на одной улице. Но как-то он обзывался на меня и через какое-то время я не выдержал и врезал ему. Тогда понял, что этот товарищ неспособен на драку. Он ничего не ответил, только возмутился: «Тём, ты что?» А что тут возмущаться, я не пойму, когда ты заслужил трепки. Всегда меня напрягали люди, которые много говорили, но когда я вызывал их драться, они почему-то не оправдывали резкости своих словесных убеждений. И еще пытались обвинить меня в вспыльчивости на друзей. Хорошо, я вспыльчивый, но никто не помнит, сколько я терплю перед тем, как сорваться. На самом деле могу признаться вам: в драках со знакомыми я часто поддавался, чтобы удержать дружбу. Но речь не обо мне. Володя по отношению к Ксюше быстро остыл, когда добился своего. Он на районе был тем еще ловеласом. Он по моему даже встречался и с Катей и с Викой.
Когда Ксюша убрала руку, я посмотрел в ее лицо и сказал ей, что я по-дружески люблю ее, и что наше общение для меня настолько ценно, что бесценно. Она улыбнулась, но руки на ноги вернуть не позволила. Зато позволила списать домашку по русскому. В этот год в школе я писал сочинения на международный конкурс, на который меня записал мой любимый и единственный уважаемый учитель. Конкурс я выиграл и дома лежит грамота, но честно, я не помню, чтобы я писал это сочинение. Ксюша как раз про это и решила меня спросить.
– Как ты умудрился написать сочинение?
– Я вот и не помню.
– Блин, я видела, как ты пишешь, это ужасно. Одни ошибки.
– Да, наверное, Геннадий Иванович сам все написал.
Это сочинение много лет тревожило меня и не давало покоя. Я не мог вспомнить, чтобы я писал его, но помню, как дома на компьютере печатал его с листка бумаги.
– Да, Ксюш, это точно Геннадий Иванович. – Задумавшись, подтвердил я.
– Я не пойму, почему он тебя выбрал, ты даже в школу не ходишь почти.
– Я думал мы друзья? Ты должна быть рада за мои успехи.
– Да я рада, – с искринкой в глазах сказала Ксюша. Прозвенел звонок и я дождался, пока моя подруга встанет, и залепил ладонью по ее шикарной попке. Блин, жалею об этом, лучше бы просто потрогал. Она не на шутку взбесилась, правда я уже выбежал. На перемене я не смог найти Лену и отправился домой – сегодня встреча с Виктором. Его отец наконец-то отпустил его из дома. Он был наказан неделю.
Вечером мы сидели у Эрика в бане втроем: я, Витя и Эрик. Через целлофан на окне было слышно быстрое приближение дождя. У нас был ящик просроченного пива и две бутылки водки.
– Да, до меня тут слух дошел. – По голосу Вити никогда не было понятно, что он имеет в виду.
– Что за слух? – Спросил я.
– Говорят, ты девушкой обзавелся. Меня это удивило, так как я в курсе всех твоих старых похождений.
Я наливал разливал водку в стопки и пиво в пластиковые стаканы.
– Да есть новенькая, получилось за ней приударить, я доволен, – Витя хитро на меня смотрел, а потом я подал ему рюмку, а за ней стакан просрочки. Мы втроем стукнулись рюмками и выпили все это дело. Разговор перехватил Эрик. Рассказал, как мы с ним неделю назад ходили рвать дикую зелёнку в город и как идиоты с мешками, набитыми травой, шастали по центру, так как там между гаражами разрослась эта дрянь. Витя спросил у меня.
– Варить собираетесь?
– Да, брат, надо. Эрик хочет попробовать.
– Да ну нафиг, лучше курнуть, чем этот бычий кайф.
– Я согласен, но я еще и сам не пробовал, так что будем варить, пока не засохла.
Мы стукнулись еще, а потом еще по одной. И Витя тут разошелся.
– А че, когда можно будет с твоей познакомится?
Я боялся этого вопроса.
– Если бы друзьям в наше время можно было доверять, я бы хоть завтра тебя с ней познакомил. Но зная тебя… Я покачал головой и хотел продолжить, Витя меня перебил.
– В смысле? Ты думаешь, я способен увести подругу у близкого? Да никогда, особенно у тебя! – Я оставил его высказывание без ответа.
– Ладно, пацаны, пойду я.
– Куда? Мы только начали.
– Да, но мне сегодня еще с Леной нужно встретится.
– А, ну тогда иди! – сказал Эрик.
– Давай выпьем и пойдешь, – подтвердил Виктор.
Мы выпили еще пару рюмок, я залпом оглушил всю полулитровую кружку просрочки. Взял со стола красной Явы пару сигарет и вышел на улицу. Немного моросило, я обожал ходить в дождь пьяный по району. Было снова темно, и я уже заметил тенденцию своих выходов на улицу и свиданий с девушками в темноте.
Через минут пятнадцать дошел до дома Лены, закурил вторую. По пьяни дымил, как паровоз. Не раздумывая, постучал, пьяный – всегда смелый. Она вышла и как-то так сразу получилось, что я ее поцеловал. Я даже не разглядел, во что она была одета. Просто вписался в ее губы, как в родные. Они были нежные, и я чувствовал те две трещинки своими губами, что оставили след на ее сигарете прошлым вечером. Она не дернулась, и в этот момент, хоть я и был пьяный, я понял, что теперь эта девушка со мной. Мне не нужно было говорить, что я встречаюсь с ней, чтобы она поняла это. Она знала. Когда я оторвался от нее, я посмотрел ей в лицо, оно было видно мне только наполовину. И эта половина была мокрая от дождя. Тогда я думал, что ночи стали темнее, и облака заслоняют лунный свет. Но дело было в другом.
Мы шли по улице и я трепался обо всем. У меня случился тот самый словарный понос. Она только и делала, что смеялась. Мы мокли под дождем, но нам было все равно. Потому что мы мокли под ним вместе. Я очень много целовал ее в тот вечер. Мы бродили под звездами и я ощущал себя среди них. Мои чувства к Лене были на октаву выше, чем к предыдущим возлюбленным. Мы гуляли, я остановился и снова поцеловать ее.
– Я очень рад, что
