– Ну так что? – спросил Константин.
– Здесь, – сказал Джон Грант, показывая рукой на землю у себя под ногами. Его голос звучал спокойно, а сам он был преисполнен уверенности. – Мы будем копать здесь.
Дыхание Леньи, стоящей в тени балкона над тронным залом во Влахернском дворце, было неглубоким и медленным. Будучи необычайно одаренной по части вооруженных схваток, быстрой, как жалящая змея, и невероятно сильной, она тем не менее обладала способностью затаиться и вести себя очень тихо. Точно так же, как Джон Грант остолбенел при виде девушки, стоявшей возле императора в тот момент, когда генуэзские суда прибыли в гавань Константинополя, сейчас остолбенела и Орлеанская дева. Не будь тогда рядом с ней Джона Гранта, она, наверное, и не заметила бы лица этой девушки в толпе зевак. Однако когда она увидела, как ее сын на что-то таращится, и, проследив за его взглядом, заметила девушку, очаровавшую Джона Гранта, у нее перехватило дыхание.
С тех пор, как только у нее появлялась возможность, Ленья на время покидала ряды воинов, обороняющих стены, и шла разыскивать эту девушку. Осада Константинополя и еле сдерживаемый хаос, который она породила в этом городе, привели к тому, что контроль при входе во дворец и выходе из него был уже не таким строгим, как раньше. В любом случае Ленья была вполне способна нейтрализовать какого-нибудь стражника или двух, а затем тайком – с помощью различных ухищрений – проникнуть в состоящее из бесчисленных помещений здание дворца.
Не обошлось и без простого везения. Как-то, обогнув крытую галерею, окружающую со всех четырех сторон элегантный внутренний двор, в котором имелся экстравагантно украшенный водоем с бьющим из него фонтаном, она увидела двух женщин. Они находились в дальней от нее части внутреннего двора и двигались в противоположном направлении.
Она невольно обратила внимание на то, что они явно куда-то спешили, причем они шли не рядом, как подруги или компаньонки, а одна вслед за другой. В их движениях чувствовалось какое-то напряжение, и, присмотревшись, Ленья узнала во второй из них ту самую девушку, с которой ее сын не сводил глаз в гавани.
Мысленно поблагодарив Провидение, Ленья быстренько обогнула внутренний двор и пошла вслед за этой парочкой на таком расстоянии, чтобы они ее не заметили. Несколько минут спустя они подошли к темной, обшитой толстыми панелями деревянной двери. Женщина, идущая первой, открыла эту дверь – за которой, похоже, находилось какое-то огромное помещение, – и отступила в сторону, давая пройти девушке, которая, не замедляя шага, вошла внутрь. Ленья, посмотрев по сторонам и сделав вид, как будто у нее тут какие-то свои дела, отправилась дальше по коридору, а потом свернула направо.
Она увидела открытую дверь, за которой находились ведущие куда-то вверх ступеньки. Предположив, что, поднявшись по ним, она, возможно, окажется как раз над тем помещением, в которое только что вошла интересующая ее девушка, Ленья взбежала по лестнице, перескакивая через две или три ступеньки. Оказавшись в просторной, погруженной в полумрак галерее, уставленной рядами деревянных стульев и сконструированной так, чтобы находящиеся в ней люди могли незаметно наблюдать за тем, что происходит ниже, в просторном помещении, она удовлетворенно хмыкнула.
В течение нескольких секунд Ленья просто стояла, любуясь величественностью этого зала и продуманной изощренностью его конструкции. Затем она услышала шаги пары ног, идущих по каменному полу. Поскольку она еще не могла видеть эту девушку, ей оставалось лишь прислушиваться к эху ее шагов, отражающемуся от куполообразного потолка, который казался невообразимо высоким. Если бы Ленья все время не напоминала себе, что нужно быть предельно осторожной и действовать так, чтобы ее не заметили, она бы наверняка громко ахнула при виде такого громадного внутреннего пространства и такого великолепия.
Громкий звук захлопнувшейся двери – несомненно, той двери, через которую зашла интересующая Ленью девушка, – вернул Ленью к действительности. Все еще скрытая полумраком, она стала осторожно пробираться вперед, пока не получила возможность наблюдать за тем, что происходит внизу.
Девушка – эта красивая девушка с длинными каштановыми волосами и правильными чертами лица, созданного для того, чтобы идеально помещаться в сложенные в форме чаши ладони ее возлюбленного, – остановилась как вкопанная в центре зала и стояла совершенно неподвижно, так что со стороны могло показаться, что она приросла к полу. Несмотря на то что девушка казалась очень маленькой в таком огромном помещении, она тем не менее была его фокальной точкой – как бриллиант в большой оправе, – и Ленья почувствовала, как сердце в ее груди при виде этой девушки екнуло и забилось сильнее.
– Коста? – сказала девушка, в голосе которой чувствовалась как уверенность, так и неверие.
Неожиданно для себя Ленья перенеслась в тот момент своей жизни, когда она, сама не зная, каким образом и почему, сумела узнать незнакомого ей дофина. Ведь тогда ангелы с ней не разговаривали и не указывали ей, кого из множества мужчин ей следует почтить своим вниманием. Тем не менее она почувствовала, как их мудрость обволакивает ее, заставляя двигаться в правильном направлении.
– Коста? – Горьковато-сладкие звуки этого имени, сорвавшиеся с губ девушки, сердце которой наполнилось одновременно и надеждой, и сомнением, запорхали, словно птицы, между каменных завитков и изгибов потолка, расположенного очень высоко над ней.
Неохотно оторвав свой взгляд от девушки, Ленья посмотрела туда, куда смотрела она, – смотрела так пристально, что, казалось, ее взгляд выжег в воздухе тонкую полоску через все расстояние, отделяющее ее от объекта ее внимания. Ее взгляд был прикован к молодому человеку, высокому и худощавому. Он был облачен в одежды принца – ослепительно-белого и золотистого цветов. Солнечные лучи, проникающие внутрь через расположенные высоко в стене окна, заставляли его одежды сверкать так, что на него было даже трудно смотреть. На его голове красовалась слегка надвинутая на виски золотая корона цвета сливочного масла с множеством неограненных драгоценных камней выпуклой формы. Имей Ленья чуть меньше жизненного опыта, она, возможно, приняла бы его за ангела.
– Привет, Ямина, – произнес он.
При звуках его голоса девушка наконец пошевелилась и сделала шаг, но не к нему, а назад, от него. Затем, остановившись, она вытянула шею, как будто хотела приблизиться к стоявшему перед ней молодому человеку на два-три дюйма, чтобы получше рассмотреть его. Наконец, собрав все свое мужество, девушка медленно направилась к нему, при этом поворачивая голову то в одну сторону, то в другую, словно пыталась удостовериться, что они здесь одни. Ленья обратила внимание на то, что девушка перестала произносить имя этого юноши.
