Валерии, как во мне и Лёхе, торчало великое множество мелких осколков гранаты, некоторые засели глубоко рядом с внутренними органами. Извлечение их сулило внутреннее кровотечение, которое невозможно было остановить действующим запасом медикаментов и инструментов. Алексею взрывом оторвало ноги, и я не знал насколько запоздалой сейчас может быть ему оказана помощь. Верил в то, что они выживут. Хотел, чтобы они поправились, ведь они переживали и не такое. Мечтал поделиться с ними своей удачей, своим здоровьем и никогда более не присутствовать в их жизнях, чтобы дать им спокойно и безопасно продолжить свой путь. Все полученные ранения ничто по сравнению с пережитой ночью бойней с беспощадными мутантами, которым только и нужно, что убивать всё живое. Ничто в сравнении с тем, как одерживали победу над опасными мутантами одну за одной, день за днем весь проклятый май. Как бы донести это до них? Как сказать им, чтобы тоже в это поверили?
Чтобы отвлечься от поганых мыслей, прокрадывающихся из подсознания в виде возможной неизбежности их страданий и смерти, осматривался в поисках тех, кому могла понадобиться простая помощь. По прошествии получаса, во время которых переносил и вытаскивал пострадавших под завалами других тел, насчитал двадцать семь живых человек, среди которых в полевом госпитале было девять. Остальные шестнадцать, как мне сказали, пали во вчерашней трагедии. За это время ни разу не встретил главного — майора этой части. Куда же он подевался, неужели погиб?
Поспрашивал у оставшихся солдат, но так и не узнал где он. Мы нашли тела всех, кто числился среди военной колонны, лишь его местонахождение осталось неизвестным. А если среди погибших или живых он не отметился, то куда пропал? Обежав лагерь и пространство вокруг, решил осмотреться за жилыми домами, расположенных дальше от дороги. К моему изумлению, наткнулся на него, сидящим в канаве на выжженной траве, образованной тем единственным оглушающим выстрелом из танка по самым опасным целям. Когда спустился к нему, то разглядел в его руках пистолет и какой-то предмет.
— Здравствуйте, майор. Я вас искал, — с переживанием в голосе окликаю его, но он не ответил. Молча уставившись ввысь, он держал в руках фотографию. По всей видимости, он желал побыть один, и решил оставить его, развернулся и начал уходить. — Возвращайтесь поскорее в лагерь, вы там понадобитесь, — бросил на прощание. За него волноваться не придётся: монстров нигде не было видно, да и у него есть оружие. Так что он постоял бы за себя, раз выжил в этой ночной бойне. Едва сделал шаг, как он откликнулся:
— Они уже, наверное, погибли, а я ничего не смог предпринять, ничтожество, не забрал их с собой и не спас от страшной гибели, — всхлипнул он и продолжил: — Должен был сегодня умереть, тогда бы встретился с ними там, на небесах, — гнусаво мямлил он и затем грозно добавил: — Почему Господь не забрал мою жизнь, а их! Почему они умерли от рук безбожных тварей, а я остался жив среди их полчищ трупов?
После заставившего загрустить кого угодно монолога он склонился головой к фотографии и заплакал. Заплакал прямо как младенец. Я прекрасно понимал его: в текущее время жить было нелегко, а терять родных — еще труднее. Совершенно не был осведомлён, как судьба распорядилась с моими родными, от которых был отрезан внезапно начавшейся войной с мутантами, и не знал что с ними и теперь. Мысли об этом разрывали сердце на части, но держался. Обернувшись, ответил майору:
— Мы не можем управлять своей судьбой, тем более судьбой других людей. Даже тех, кто нам дорог. Но мы в силах постараться изменить ход вещей в желанную для нас сторону. Плыть по течению жизни и надеяться на чудо — не вариант, — начал печально, но быстро понял, что поддержать его в позитивном настрое сейчас будет гораздо лучше. — Сколько раз попадал в передряги и подставлял свою жизнь под угрозу, но только благодаря вере в себя и упорству смог выкарабкаться, а заодно и подхватить своих близких. Мне жаль, что вы не оказались рядом с ними и не защитили в момент опасности, зато вам удалось спасти здесь множество человек в той ситуации, в которой все остальные бы сдались! Вы дали этим людям надежду, показали себя храбро и удержали оборону против стольких тварей, что вами надо гордиться! — На время забылся о главной теме разговора и углубился в расписывания его достоинств. Помолчав, добавил: — Возможно, та жизнь для них будет лучше нынешней, в которой выживаем мы. Теперь вы знаете, что им не предстоит испытать повторно все ужасы катастрофы, и они будут ждать вас. Но не сейчас. Поймите, не стоит кончать с собой прямо сейчас или когда-либо. Есть люди, что положились на вас и верят вам. Не оставляйте их на растерзание судьбы, а доведите до безопасного места, где они смогут спокойно жить. Уверен, этим бы ваша семья гордилась. А не тем, что вы сдались.
Позволил себе спуститься к нему и в знак поддержки похлопать по плечу. Теперь чувствовал, что стоит оставить его наедине с собой, но был ещё и уверен в том, что натолкнул его на правильные мысли.
— Майор — не моё имя. Меня зовут Иннокентий Градов. Спасибо за напутствие, — бережно выронил он эти слова и чуть улыбнулся.
Ответно мягко улыбнулся и направился проведать Алексея с Лерой. В очередной раз, пока майор Градов остался сидеть там, на обгорелой траве, по-прежнему держа потрепанную фотографию семьи в руке.
— Как там Алексей, с ним всё в порядке? — спросил одного прихрамывающего солдата с перебинтованной рукой. Похоже, ему здорово досталось.
— Да он ещё держится, сильный мужик, после того как ему оказали первую помощь, он ни разу не скулил и не терял сознание, — уверенно произнёс он.
Утвердившись в провале своих беспокойных опасений, направился в грузовик, где уже поубавилось народу, и мог спокойно посидеть с девушкой и узнать, не пришла ли она в себя. Когда-то в округе творилась полная неразбериха: все бегали, помогали друг другу, крики и стоны раненых пронзали воздух насквозь. Повсюду лежали трупы, кровь и тысячи гильз, трещавшие под ногами. В настоящее же время громкие звуки исчезли, уступая благоприятной тишине: паника утряслась и люди успокаивались.
— Ты уже очнулась, ну, как ты, как ты себя чувствуешь? — смяв
