Наконец Кэрол нащупала стальную ручку дверцы и рванула ее на себя. В машине зажегся свет, и сквозь рой бабочек она увидела, что машина была переполнена ими. Они сидели на дверцах, на сиденьях и даже на руле. Она отпрянула, и споткнулась.
Через секунду боль стала невыносимой и захватила ее полностью. Кэрол упала на землю и потеряла сознание.
Они смертельно устали, тела их ныли от боли, кожа была изуродована и покрыта болячками – будто на ней происходило какое-то сражение. Гарри подумал, что они выглядят так, словно переболели каким-то ужасным видом оспы в очень тяжелой форме. Они молча сидели на полу, прижавшись спинами к кухонным стойкам и шкафам и ожидали кого-нибудь или чего-нибудь, любого ответа или сигнала, который, как они понимали, никогда не придет. Нависший страх был почти осязаем: он, как электрический ток, проходил через воздух от одного к другому, увеличиваясь и разрастаясь.
Гарри знал, что им нужно что-то предпринимать, что нельзя делать то, что предложил Фред – просто сидеть и ждать. Ведь совершенно невозможно сказать, сколько еще времени кухня будет оставаться безопасным местом, и неизвестно, сколько еще будет продолжаться это нападение бабочек. Было бы неплохо узнать, что происходит снаружи или, по крайней мере, в остальной части здания. Но они заплатили своей безопасностью за невозможность узнать это – в кухне не было окон, а открывать двойные стальные двери было слишком рискованно.
– Привет, мистер Мейер, – сказала Филлие, нежно трогая его за руку и улыбаясь.
Гарри улыбнулся в ответ.
– Привет, миссис Мейер.
– Как это остроумно! – съязвила Лиз. – Надо же, молодые возлюбленные! Или к вам вернулось детство?
Гарри мельком взглянул на Лиз. Единственной причиной ее высказывания было то, что она сама была несчастлива, ее отношения с Фредом складывались непросто. А Гарри был рад, что женился на Филлие, она всегда думала о нем так же, как и он часто думал о ней, и часто говорил ей об этом.
– Перестань, Лиз. Не надо так говорить, – прошептал Фред.
– Я ждала, что ты сам скажешь что-нибудь подобное, ответила Лиз. – Но твои действия подтверждают твои слова.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Фред, и его глаза сузились в две жесткие коричневые щелочки.
– Эй, вы двое, кончайте! – перебил его Гарри. – Дела у нас и без того неважные.
– Не твоя забота, толстяк, – огрызнулась Лиз.
Гарри сжал кулаки и стиснул зубы.
– Хватит, Лиз. Мы это выясним с тобой потом, – сказал Фред.
– Если это «потом» когда-нибудь настанет.
– Оно настанет, – уверенно сказал Гарри. – Я вам обещаю. Только давайте не раздражать друг друга. В этом нет необходимости. У нас большая беда, и уже поэтому мы должны быть вместе.
Лиз с усмешкой поклонилась:
– Как прикажете, великий вождь.
Филлие крепко сжала его руку, и Гарри не сказал ничего, о чем мог бы впоследствии пожалеть. Да, он на самом деле взял на себя роль вождя, но это не было запланировано. Просто когда они ворвались в комнату, чтобы помочь женщинам справиться с насекомыми, он первым сообразил, что нужно делать. Лиз же выставила все так, будто это он устроил нападение бабочек, чтобы иметь возможность командовать всеми.
– Ты можешь что-нибудь придумать? – спросил Джим у Гарри.
Гарри покачал головой.
– Пока нет. У меня недостаточно информации, чтобы продумать какой-то лучший способ действий.
– Нужно выйти на разведку, – предложил Джим.
– Нет, не думаю, – ответил Гарри.
– А почему нет? Ведь мы не знаем, что нам делать, потому что нам не известно, с чем мы там можем столкнуться.
– Нет, это слишком опасно. Забудь об этом.
