ума сойдут. Не откажется Мориарти от такого аппетитного убийства. Он, в конце концов, сам организует там аббатство, создаст его, если хотите. С его связями – это пустяк!
– Что, и церковь на его стороне? – изумился Ватсон.
– Конечно, даже Папа. А как вам нравится такой логический ряд: Мориарти – Папа Римский – Вестминстерское аббатство – Коза Ностра… Каково? От этих макаронников всего можно ожидать, ведь вы не будете отрицать, что Папа Римский итальянец?
– Не знаю Холмс, по-моему он этот… понтифик.
– Да? Странно… Значит и в церкви сплошные понты. Кто бы мог подумать… Эх, если бы я раскрутил такое громкое дело, в Скотланд-ярде все бы умерли от зависти. Представляете, в «Таймс» на первой полосе «Профессор Мориарти и Папа Римский убивают английского доктора», а на следующий день «Шерлок Холмс раскрыл преступление века!» Каково?
– Подождите Шерлок,– насторожился Ватсон,– какого доктора?
Холмс пожал плечами:
– Ну, разумеется вас, мой друг. Вы же сами сказали, что вы англичанин, и судя по тому что в кармане у вас фонендоскоп, я делаю вывод, что вы доктор. Не так ли?
– Так-то оно так,– согласился Ватсон,– но зачем им меня убивать?
– Как это зачем? – удивился Холмс,– а почему нет? Следите за ходом моих мыслей. Мориарти едет в Вестминстер, узнает, есть ли там аббатство. Если его нет, то организовывает его при помощи вашего потифика, после этого они под каким-нибудь безобидным предлогом заманивают вас туда. И дело в шляпе! А предлог, может быть самым банальным, например, у местного повара несварение желудка, и вы поедете ставить ему банки, или еще что-нибудь…
– Холмс, банки при запоре не ставят! – поучительным тоном произнес доктор.
– Ну и что, подумаешь,– Холмс на миг задумался, потом продолжил,– а я, например, всегда последнее время хожу в банку, потому что сейчас у меня нет ночной вазы, миссис Хадсон куда-то ее заперла, и я никак не могу ее отыскать. Кстати, вы не видели, случайно?
– Нет, а вы не думали, быть может это Мориарти украл ее. Ну, чтобы вывести вас из равновесия? – предположил доктор.
– Может быть,– согласно покивал великий сыщик,– очень может быть. Но вывести меня из равновесия ему не удастся. Хо-хо, мы ему еще покажем! Впрочем, мы отвлеклись, продолжим. Итак, приехав в аббатство, вы обнаруживаете там совершенно здорового повара. На все ваши вопросы он пожимает недоуменно плечами, и тут вы замечаете гигантскую кастрюлю. Что там, как вы думаете?
– Я догадываюсь,– хихикнул Ватсон,– там, наверное, выражаясь медицинским языком, кал?
Холмс закашлялся, на глазах у него выступили слезы:
– Пппочему? Кхха! Там должен быть кипяток!
– Почему? – всерьез удивился доктор.
– да потому, что когда вы заглянете в кастрюлю, повар, а это будет переодетый Мориарти, или кто-то из его ближайших помощников, схватит вас и швырнет в эту самую кастрюлю! Это же элементарно!
Ватсон поежился, а Холмс продолжил:
– Да, а потом они накроют кастрюлю крышкой и сварят вас вашем же собственном кале.
– А вдруг у них не найдется подходящей кастрюли? – с надеждой в голосе спросил доктор.
– Найдется, найдется. А если нет, то на кухне всегда под рукой пара остро отточенных ножей, или вилок на худой конец.
– Знаете Холмс,– после длительной паузы, во время которой Холмс сосредоточенно курил, а Ватсон прокручивал варианты, произнес доктор,– я думаю нам необходимо съездить в это аббатство под видом лудильщиков, и собрать там всю кухонную утварь. Мы испортим кастрюли, затупим ножи и переломаем вилки, а потом все это подбросим обратно. Тогда у них ничего не получится. Вот как я думаю.
