Сэндекер, не меняя выражения лица, оглядел стоявших перед ним мужчин.
— Да, — тихо произнес он. — Весьма вероятно.
Вскоре после полуночи Питт в последний раз определил курс судна по звездам и в свете половинки луны сверился с картой. «Если мои вычисления точны хотя бы в пределах бейсбольного поля, — подумал он, — то через несколько часов мы увидим остров Гладиатор». Поставив на вахту Мэйв с Джордино и велев им зорко смотреть вперед, он позволил себе роскошь часок соснуть.
Ему показалось, что он только-только уснул, когда Мэйв тряхнула его за плечо.
— Ты со своей навигацией прямо в точку попал, — восторженно сказала она. — Остров виден.
— Отличная штурманская работа, дружище, — поздравил его Джордино. — Ты привел посудину в расчетное время.
— И своевременно, — рассмеялась Мэйв. — С парусов начали опадать увядшие листья.
Питт вгляделся в ночь, но увидел только отблески звезд и луны на море. Он уж было рот открыл сказать, что ничего не видит, как столб света метнулся на западе по горизонту, а следом за ним появилось ярко-красное сияние.
— На твоем острове есть маяк? — спросил он у Мэйв.
— Небольшой башенный маяк на кромке южного вулкана.
— По крайней мере, твое семейство что-то сделало в помощь морским навигаторам.
Мэйв засмеялась:
— Мысли о пропавших моряках не приходили в голову моему прадеду, когда он строил маяк. Цель его всегда состояла в одном: предупреждать суда, чтобы те держались подальше и не вздумали приставать к острову.
— Много ли кораблей терпели крушение у его берегов?
Она глянула на свои ладони, потом сцепила их.
— Когда я была маленькой, папочка часто рассказывал о кораблях, которые выбрасывало на скалы.
— А про уцелевшие он рассказывал?
Мэйв покачала головой:
— О попытках спасения разговоров не было никогда. Он всегда говорил, что всякий человек, ступивший на остров Гладиатор без приглашения, попадает на свидание с сатаной.
— В каком смысле?
— В том смысле, что покалеченных убивают, а здоровых отправляют работать на шахты, где они и находят свою смерть. Еще никому из пленников не удавалось бежать с Гладиатора, чтобы поведать миру об ужасах, творящихся там.
— Ты же убежала.
— И что толку? — печально сказала Мэйв. — Когда я попыталась описать положение наших шахтеров властям, они мне не поверили. Я думаю, папочка попросту купил их.
— А китайцы, работающие на шахтах сегодня? Сколько их уезжает с острова в целости и сохранности?
Лицо Мэйв омрачилось.
— Единицы. Большинство умирает от жуткого перегрева в нижней шахте.
— От жара? — Выражение любопытства появилось на лице Питта. — Откуда он там?
— Пар пробивается сквозь щели в скалах.
Джордино задумчиво глянул на Питта:
— Лучше местечка для создания профсоюза не придумаешь.
— Часа через три мы доберемся до берега, — сказал Питт. — Еще не поздно все поменять — обойти остров и двинуться в Австралию.
— Нас окружает неистовый, жестокий мир, — вздохнул Джордино. — Совершенно никудышный, не попадай мы время от времени в хорошую передрягу.
— Это говорит становой хребет Америки, — возгласил Питт с улыбкой и оценивающе глянул на луну. — Полагаю, света вполне хватает, чтобы делом заняться.
— Ты до сих пор не объяснил, каким образом мы попадем на берег не замеченными папочкиными охранниками, — сказала Мэйв.
— Сначала ты расскажи мне про скалы, окружающие Гладиатор.
Недоуменно взглянув на него, она пожала плечами:
— Особо рассказывать нечего. Скалы тянутся по всему побережью острова. С западной стороны о них бьются громадные волны. Восточная сторона потише, но все равно опасна.
— А есть на восточном берегу бухточка с песчаным берегом и расщелинами в скалах, годными для подъема?
— Насколько помню, две такие есть. В одну легко войти, но там берег крошечный. Другая поуже, зато песчаная полоса там шире. Если думаешь причалить в какой-нибудь из них, то напрасно. Там отвесные утесы высотой метров сто. Первоклассный скалолаз-профессионал, пользуясь самым совершенным оборудованием, и то не сможет взобраться на них посреди ночи.
— Покажешь дорогу к узкой бухточке с просторным пляжем? — спросил Питт.
— Ты что, не слышал, что я сказала? — вспыхнула Мэйв. — С тем же успехом можно на Эверест подниматься с одним ледорубом. К тому же там полно охранников. Они осматривают скалы каждый час.
— И ночью?
— Папочка не оставляет ни одной двери открытой для похитителей алмазов, — сказала она ему внушительно, как нерадивому школьнику.
— Сколько охранников в патруле?
— Двое, за смену они совершают полный круг по острову.
— Стоя на скале, можно увидеть берег?
— Только если встать на самый краешек. — Мэйв в удивлении подняла брови. — К чему все эти расспросы про черные ходы на остров? Попасть на него можно только с лагуны.
Питт заговорщицки подмигнул Джордино:
— Скажи, тело у этой женщины — само совершенство, а мозги оставляют желать лучшего.
— Не расстраивайся, — проговорил, зевая, Джордино. — Мозги у женщины не самое главное.
Питт оглядывал скалы, которые были свидетелями крушения многих судеб, скалы, которые, суля жизнь и свободу, даровали или смерть в бушующих волнах, или рабство на алмазных шахтах Дорсетта. Долгое время, пока скалы острова Гладиатор проступали из ночной тьмы, на палубе «Дивной Мэйв» царило молчание. Мэйв стояла к Питту спиной, чтобы как бдительный впередсмотрящий предупредить о прибрежных рифах. Джордино готовился по первому знаку Питта запустить мотор.
Природа всеми силами содействовала исполнению дерзкого замысла. Лунного света вполне хватало, чтобы с моря разглядеть круто вздымающиеся береговые скалы, зато со скал заметить «Дивную Мэйв» было невозможно. Море присмирело едва не до штиля, восточный ветер раздувал паруса. Питт развернул тримаран и пошел вдоль береговой линии.
Пока они не обогнули оконечность острова, и вулкан не укрыл маленькую посудину от стремительного луча, обшаривавшего море с башни маяка Гладиатора, Питт чувствовал себя как киношный узник старинной тюрьмы, который пытается перелезть через стену при свете шарящих вокруг прожекторов.
— Далеко до бухты? — тихо обратился он к Мэйв.
— Кажется, она по берегу в километре от маяка, — отозвалась она, не оборачиваясь.
После того как посудина, повернув, пошла на север, ход ее значительно замедлился, и Питту стало трудно выдерживать курс. Подняв руку, он дал знак Джордино: «Заводи». Сердце вначале замерло, а потом учащенно забилось: мотор не заводился. Джордино дернул за шнур стартера один, второй, третий… тридцатый раз, и все напрасно. Джордино помял уставшую руку и грозно обратился к древнему мотору:
