Глобальный-старший больше одной ночёвки не протянет. Но и назад его на участок Боря больше отвозить не собирался.
Если на то пошло, то что он за сын, что отца в зимнего сторожа превратил?
Решение пришло в голове неожиданное.
— Короче, хватит причитать. К Наташке поедешь, — заявил Боря. — А если хуже станет, то в больницу тебя хоть связанного повезу.
— К Наташке? Это дело, — прикинул отец.
Боря хмыкнул. Нет, сегодня ей точно не до утех. Пару дней продержится. А потом отца заберёт и снова куда-нибудь пристроит. Как раз Рому встретит.
Додумать план не дали. Телефон зазвонил. А там «тесть» высветился.
Забрать же надо! Совсем про время забыл.
— Боря, ты где? Я через десять минут выхожу.
— У меня ЧП, — ответил Боря, и не дожидаясь вопросов, чтобы рифму на автомате не выдать, сам добавил. — Батю током ударило. В неотложку везу, так сказать. Можете сами до Лиды добраться? Я не успею за десять минут.
— Ну… отец — это святое, — вздохнул Гусман. — Доберусь, конечно. Ты больше по коньяку или водочки?
— Я не пью.
— Ха, точно! — воскликнул майор и добавил суровее. — Это ты раньше — не пил. Но теперь — надо. Так что не переживай насчёт выбора. Я сразу то и другое взял с настойкой вишнёвой. И пивом шлифанём по утру.
— А как же Лида?
— А Лида девочка — ей винишко, — ответил майор, свернув мысль в другое русло. — Так что — пьём, пока будем в алко-шахматы играть. Мы ж не алкошня какая-нибудь, мы спортсмены.
— Но я не умею.
— Научишься. Ещё вопросы есть?
Боря поморщился, с котами ещё не ясно, но тестя бесить не стоило. Ответил на всякий случай сразу как полагается:
— Есть пить!
— Ну, может и сделаю из тебя человека, — снова тяжело вздохнул Гусман. — Отбой!
Батя с особым выражением на Борю в зеркало заднего вида посмотрел. Да не сказал ничего, вздохнул только.
Он в своё время тоже немало с майорами выпил. Да толку? А у сына всё впереди ещё, может и до генералов дотянет. А там уже — другой уровень.
А насчёт Натальи батя даже спорить не стал. В ванной бы пару часом отмокнуть, а как снова человеком станет, дальше думать о жизни будет.
Боря же только руль сильнее обычного сжимал, морально подготавливая себя к тому самому разговору, который рано или поздно между ним с Новокуровой должен состояться. И лучше бы это случилось до обеда. Чтобы Лиде в глаза смотреть мог.
Глава 7 — Хуёв как дров
Борис Петрович Глобальный мог назвать микрорайон Наташки Новокуровой своим родным, потому что бывал здесь уже чаще, чем в обоих гаражах. Но чаще — по делу.
А вот Пётр Глобальный насчёт этого района не высказывался. Только периодически диагностировал свои ощущения:
— Ноги как ватные. По мозгам уебало.
— Ты их чувствуешь вообще? — беспокоился Боря за отца.
Почему тот вообще заявил, что его отец? Кто в этом кода сомневался? Разве что сам Боря на столб с бабами надувными не лазил. Но одну имел в гараже. И тоже немало дырок ей расширил. Разве что полностью не рвал. Но и так видно — весь в отца. Хуевертить тоже умеет. Вроде двадцать почти, а так же молод и глуп, как в пятнадцать. Вот сейчас что мешает отца в приёмное отвезти? Трусы вонючие? Но сменку мать быстро соберёт. И передаст вместе с едой домашней. Она добрая, когда «Петя тупит».
Даже не думая включать музыку, сын прислушивался сквозь рёв печки к заднему сиденью и порой сыпал бесполезными советами:
— Ты там это… это самое… Пошевели пальчиками!
— Ну ноги-то уже чувствую немного, только слабые они как у младенца, — отвечал отец. — А вот с пальцами сложнее. Их я как раз отлично чувствую. Но лучше бы не чувствовал! Смешанная травма получилась. А то и комбинированная.
«В голове у тебя травма комбинированно, раз с куклами на столб электрический полез», — заявил внутренний голос: «Додумался тоже латекс с резиной тестировать».
— Как это? — совсем забыл за такими раздумьями о классификацию травм Боря.
Может конкретно во время этого занятия на последней парте после основной учёбы и подработки уснул. Мозг не всё запоминает, пока самого не шарахнет… хотя бы обстоятельствами.
— При взаимодействии с перчатками, значит, получилась, — объяснил батя. — Теперь придётся срезать верхний слой с кожей. А то и до некроза не далеко. Прикипело, мать его. Ты перчатки рванул, да часть осталась снаружи. Слишком мало я этих дилдаков над свечой на перчатки накапал. Как знал, больше надо. Да постеснялся.
— Так может, в больничку? — сделал ещё одну попытку разумного подхода Боря.
«Ебланить, конечно, это у вас семейное по мужской линии. Но хоронить тоже никого не хочется. Наследие всё-таки уже при жизни распределили», — добавил внутренний голос, настроившись на волну чёрного юмора от пережитого, но тут же сам себя поправил: «Пусть живёт батя! Только не в кунге в поле картофельном. Он тебе не охранник зимний без смены!»
А отец только ответил:
— Да возили меня по всему северу по этим больницам. Что я там не знаю? Ничего нового не расскажут.
А чтобы точно не вздумал везти, добавил строже:
— И пока не помоюсь, точно никуда не поеду! Я ж не луковица, чтобы санитарки слёзы лили, пока раздевать будут, — тут отец чуть тише добавил. — Ты думаешь меня первый раз током бьёт? Да это для меня как поссать сходить. Это первые разы сердце заходилось и сознание терял, а теперь адаптировался. Вон с тобой разговариваю. А мотор словно перезарядился. Может я человек-молния?
— Батя, ты не батарейка ни разу! — ответил Боря, чуя вину перед отцом. — Давай без этой чепухи о супергероях. Мы ж не дебилы, которые сами ничего не умеют. Люди при столкновении с электричеством, молниями и радиацией чаще умирают, чем получают полезные мутации. В пропорции примерно «один к никогда». Хочешь что-то суперское сделать — работай. Иначе не получится.
— Я и хотел поработать, — насупился отец. — От баб твоих устав.
— Зачем ты их вообще достал?
— А зачем тебе баб полный контейнер?
На этот вопрос так просто не ответишь. И Боря замолк, подбирая варианты.
«Раньше нужно было приехать», — заявил внутренний голос: «От одиночества родитель совсем с ума сошёл. На любопытство потянуло. Ты же ему не сказал, что в основном он охраняет целый склад забав для взрослых. Одних хуёв как дров! Да, Боря?».
Стиснул губы Боря. Прав внутренний голос, зараза. Но дарить родителям секс-игрушки на Руси тоже не
