— Не знаешь, — констатировал Зорка, переводя насмешливый взгляд со смущенного лица телохранителя на совершенно непроницаемое Альфреда. — Ну так больше мучиться тебе не придётся. Потому что дядя Эйден прямо сейчас расскажет тебе сказочку. Как там? Жил-был в глухой, всеми богами забытой деревне ребёнок. Жил он бедно и плохо, сам был глуп и жалок, только и мог, что наблюдать, как помер его отец и медленно угасала мать, а после и сам бы издох, вот только разразилась в их мире битва богов, и один из тех богов рухнул прямо на деревню, спалив её дотла, напоследок передав единственному выжившему в ней существу частицу своей души. Искру творения, которой было слишком мало, чтобы раздуть из неё пламя, создав из мальчишки нового бога, но достаточно, чтобы продлить ему жизнь и сделать сильнее остальных. А потом мальчишку нашёл тот, кто всегда привык иметь запасной план, смекнувший, что обладатель малой частицы божественной силы может однажды пригодиться для дела. Тебе ведь известно, что уничтожить носителя Ипостаси способен только тот, кто сам носит её часть в себе? Так что ты — не более чем орудие, запасной план на случай, если понадобится устранить очередного повелителя вселенной, а выживешь ты при этом или нет — кого это волнует? — Закончив, Зорка с торжеством воззрился на телохранителя, пытаясь оценить его реакцию на свои слова.
Тот, впрочем, отреагировал довольно сдержанно. Выслушав вываленные на него новости, Скугга раздражённо почесал бороду и молча уставился на Зорку и демонов, почти безупречно отыгрывая роль образцового охранника при работодателе. Понять его истинное состояние можно было лишь по играющим желвакам и ладоням, сжатым в кулаки сильнее, чем следовало бы.
— А ты, маленький ангел? — Эйден сменил тактику, выбрав себе новую цель. До этого с тревогой наблюдавший за Ску Уриил, заслышав упоминание своего имени, вздрогнул и беспомощно закатил глаза:
— Ну, началось в колхозе утро… Что там у тебя? Давай ты выговоришься, потом я в благодарность проломлю тебе башку, и мы разойдемся по домам. А то задолбали уже эти «скандалы, интриги, расследования».
— Что, боишься меня, ангел? Хочешь отомстить? Ну так я дам тебе ещё несколько поводов для мести тем, кого ты считаешь своими друзьями. Знаешь, по чьей воле ты оказался в моей власти? Это ведь магия твоего начальника привела тебя в тот институт, а позже — ко мне. Но и это еще не все. Твой друг имел возможность спасти тебя от пыток, но вместо этого предпочёл не вмешиваться. Не так ли, Андрас?
Ангел, нервно облизав губы, внимательно всмотрелся в столь непохожие сейчас лица стоящих рядом демона и начальника их маленького отряда. Взгляд Альфреда выражал осторожное спокойствие с примесью усталости, Андрас же в этот момент представлял собой полную противоположность сдержанному боссу: побледнел и, что-то бормоча на пределе слышимости, протянул руку к Уриилу, пытаясь дотронуться до плеча, но вместо этого напоролся на острый взгляд и не менее острое лезвие одного из клинков, который Ури направил ему точно в грудь.
— Он не врет. Объяснитесь! Оба!
Первым на требование в своей излюбленной манере откликнулся Альфред, которого угрозы его здоровью и физической целостности не трогали:
— Пока ты не устроил нам передозировки железа в организме, сразу скажу, что мои объяснения вряд ли тебя заинтересуют. Я всего лишь посредством небольшой, но крайне зубастой шалости подправил картину мира одному наркоману, что по всем законам земным и божеским должно считаться хорошим поступком. Все остальное же… — мужчина сделал пространный взмах кистью, — череда сложнопрогнозируемых случайностей.
— Другого я от тебя и не ожидал! — сплюнул Уриил, позволяя шефу сорваться с крючка, и переключил все внимание на того, чей ответ одновременно хотел и боялся услышать.