Холмс снисходительно усмехнулся:
– И вы всерьез думаете, что я буду вам помогать? Зачем мне это? Какой резон? Ладно, давайте подсчитаем… Так. В аббатстве, как минимум 20 кастрюль, или 40. Пусть 45 и около двухсот ножей и вилок столько же. Лудильщик берет соверен за пять кастрюль. Вообщем с вас… Двести фунтов, по дружбе.
– Так много! – расстроился Ватсон,– а откуда вы знаете, что там именно столько посуды?
– Друг мой,– Холмс похлопал доктора по плечу,– всякое аббатство, а тем более Вестминстерское имеет никак не менее пятидесяти больших кастрюль, а то и все пятьдесят одну! А ножи и вилки у этих монахов, вообще без счета. И всегда, заметьте, остро отточены. Потому никак не меньше двухсот фунтов. У вас деньги с собой? Я пошел за инструментом…
– У меня нет таких денег! – воскликнул Ватсон.
– А какие есть? – обернулся Холмс с порога.
– Фунтов сорок…
– Давайте!
Доктор вздохнул и вынув бумажник, отслюнявил несколько мятых купюр, которые нехотя выложил на стол.
– Не жадничайте Ватсон,– пряча деньги поучительно произнес сыщик,– еще ни один доктор в нашей старой доброй Англии, так дешево не покупал свою жизнь, как вы, мой дорогой друг!
ПЕСТРАЯ ЛЕНТА «2»
Шерлок Холмс и доктор Ватсон по-обыкновению сидели у камина и курили. Доктор Ватсон при этом крутил в руке кусочек цветной ткани, а Холмс наблюдал за ним. В конце концов, сыщик не выдержал и спросил:
– А что это у вас такое?
– Это… ммм… – доктор задумался, потом сказал,– ленточка какая-то.
– И где вы ее взяли?
– Ммм… да тут валялась, я подобрал…
Холмс резко вырвал ленточку у Ватсона и швырнул ее в камин, после чего недовольно пробурчал:
– Надоело! Вечно вы всякое барахло подбираете, что за дурацкая привычка!
Снова воцарилось молчание.
– Холмс,– нарушил его доктор через пару затяжек,– а помните ту историю про Пеструю ленту?
– Не помню,– грубо ответил великий сыщик.
– Ну как же… Не может быть. Мы тогда с вами только-только познакомились. Цыгане, сумасшедший старик этот со змеей… Ну, вспоминаете?
– Ватсон! Я никогда не имел, не имею, и не буду иметь дел с цыганами. Я их вообще не люблю.
– Почему? – изумился доктор,– а я обожаю! Знаете ли, всякие там цыганские песни, танцы и эти… пляски…
– Перестаньте, я их не люблю и все тут.
– Но почему?
Сыщик окутался дымом и объяснил:
– Они меня в детстве напугали.
– А-а… – протянул Ватсон, и снова на какое-то время старые друзья замолчали. Потом доктор сказал:
– Так что же, вы совсем-совсем не помните ту страшную историю?
Холмс набычился и ответил сурово:
– Самая страшная история моей жизни – это знакомство с вами.
– Да,– Ватсон пощупал глаз,– здорово вы меня тогда ударили!
– Конечно здорово,– лицо Холмса подобрело, он заулыбался и подул на кулак,– Хотите еще?
Доктор изменился в лице и поспешно произнес:
– А давайте выпьем кофе!
Друзья одновременно потянулись за кофейником, и тот рухнул на пол, облив Холмса коричневой ароматной жижей.
– Ватсон! – завопил сыщик,– что вы делаете?!
– Я? Это вы сами…
– Мои брюки! – разорялся Холмс,– мои новенькие брючки! – его лицо выражало просто физическое страдание.
– Холмс! Это вышло нечаянно! Не надо так убиваться!
– Упиваться не надо, по ночам. А то у некоторых потом рцуки трясутся целый день! Сейчас как двину кофейником по голове, будете знать!
В комнату бесшумно вошла миссис Хадсон.
– К вам посетитель, мистер Холмс!
– Да пошел он! – в сердцах выдохнул
