Ядра летели пореже, но все равно то и дело плюхались поблизости, и это нервировало. Довжик выправил курс, чтобы артиллеристам легче было нацелиться - и скомандовал сразу, как только увидел, что прицел на месте:
– Пли!
Мортиры дружно грянули, и фрегату пришлось так же туго, как бригу. Важно было не потерять преимущества, а потому Виталий заорал:
– Бортовыми! Огонь!
Два выстрела подряд - и фрегат наконец затих. Кречетов мстительно сощурился и выкрикнул:
– Вдарьте еще раз мортирами, чтобы морским чертям тошно стало!
Было понятно, что этот выстрел будет последним, но Витя слишком беспокоился о судьбе брига, потому что потребовал:
– Эй, кто-нибудь! Трюмы проверьте, где проломило!
На этот раз целиться было много проще, а потому от мортирного удара фрегат сразу пошел ко дну. Повреждений было слишком много, и под воду он ушел быстро и почти бесшумно. Из трюма показалась взлохмаченная мальчишеская голова матроса, и тот, лопаясь от важности возложенной на него миссии, завопил:
– Все в порядке, товарищ капитан! Пороховой и грузовой трюмы почти не пострадали, борта целы!
– Ну так што ж, - Петров вздохнул и вдруг повернулся, почти улыбаясь. - Ты молодец, Виталик.
– А я? - хмыльнулся Довжик.
– А с тобой и так все понятно, - фыркнул Петров, принимаясь ОПЯТЬ за семечки.
– Спасибо, Махал Махалыч, - выдохнул Виталий. – Без хорошего старпома я не знаю, как справился бы.
Михаил Довжик победно глянул на товарища, однако Кречетов вдруг встрепенулся:
– Чуть не забыл! Миша, ты мне, конечно, здорово помог, но вообще-то… Соблюдай дисциплину, квартирмейстер Довжик, иначе дальше матросом поплывешь.
– Замечательно, - поморщился мужчина.
– Осталось чуть-чуть. А до наших теперь далеко… Ну всё, сейчас они у меня за повреждения получат! - проорал праведным гневом довольно резко Кречет.
Бывший майор развернул штурвал и повел “Серкана Болата”прямо на таран. Это было настолько поразительно, что Довжик наблюдал с удивлением. Фима тоже с чувством глубочайшего удовлетворения проследил за тем, как их капитан, резко отвернув, со скрежетом прошел вдоль линкора, ободрав борт брига, и звучно выкрикнул:
– На абордаж!
– О-о-о, - протянул Довжик и восхищенно усмехнулся. - Работа пирата взяла свое?
– Помолчи, - задыхаясь, выпалил Кречет.
И больше не сказал ни слова - бросил штурвал и устремился на борт линкора.
Михаил ограничился коротким:
– Ну и ну, - после чего заорал: - Сцепить корабли! - и отправился вслед за другом.
Ну что ты будешь делать… Фима обреченно взялся за командование - надо же было сориентировать команду и провести абордаж по-человечески, а не так, как эти двое…
- Подтягивай! - громко заорал Петров. - К оружию! К фальконетам! Прикрыть с квартердека! Бекицер!
Всего борта Фима не видел, но с кормы полетели «кошки», а нос отошел под углом, так что пришлось уточнить:
— Корма, вяжи крепче! На носу — тяни!
Разболтанная команда все-таки собралась - и сделала что-то полезное, так что Фима оставил капитанский мостик - и рванулся на борт линейного, где уже вовсю яростно сражался Довжик. Виталия не было видно.
Махал Махалыч явно увидел Полужида, попытался было повернуться, но ему не дали - пришлось успокоить какого-то слишком ретивого моряка с абордажной саблей. Он повернулся второй раз, но кто-то снова наскочил сзади, и зазвенела сталь. Добив и второго, Довжик уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но сбоку, как бык, бросился новый противник, и Фима понял, что и поговорить-то толком не дадут… Пришлось Мише помочь. Петров торопливо спрыгнул с борта, положив сразу двоих и встал спиной к спине с Довжиком. Тот рвано выпалил:
– Мне нужно в трюм! Кречетов успел первым - и исчез, а я застрял тут!
– Не знаешь, шо ли? - хмыкнул лучший друг Давимы Гоцман, с трудом удержавшись, чтобы не ткнуть друга локтем. – Надо таки убрать капитана и помощников - и тогда остальные таки станут шелковыми девками.