– Мы не можем позволить себе забыть об этом, Гарри. Один из нас должен выйти туда и посмотреть, что там творится.
– Правильно, – поддержал его Фред. – И пойду я. – Он тяжело поднялся, отряхивая одежду руками.
Гарри посмотрел на него, заглянул ему в глаза, но не увидел там ничего, что могло бы заставить его отговорить Фреда от этого мероприятия. У Фреда был решительный взгляд.
– Хорошо, Фред. Но, ради Бога, будь осторожен.
Лиз забеспокоилась.
– Подожди минутку. Почему пойдешь ты? Пусть идут Гарри или Джим.
Фред отрицательно покачал головой и пошел к дверям.
– Фред! Будь осторожен, дорогой. Я люблю тебя, сказала Лиз ему вслед.
Фред повернулся к ним, его лицо уже не было таким жестоким, глаза наполнились любовью и жизнью.
– Я тоже люблю тебя. Не волнуйся. Я не герой.
«Да, если нам только удастся выжить...» – подумал Гарри. Может быть, чтобы сблизиться, именно этого им всегда и не хватало.
Фред нагнулся и начал вытаскивать тряпки из-под дверей. Не успел он освободить пару дюймов щели от тряпок и полотенец, как бабочки начали роем залетать в кухню. Не обращая внимания на боль, на укусы в голову, лицо и спину, он спокойно заткнул щель опять, а потом уже принялся давить на себе жалящих насекомых.
Когда он вернулся к товарищам, кровь капала у него из свежих ран, выступая алым бисером на лбу и щеках. Казалось, что кто-то метал в него стрелы.
– Ну, этот путь пока отпадает, – спокойно сказал он. Теперь я проверю черный ход. А вы все пока что отойдите отсюда. Я посмотрю, что там творится с этой стороны.
– Женщины пусть идут в этот угол, – сказал Гарри. Джим, ты пойдешь со мной. Если там есть бабочки, и они начнут проникать в щель, мы поможем Фреду справиться с ними.
– Нет, – сказала Филлис. – Мы тоже можем помочь, так же, как и ты с Джимом. Гарри кивнул.
– Хорошо. Ты согласен? – спросил он Фреда.
Фред не возражал.
– Почему нет? Пошли, – сказал он нагибаясь и помогая Лиз встать.
Гарри с удовольствием наблюдал, как они улыбаются друг другу. Все пятеро двинулись к стальным дверям. Гарри схватился за ручку и приготовился толкнуть дверь.
– Скажи, когда открывать, – обернулся он к Фреду.
– Ладно, – ответил Фред. – Приготовились? Давай!
Дверь распахнулась на фут, Фред высунул голову в образовавшийся проем и тут же в ужасе закричал. Джим схватил его за рукав, резко втащил назад, и оба они свалились на пол. Гарри захлопнул дверь, а женщины бросились к Фреду, хлопая по его лицу, будто оно было объято пламенем. Лиз плакала, звала его по имени и винила себя за то, что позволила мужу пойти на этот безумный поступок.
Через минуту отчаянных движений тело Фреда было освобождено от бабочек, и теперь они смогли приняться за тысячи других, которые успели залететь в кухню. Гарри горько жалел, что он так широко распахнул дверь – слишком уж много этих крошечных мотыльков успели залететь вовнутрь.
Фред лежал на полу, стонал и, закрывая лицо руками, катался из стороны в сторону. Джим опять вскочил на стальную стойку и давил бабочек, которые садились на потолок, а остальные бегали по кухне и убивали сидящих на стенах. В помещении появился противный, омерзительный запах, и Гарри понял, что в мертвых насекомых происходят какие-то химические изменения. Пройдет еще несколько часов, и эта новая партия трупов начнет страшно вонять. Да и они не смогут вечно находиться в кухне. Он знал, что нужно что-то придумывать, причем очень быстро. Пока каждый из них еще отвечал за свои поступки, но Гарри понимал, что рано или поздно они потеряют контроль над собой.
