class="p1">— Ну, да, — только и сказал Николас, сияя широкой улыбкой.
— Значит будем ждать Светлану, — заключил старик.
— Будем, — кивнул Николас. — Только вот я бы чего-то перекусил, пока мы ее ждем, — Николас посмотрел по сторонам. Заметив дальше по трассе несколько маленьких табуреток, на которых стояли ведерки с яблоками, выставленные предприимчивыми владельцами на продажу, он кивнул, указывая на ведерки и сказал. — Хотя бы вон теми яблоками… Пойду-ка куплю парочку.
Николас двинулся в сторону ведерок с яблоками. Старик же проводил его взглядом, попутно заметив, что владельцев яблок нигде не было видно, и положил руку на живот. Он почувствовал, как боль снова ожила и устремилась к его горлу рвотными позывами. Живот вздулся, что-то заурчало внутри. Старик лег на лавочку и закрыл глаза. Рука легла на живот и погладила его.
— Я слышу тебя, — мысленно обратился старик к черному образу, возникшему в сознании. — Дай мне еще немного времени. Совсем немного, прошу тебя.
Боль запульсировала внутри и океаном распростерлась по телу. Внезапно острая резь полыхнула огнем в животе, заставив старика содрогнуться от боли. Рвота подкатила к горлу, грозя вырваться наружу. Испарина покрыла лоб старика, спина взмокла, руки задрожали, разноцветные круги поплыли перед глазами.
— Прошу тебя! — взмолился старик. — Дай мне еще немного времени!
Новая вспышка рези в желудке была ему ответом. Тьма перед глазами сгустилась. Старик завалился на бок и принялся рвать. Судороги пробежались по его немощному телу. Один раз, второй. Пробежались и растворились в море покоя и тишины, охватившей старика. Боль ушла, тьма рассеялась, оставив после себя легкое покалывание в кончиках пальцев.
— Все позади, — прошептал старик, обтирая рот рукой. — Уже все хорошо. Не волнуйся.
— Эй, учитель, с вами все хорошо?! — услышал старик голос Николаса.
Старик открыл глаза и сел.
— Все хорошо, мой друг. Немного голова закружилась.
— Я вижу, — пробормотал Николас, приблизившись к старику и заметив островок рвоты возле лавочки.
— Правда, все хорошо, — кивнул старик, переводя дыхание. — Ну что купил яблок?
— Купил, — ухмыльнулся Николас. — Целое ведерко. Старушка уж больно, то ли жадная, то ли предприимчивая, попалась. Поштучно яблоки не захотела продавать, пришлось покупать все ведерко.
Николас уселся возле старика и раскрыл рюкзак.
— Возьмите, — Николас достал из рюкзака яблоко и протянул его старику. — Яблоки не ахти. Думаю, прошлогодние еще, но пожевать можно.
— Спасибо, — поблагодарил старик, беря в руку яблоко. — Какое не есть, но, можно сказать, свое, родное. Без химии.
— Ага, — кивнул Николас, достал из рюкзака еще одно яблоко и повертел в руке. — У вас в Украине яблоки еще без химии, у нас же во Франции только химия и осталась… Кстати, взял яблоко в руку и вспомнил. Давно хотел у вас спросить, учитель. Помните наш разговор на берегу Ворсклы несколько дней назад?
— Конечно, помню, — сказал старик, грызя яблоко. — О яблочном семени мы с тобой говорили.
— Да о нем. Когда вы заснули, я взял в руки половинку яблока и вспомнил, как мне рассказывали, что мыши, чтобы добраться до семян, прогрызают в яблоке дырку. Они не едят яблочную мякоть, но стремятся съесть его семя, так как, говорят, оно очень полезное. Я тогда взял семя яблока, разломал его, а содержимое бросил в рот. Кашица в семени оказалась горькой. И я подумал: забавно, мыши не желают есть сладкую мякоть яблока, но стремятся съесть его горькие семена. А что же человек? В отличии от мышей он поедает сладкую яблочную мякоть, но не обращает внимания на горькие яблочные семена. Тогда у меня и возникло несколько вопросов. О чем это может говорить? Почему глупые мыши стремятся добраться до горького семени, а умный человек игнорирует его, довольствуясь сладкой мякотью? Тогда я ни к чему конкретному не пришел. Но может вы что-то скажете по этому поводу, учитель?
Улыбка тронула губы старика. Взгляд его начал перебегать с одной проезжающей перед глазами машины на другую.
— Очень интересное наблюдение, — сказал старик. — Оно подтверждает, что человек, в первую очередь, ищет удовольствия в жизни. Несмотря на то, что семя полезнее мякоти, человек не хочет его есть, так как оно горькое. Но мыши ради горького семени готовы прикладывать больше усилий, чем ради сладкой мякоти. Они, в первую очередь, ищут полезное, а не вкусное. Человек же наоборот, сначала вкусное, а потом может дойдет очередь и до полезного. У мышей нет такого ума, как у человека, но даже они понимают, к чему стоит стремиться в жизни и готовы прикладывать усилия для того, чтобы достичь желаемого. Видишь, мой друг, у безмозглых животных можно научиться большему, чем у разумного человека, к сожалению, человек слишком разумен, чтобы учиться у животных. Человек мнит себя венцом природы, а в действительности мыши и те мудрее его.
— Значит вы предлагаете есть семена яблок, а не мякоть, учитель? — рассмеялся Николас, доставая из яблока семя и раскусывая его.
— Я предлагаю есть и семя и мякоть яблока, — рассмеялся в ответ старик. — Матушка-природа мудра, мыши не ели бы семена яблок, если бы они были для них вредны. Я верю животным, и хотел бы, чтобы и люди больше присматривались к ним. Матушка-природа в лице животных — очень хорошая учительница.
— Да, я помню про гусениц и дятлов, — Николас достал еще одно яблочное семя, раскусил его, достал содержимое и засунул в рот.
— Хорошо, что помнишь, — кивнул старик. — Знания, которые мы получаем от матушки-природы и своего сердца — это самые ценные и самые необходимые знания для жизни. Надеюсь, когда-нибудь люди поймут это и выберут для себя главными учителями по жизни — свое сердце и матушку-природу.
— Было бы забавно, — Николас хмыкнул и потянулся за следующим семенем.
— Почему же забавно?
— Забавно было бы понаблюдать за тем, как цивилизованный человек, привыкший питаться в ресторанах, ездить на дорогих авто, летать самолетом, делать карьеру, рыскал бы по лесам и полям в поисках червячков и жучков, у которых учился бы жизни.
Николас рассмеялся и посмотрел на старика. Улыбка заискрилась на губах старика.
— И правда, было бы забавно на это посмотреть. Но полагаю, современному человеку не стоит идти на такие жертвы и возвращаться в лоно матушки-природы, но вот стать к ней ближе, стать ее заботливым другом, благодарным сыном или дочерью, — вот это было бы очень хорошо.
— И я так думаю, учитель, — Николасу по всей видимости надоело колупаться в яблочном огрызке в поисках семян, так как
