Настроение собравшихся заметно поднялось. На лицах многих появились улыбки, чувствовалась решимость и нетерпение.
— Но есть, к счастью, один пункт, в отношении которого Таффари ничего не меняет уже на протяжении нескольких месяцев. Я имею в виду его регулярные визиты в горнодобывающий район Уэнгу, по крайней мере, раз в месяц. Ему доставляет удовольствие наблюдать, как приумножаются его богатства. Уэнгу он посещал без многочисленной охраны. И это, пожалуй, единственное место, где он становится весьма уязвим для своих противников. — Дэниел со значением сделал паузу. — Нам сильно повезло, ибо майор Фашода раздобыл бесценные сведения. — И Дэниел указал на сидевшего в первом ряду офицера. — Именно майор Фашода отвечает за весь транспорт Эфраима Таффари при переездах — или перелетах — с одного места на другое. В Уэнгу Таффари обычно добирается вертолетом. И уже есть приказ подготовить вертолет к очередному вылету на понедельник, четырнадцатое число. Вероятность того, что Таффари полетит в Уэнгу именно в этот день, очень велика. Так что у нас еще пять дней в запасе.
Нинг Чжэн Гон сидел рядом с президентом Таффари на мягком сиденье в кабине вертолета. Сквозь открытый люк внизу под ними проплывали зеленые верхушки деревьев. Свист ветра заглушал все звуки, и приходилось кричать, чтобы быть услышанным.
— Есть новости о Четти Сингхе? — прокричал Таффари, наклоняясь к Чжэн Гону.
— Никаких, — прокричал в ответ Нинг. — Его «лендровер» нашли в лесу, а следов самого Четти Сингха нигде не обнаружено. Прошло уже две недели. Скорее всего, он заблудился и погиб в лесу, как и Армстронг.
— Жаль, — вздохнул Таффари. — Дельный человек. Знал, как обращаться с этими скотами-заключенными. Издержки производства при нем постоянно снижались.
— Совершенно верно, — согласился Чжэн Гон. — Замену ему подыскать очень трудно. Сингх говорил на местных наречиях. Он понимал и чувствовал Африку. Понимал… — Чжэн Гон неожиданно замолчал. С его языка чуть не слетело грубое и оскорбительное для любого чернокожего африканца слово, — …эту систему.
— Даже за короткое время с того самого момента, как исчез Сингх, цифры по добыче ископаемых заметно снизились, — недовольным голосом пробурчал Таффари.
— Я занимаюсь этим вопросом, — заверил его Чжэн Гон. — У меня есть на примете несколько человек, которые могли бы заменить Четти. Это горно-добытчики из Южной Африки. Они тоже отлично справляются с рабочей силой вроде нашей. Надеюсь, они скоро здесь появятся.
Кивнув, Таффари поднялся со своего места и направился к своей спутнице, сидевшей напротив.
Как обычно, Таффари взял с собой женщину. Его последним увлечением стала высоченная красавица гита — она пела в одном из ночных клубов Катали. Лицо девушки, словно выточенное из черного мрамора, напоминало лицо божественной царицы Нефертити.
Кроме нее, Таффари сопровождал также отряд охранников из двадцати человек, возглавляемый майором Кейджо. После исчезновения Бонни Ман Кейджо повысили в должности. Таффари ценил в своих людях преданность и умение держать язык за зубами, и у Кейджо имелись все шансы на быстрое продвижение по службе. А Чжэн Гон начинал все больше ненавидеть эти регулярные прогулки Таффари в Уэнгу. Во-первых, он страшился опасных полетов над тропическим лесом в полуразвалившейся «Пуме». Пилоты этих допотопных вертолетов были просто ненормальными; им, похоже, нравилось демонстрировать в воздухе, на что они способны. С момента прибытия Чжэна в Убомо вертолеты разбивались над тропическим лесом уже дважды.
Но даже больше, чем страх разбиться, Нинга беспокоили дотошные расспросы Таффари по поводу добычи платины и других полезных ископаемых. Обмануть Таффари оказалось практически невозможно. Под его красивой внешностью скрывался хитрый и расчетливый делец с мозгами финансиста. Таффари сразу замечал, когда доходы вдруг падали ниже допустимого.
В действительности же Чжэн Гон выкачивал из синдиката все, что можно, стараясь скрывать свои ухищрения. Конечно, все делалось в разумных пределах, и цифры прибылей «Везучего дракона» не особенно колебались. Даже самый придирчивый аудитор не нашел бы ничего противозаконного в деятельности Чжэн Гона. А Таффари начал его в чем-то подозревать.
Чжэн, под защитой двух хорошо вооруженных охранников, использовал небольшую передышку, чтобы еще раз мысленно оценить финансовое положение синдиката и проверить, нет ли в чем проколов.
В конце концов он решил, что на некоторое время стоит снизить расчетные темпы добычи. Стоит только подозрениям Таффари перерасти в уверенность, как тот без всяких колебаний разорвет с ним все отношения — не без помощи своего любимого автомата Калашникова. И Чжэн исчезнет в лесу так же, как исчезли там Четти Сингх и Дэниел Армстронг.
В этот момент «Пума» резко нырнула вниз, и Нинг обеими руками вцепился в ручки сиденья. Сквозь открытый люк он увидел внизу голую красную землю и ряд желтых ПКППР, выстроившихся у самого леса. Они наконец прилетели в Уэнгу.
Дэниел смотрел, как «Пума», снижаясь, кружила над посадочной площадкой, а затем нырнула в густое кучевое облако. На бетонной площадке виднелись лужи от последнего дождя, промокший государственный флаг обвис на верхушке высокого железного столба.
Вертолет встречала небольшая делегация из нескольких тайванцев и управляющих гита. Значит, Эфраим Таффари точно находится на борту вертолета.
Дэниел, ночью взобравшись на красное дерево, сидел на его крепкой ветке примерно в ста двадцати метрах от посадочной площадки. Сепу снизу помог ему поднять наверх необходимое снайперское вооружение.
Спрятавшись среди густой листвы и ползучих растений, Дэниел хорошо видел всю посадочную площадку. Его защитная форма сливалась с зеленью листвы, он крепко сжимал в руках снайперскую винтовку.
Это был «ремингтон-магнум», стрелявший разрывными семимиллиметровыми пулями, по десять граммов каждая, с округлыми головками. При такой форме пули даже при сильном встречном ветре попадали в цель почти без промаха. Дэниел тщательно проверил оружие: с расстояния около трехсот пятидесяти метров пули ложились с разбросом в десять сантиметров. Однако для стрельбы в голову это был не лучший результат. Дэниел знал, что лучше целиться в грудь: разрывные пули разнесут легкие и все другие внутренности в клочья.
Представив эту картину, Дэниел поймал себя на том, что ему противно обо всем этом думать. Последний раз он держал в руках такую штуку около десяти лет тому назад, когда их разведроте приказали прикончить одного из лидеров ЗАНУ, скрывавшегося в крошечном краале в Матабелелад. Арестовать его никак не удавалось и пришлось убить, выследив, как какого-нибудь зверя. Дэниел стрелял в него сам и после этого несколько недель чувствовал себя последней скотиной.
