Вдруг Родэ резко остановился и уставился на землю. На снежной полосе были отчетливо видны следы автомобильных шин.
— Здесь кто-то был недавно, — заметил О'Хара. — С поддувом или без него. Я понял это раньше.
— Каким образом? — спросил Родэ.
— Самолетная полоса была очищена от снега.
Родэ молча похлопал себя по груди. О'Хара вспомнил, что у него был пистолет, и постарался представить себе, что бы произошло, если бы они вдруг наткнулись на засаду.
Хотя дорога шла вниз и была в общем-то нетрудной, нести носилки больше, чем сто ярдов, было тяжело. Форестер установил очередность, и когда одна пара выдыхалась, на се место заступала другая. Агиляр был в коматозном состоянии, и девушка шла рядом с носилками, тревожно вглядываясь в его лицо. Через милю они остановились передохнуть. О'Хара обратился к Родэ:
— У меня есть фляжка со спиртным. Я берег ее для момента, когда станет действительно трудно. Может, дать немного старику?
— Дайте-ка я посмотрю, — сказал Родэ.
О'Хара вынул фляжку из кармана и передал ее Родэ. Тот отвинтил крышку и понюхал.
— Аугардиенте. Не бог весть что, но сойдет. — Он с любопытством взглянул на О'Хару. — Вы такое пьете?
— Я бедный человек, — сказал О'Хара слегка вызывающе.
Родэ радушно улыбнулся:
— Когда я был студентом, я тоже был беден. И я тоже пил аугардиенте. Однако не рекомендую вам злоупотреблять этим. — Он посмотрел на Агиляра. — Я думаю, прибережем это на потом.
Он завинтил крышку и вернул фляжку. Засовывая ее обратно в карман, О'Хара перехватил пристальный взгляд Пибоди и галантно улыбнулся ему.
После получасового отдыха они продолжили путь. О'Хара шел впереди, оглянувшись, осмотрел свой отряд: он был похож на толпу беженцев. Виллис и Армстронг с трудом волокли носилки, рядом с которыми шла девушка. Мисс Понски держалась ближе к Родэ и, несмотря на нехватку воздуха, болтала о чем-то, словно была на воскресной прогулке. Форестер замыкал шествие, поглядывая за ковылявшим Пибоди. Все были закутаны в самые разнообразные одежды, без разбору.
После третьей остановки О'Хара почувствовал, что самочувствие улучшилось. Идти стало легче, дыхание наладилось, хотя голова продолжала болеть.
Каждая смена теперь могла нести носилки дольше, даже Агиляр очнулся и осматривался кругом.
О'Хара обратил на это внимание Родэ, на что тот, указывая на крутизну дороги, заметил:
— Мы быстро спускаемся. Скоро все будет в порядке.
После четвертой остановки за носилки взялись О'Хара и Форестер. Агиляр слабым голосом стал извиняться за то, что причиняет столько беспокойства, но О'Хара промолчал, чтобы не сбивать дыхания. Воздействие высоты все еще было заметным.
Неожиданно Форестер остановился, и О'Хара с облегчением опустил носилки. Ноги его слегка дрожали, грудь тяжело вздымалась. Он улыбнулся Форестеру, который, согревая руки, колотил себя по бокам.
— Ничего, в долине будет теплее.
— Надеюсь, — ответил Форестер, дуя на пальцы. — Он взглянул на О'Хару. — А вы отличный пилот. Я в свое время тоже летал, но мне не удалось бы совершить такую посадку.
— Может, и смогли бы, если бы вам к виску приставили револьвер, — ответил О'Хара, приседая на корточки. — Во всяком случае, я не мог позволить это сделать Гривасу: он бы нас всех угробил, начиная, естественно, с меня.
Воспользовавшись паузой, Родэ вызвался сходить на разведку. Когда он появился на дороге, он почти бежал, спотыкаясь, размахивая пистолетом.
— Что-то случилось, — сказал О'Хара, поднимаясь навстречу Родэ.
Тот, задыхаясь, с трудом выговорил:
— Там строения, про них я совсем забыл.
О'Хара посмотрел на пистолет:
— А это вам зачем?
— Может понадобиться, сеньор. — Родэ показал рукой вдоль дороги. — Я думаю, нам надо быть осторожными. Прежде чем двигаться дальше, надо хорошенько осмотреться. Давайте пойдем вместе: я, вы и сеньор Форестер.
— Согласен, — сказал Форестер. — Гривас предупредил о своих приятелях, и похоже, что именно тут мы можем на них наткнуться.
— Хорошо, — сказал О'Хара, оглядывая местность. Дорога была открытая, но в стороне виднелась груда камней. — Мы пойдем вперед, а все остальные спрячутся там на случай, если вдруг что-то произойдет.
Все двинулись к камням, и там О'Хара завершил свои инструкции:
— Если услышите стрельбу, не высовывайтесь. Просто замрите и держитесь в укрытии. Мы, конечно, не армейское подразделение, но можем попасть в переделку. Поэтому я назначаю вам командира — доктора Виллиса. — Он посмотрел на Виллиса, и тот кивнул в знак согласия.
Племянница Агиляра о чем-то говорила с Родэ, и, когда О'Хара повернулся, чтобы идти, она подошла к нему и коснулась его руки.
— Сеньор?
— Да, сеньорита!
— Пожалуйста, будьте осторожны, вы и сеньор Форестер. Мне бы не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось из-за нас.
— Я буду осторожен, — пообещал О'Хара. — Ваша фамилия такая же, как у дяди?
— Да, я Бенедетта Агиляр.
— Я Тим О'Хара. Я буду осторожен, — улыбнулся он в ответ.
Он присоединился к ожидавшим его Родэ и Форестеру, и они направились вниз по дороге.
— В этих домиках жили шахтеры, сказал Родэ. — Примерно на этой высоте еще можно жить привычным людям, скажем, горным индейцам… Я думаю, что мы должны сойти с дороги и приблизиться к строениям со стороны. Если у Гриваса действительно были друзья, мы их должны встретить именно здесь.
Они свернули с дороги и подобрались к лагерю сверху. Он представлял собой ровную площадку, сооруженную на склоне горы с помощью бульдозеров. На ней было расположено с десяток дощатых хижин, не сильно отличавшихся от сараев на аэродроме.
— Мне это не нравится, — сказал Форестер. — Что ж, попробуем подойти. Надо преодолеть этот скалистый спуск.
— Дыма не видно, — сказал О'Хара.
— Интересно, значит это что-нибудь или нет? — сказал Форестер. — Я думаю, мне с Родэ надо двинуться в обход и подойти к лагерю снизу. Если что-нибудь случится, вы сможете наверху предпринять какой-нибудь отвлекающий маневр.
— Каким образом? — спросил О'Хара. — Бросать камни, что ли?
Форестер беззвучно рассмеялся. Он показал пальцем на склон ниже лагеря.
— Мы окажемся где-то там. Нас будет видно отсюда, но не из лагеря. Если все будет спокойно, вы дадите нам сигнал, и мы поднимемся.
Он посмотрел на Родэ, тот молча кивнул.
Форестер и Родэ ушли. О'Хара лег на живот и стал смотреть на лагерь. По его мнению, лагерь был пуст. До самолетной полосы было меньше пяти миль по дороге, и ничто не помешало бы сообщникам Гриваса подняться туда. Похоже, что здесь их не было, но следовало в этом убедиться. Он внимательно осмотрел хижины, но никакого движения вокруг них не обнаружил.
