После того как посудина, повернув, пошла на север, ход ее значительно замедлился, и Питту стало трудно выдерживать курс. Подняв руку, он дал знак Джордино: «Заводи». Сердце вначале замерло, а потом учащенно забилось: мотор не заводился. Джордино дернул за шнур стартера один, второй, третий… тридцатый раз, и все напрасно. Джордино помял уставшую руку и грозно обратился к древнему мотору:
— Если ты со следующего рывка не заведешься, я тебе так врежу, что покалечу все болты в картере.
Он крепко ухватился за ручку шнура и мощно дернул. Движок чихнул, выплюнул клубочек дыма и ровно затарахтел. Джордино отер пот с лица и радостно провозгласил, учащенно дыша:
— Еще одно подтверждение закона Джордино. Всякое механическое устройство таит страх перед отправкой в утиль.
Питт убрал паруса и достал из надстройки воздушного змея. Ловко уложил тонкий трос кольцами на палубе посудины. Привязал небольшой разлапистый якорь, найденный возле хижины Йорка, к тросу чуть пониже места крепления к змею. Сел и принялся ждать своего часа, в глубине души сознавая, что у него всего лишь один шанс на успех из стольких, что и не счесть.
— Лево руля, — скомандовала Мэйв, вытянув левую руку в сторону. — Метрах в пятидесяти прямо по курсу острый камень торчит.
— Есть лево руля, — повторил команду Джордино, притянул к себе румпель мотора и развернул посудину под двадцать градусов к линии берега.
Он не сводил настороженных глаз с белой воды, бурлившей вокруг черных скал, выступавших над поверхностью, пока те благополучно не остались за кормой.
— Мэйв, ничего еще не видно? — спросил Питт.
— Точно не разберу. Никогда прежде не приходилось отыскивать эту чертову бухту в кромешной тьме, — ответила Мэйв не без ехидства.
Питт внимательно следил за бурунами: те становились все круче и ближе друг к другу.
— Дно совсем рядом. Еще метров тридцать, и нам придется в море повернуть.
— Нет-нет! — взволнованно воскликнула Мэйв. — Кажется, я вижу просвет в скалах. Точно, вижу. Это бухта с самым большим пляжем.
— Далеко? — сухо спросил Питт.
— Метров шестьдесят — семьдесят.
Тут Питт тоже увидел. Между отвесными скалами, освещенными луной, темнела щель. Питт послюнявил и поднял палец, определяя направление ветра. Бриз ровно дул с востока.
— Ну еще десять минут, — молил он, затаив дыхание. — Мне всего-то и нужно десять минут. — Повернулся к Джордино: — Ал, сможешь держать нас на месте метрах в двадцати от входа?
— Не так-то просто на такой волне.
— Постарайся, дружище. — Питт обернулся к Мэйв: — Возьми румпель и держись прямо наперерез волнам.
Питт развернул воздушного змея. В расправленном положении он имел около двух с половиной метров в высоту. Держа его в руках, Питт с радостью почувствовал, как рвется змей ввысь при каждом порыве ветра. Он начал стравливать трос, позволяя ему уйти в предрассветное небо.
До Мэйв вдруг дошла вся гениальность безумного плана Питта.
— «Кошка»! — обрадовалась она. — Ты хочешь зацепиться за верхушку утеса и по тросу забраться на скалу.
— Замысел именно таков, — ответил Питт, не спуская глаз со смутного контура воздушного змея, едва различимого в лунном сумраке.
Мастерски работая ручкой газа и реверсом переднего и заднего хода, Джордино удерживал посудину на одном месте. Упершись взглядом в море, он не видел, что делает друг.
Питт молился, чтобы ветер был устойчивым, и получил больше, чем просил. Змей так и рвался из рук. Спустив рукав видавшей виды кожанки, Питт обернул им, как перчаткой, трос, чтобы руки не порезать. Змея тянуло так, что Питту едва не вывернуло руки. Питт стиснул зубы, стараясь подавить дурное предчувствие. Он опасался, что ветер переменится и змей разобьется о камни, что Джордино с Мэйв не удержат посудину на одном месте, что якорь не найдет, за что уцепиться, что появится патруль и расстреляет их в мгновение ока.
Питт бодрился, до конца вычерпывая свои душевные силы. В полутьме он не мог точно определить, поднялась ли «кошка» выше края утеса. Вдруг он почувствовал, как под рукав кожанки скользнул узел, завязанный на тросе. Это означало, что змей поднялся на сто метров. Питт стравил еще двадцать метров троса. Утратив сопротивление ветру, змей заметался из стороны в сторону и упал.
Огромное облегчение ощутил Питт не только в мыслях, но и во всем теле, когда, несколько раз потянув за трос, убедился, что тот не поддается. Крючья якоря с первой же попытки вцепились в камень.
— Ал, заводи тримаран в бухту. Путь наверх проложен.
Джордино только этого и ждал. Работа по удержанию посудины на месте под неослабевающим напором прибоя стала испытанием для его умения и ловкости. С удовольствием поставив реверс в положение «вперед», он поддал газу и повел «Дивную Мэйв» меж камней ко входу в бухточку.
Мэйв вернулась на бак, чтобы исполнять обязанности впередсмотрящего, и принялась указывать Джордино путь в чернильной воде, которая по мере их продвижения в бухту успокаивалась все больше.
— Вижу берег, — доложила Мэйв. — Мы как раз в полоску песка метров в пятнадцать упремся, если возьмем чуть левее.
Прошло несколько минут, и нос с фальшкорпусами уткнулся в мягкий песок. Питт взглянул на Мэйв. Утесы заслонили луну, и в тени он с трудом различил черты ее лица.
— Вот ты и дома, — сказал Питт.
Запрокинув голову, она смерила взглядом утесы и узкую полоску звездного неба.
— Нет, еще не дома.
Питт накинул кожанку на плечи Мэйв и крепко потянул за трос.
— Лучше нам не терять времени, пока патруль не пришел.
— Я должен идти первым, — сказал Джордино. — Я самый сильный.
— В этом никто не сомневается, — улыбнулся Питт. — В любом случае, думаю, на этот раз твоя очередь.
— Ах да! — припомнил Джордино. — Пришло время расплачиваться за то, что тогда, в Андах, террорист обрезал твою страховку, когда ты плавал в этой раковине среди камня, а я стоял и смотрел разинув рот, как беспомощный лежебока.
— И мне пришлось выбираться без всего, кроме пары отверток.
— Расскажи мне об этом еще разок, — съязвил Джордино. — Никогда не устану слушать эту байку.
— Пошел вперед, критикан, и смотри патруль не прозевай.
Коротко кивнув в ответ, Джордино ухватился за тонкий трос и сильно потянул его, убеждаясь в надежности.
— Эта ниточка вполне крепкая, чтобы выдержать мой вес?
Питт пожал плечами:
— Остается только уповать на это, так ведь?
Джордино одарил его безрадостным взглядом и начал подниматься по склону утеса. Он быстро исчез в непроглядной темноте, а Питт крепко держал трос, не давая ему болтаться.