– Помощника я уже снял выстрелом, - пояснил Михаил. - А кто тут капитан - не разберешь.
– Ну, здравствуйте, - удивился Фима. - У кого тряпки лучше и понты богаче. Если случайно прибьешь не того - не страшно. Короче, я таки пошёл искать Витька, а ты заканчивай!
Фима помчался через палубу, расталкивая дерущихся, а Михаил Довжик поспешно огляделся. Цели наметил сразу - и не было тут ничего сложного. Сложно - когда эти сволочи залезают в «воронье гнездо» или закрываются стенкой из моряков, а эти… Да чего тут справляться? Одного… ну, как одного?.. Довжик убил сразу. Увидел, что тот дерется рядом с пороховыми бочками, и выстрелил, даже не целясь. Бочки ожидаемо рванули, и разбираться, кто там в этом месиве был помощником капитана, мужчина не стал.
Второй сражался на корме, и чтобы к нему пробраться, пришлось лезть через какие-то ящики. Впрочем, нет худа без добра: уж с них убить — много ума не нужно.
Потеряв командиров, матросы линейного умерили пыл и осознав, что их просто напросто взяли мощным опытом, решили сдаться во власть пиратского милосердия и по выкидывав своё оружие, сложили руки на затылок. А через несколько секунд из дверей каюты капитана вылетел его же владелец, уже мёртвый. А следом спокойным шагом вышли Кречетов и Фима Полужид.
Тут же от Виталия пошёл приказ:
– Людей на борт. Раненым оказать помощь… Если вести себя прилично будут. Снаряды, если остались, забираем. Мы со старпомом и Фимой - в капитанскую каюту, все остальное, если что найдете - ваше.
В капитанской каюте было как-то… уныло. Фима даже подумал, что если бы существовал конкурс на эталонную каюту унылого англичанина, то этот линкор мог бы претендовать на призовое место. Виталий прошелся вдоль аккуратных столов, где в образцовом порядке были разложены судовой журнал и путевые документы, и небрежно в них порылся.
Довжик не лез. Вместо этого он оглядел аккуратно застеленную кровать, заглянул в одежный сундук и погремел оружием, размещенном на крюках.
– Странно, - уронил он вполголоса. - Понятно, что британцев сюда кто-то подослал. Но вот кто?..
– Фрегаты - только для охраны, - рассеянно ляпнул Фима. - Для перевозки грузов такой корабль не нужен, он тяжел и дорог в обслуживании. Вот через Атлантику - таки другой разговор. Без нескольких десятков пушек ты просто не отобьешься.
– Есть и другая сторона, - Довжик вдруг начал перебирать счета, но, судя по лицу, ничего важного не находил, да и говорить продолжал. - Флот Британии, скажем так, подотчетный. Это к колонистам любой пират может записаться. Здесь же явно жил кадровый офицер. Когда Гоцман работала в этом веке, я получал отчеты обо всех крупных кораблях Короны, но не слышал о… - он заглянул в счет. - О «Верном рыцаре».
Виталий встрепенулся и шагнул к другу, но его не интересовали счета - он предполагал, что ничего нового там не увидит. Если капитан был британским офицером, то очевидно, что все сделки у него чисты и прозрачны, как слеза. Снаряды, обеспечение и прочая ерунда….
Он подхватил отложенный Довжиком судовой журнал и, пробежав пальцами по срезу страниц, безошибочно открыл на предпоследней заполненной странице. Вчитался - и все больше недоумевал.
– Что-то не так? - Михаил заглянул ему через плечо.
Фима тоже подобрался ближе, и Витя развернул журнал так, чтобы ему тоже было видно. Тот склонился, шевеля губами, а потом резко поднял голову:
– Бред какой-то. Откуда он знал ЭТИХ предателей? Они разве не сотрудничали только с испанцами и… известным охотником на нашего брата? - поинтересовался удивлённо он.
– Так ведь так и считалась. Чисто с ними и адмиралом Диего де Очоа, - согласился Кречетов, помня о таком неприятном инциденте и его последствиях. - И ведь даже после смерти руки Брукхаймера и Маршалла добираются до чего-то. Ладно. Полный обыск и бегом на бриг. Чую, нашим нужна будет помощь.
***
А тем фреее… неожиданный боньк по эстонской голове тяжелой битой с шипами
А тем временем на борту подлодки “Александр Невский”…