— Там, у эльфов… во время ритуала, — демон, отступив на безопасную дистанцию, заговорил, выдавливая из себя каждое слово, — я увидел несколько вариантов возможного будущего. Почти в каждом из них ты умирал либо на элеваторе, либо здесь, в этой башне. В одной из версий нам обоим удалось спастись и уехать… Не знаю куда. Помню, что в том месте было много воды. Но и там нас настигло нечто… сложно объяснить, — не нашёлся со словом Андрас. — Мне стало ясно, что для того, чтобы оказаться здесь в нужный момент, мне было необходимо дождаться твоего перерождения. Поэтому… — Андрас выдохнул, как перед прыжком в прорубь, — Йену сказал, что это была ошибка, но я намеренно перед возвращением сбил временные настройки портала на две недели вперед.
— То есть… — когда до него дошёл смысл слов напарника, прошипел ангел, — у тебя был шанс не допустить всего того дерьма, которое сотворила со мной эта тварь?
— Да, — опустил голову Андрас. — Но последствия для нас и всех оказались бы куда плачевнее.
— Знаешь… — спустя тягостную паузу отозвался Уриил, голос которого вмиг стал совершенно бесцветным, — ты совсем недавно меня спрашивал, что умерло во мне при перерождении. Теперь я понимаю — во мне сдох идеализм, который заставил бы между тобой и другими ангелами выбрать их, какими бы блядями они не оказались. Жаль, что с тобой не случилось того же!
Прокричав обвинение, Уриил резко распахнул крылья, враз ставшие ещё чёрнее, чем раньше. Зрение Андраса на секунду дало сбой, ослепленное вспышкой темноты, полностью его дезориентировав. Когда тьма рассеялась и он снова смог воспринимать реальность, ангела на том месте, где он стоял, не было.
— Впечатляет, — Альфред присвистнул. — Давненько я не видел, чтобы кто-то так легко сумел свалить через сырой проход.
— Что это было? — выдавил демон.
— Портал без выходных координат, — охотно отозвался его бывший, как твердо решил про себя Андрас, начальник. — Опасно, безответственно и невозможно отследить. — Мужчина сделал паузу. — Последний пункт я к тому упомянул, что тебе придется сильно повозиться с поисками своей нервной принцессы. Что и к лучшему: к тому моменту, как ты ускачешь в закат спасать ее от злого дракона, она, глядишь, подостынет и раздумает откусывать тебе голову. А вот дракону хана… — Глава Таможни задумался на мгновение. — Точно хана!
Демон прикрыл глаза и на секунду позволил собственной ярости затмить другие чувства, включая растерянность и боль от ухода Уриила. Когда он заговорил снова, от его рыка едва не потрескался мрамор, и даже Велиал с Астаротом, бывшие сильнее и выше по рангу, с трудом сумели сдержать нервную дрожь от бешенства, сквозившего в голосе Андраса:
— Сложнопрогнозируемые случайности, да? Но ведь сложно — не значит невозможно? Ты ведь понимаешь, что при следующей нашей встрече я сделаю все, чтобы тебя прикончить?
— Позволь мне в этом усомниться, — криво ухмыльнулся Локи, не дрогнув ни единым мускулом перед беснующимся агентом. — Впрочем, будущее покажет, верно? К тому же не все гештальты закрыты, так ведь, Эйден? Каков наш с тобой счёт, ты записываешь?
— Осталось совсем немного, — почти ласково отозвался тот. — Не так уж много в твоей жизни тех, кому ты был дорог. Остался, пожалуй, лишь тот, кто сейчас нас подслушивает. Как ты смотришь на то, чтобы я назвал ему твое настоящее имя? Думаешь, ему понравится мой подарок?
Выслушав предложение Зорки, Альфред по дуге обогнул все еще пышущего яростью демона и сделал несколько шагов по направлению к Эйдену, улыбаясь безжизненной улыбкой, от которой не по себе стало даже демонам, молчаливо наблюдавшим за разворачивающейся на их глазах сценой противостояния. Стоявшему ближе всех Астароту на секунду подумалось, что увидь он подобную улыбку от кого-нибудь в свой адрес, предпочел бы самолично содрать с себя кожу, лишь бы не попасться в руки ее владельцу.
— Ах, старые имена, старые друзья… Ещё немного — и я поддамся сентиментальности и впаду в ностальгию, — с усмешкой произнес Альфред и резко сменил тон, произнося слова, материализующиеся в воздухе и с ревом рушащиеся вниз грохочущим водопадом: — Но некоторые тайны должны забываться, а некоторые боги — умирать. Дабы те, кто приносит им жертвы, не захлебнулись в собственной крови и обрели шанс жить дальше. Акриил, пора!
