приговор показался недостаточным. Но Кийталана все-таки отделалась испугом и сутками в темнице демолорда, вреда ей не причинили. Да, преступный умысел был ужасен, но так и остался только умыслом. А Хальтрекарок был в таком упадке духа, так неподдельно злился и расстраивался, что Солара в конце концов все-таки неохотно кивнула.
- Мы лично проследим, чтобы условия выполнялись от и до, - заверила она Хальтрекарока перед тем, как уйти.
- Этого не требуется, - заверил Корграхадраэд. – Хальтрекарок, подтверждаешь ли ты свой приговор? Ты под присягой.
- Подтверждаю, - процедил Темный Балаганщик.
В случае с демоном действительно большего и не требуется. Он связал себя нерушимой клятвой и сам себе будет неусыпным стражем.
- А ты-то чего радуешься, Клюзерштатен? – обжег гохеррима-полукровку злым взглядом Хальтрекарок. – Тебя я теперь точно в гости приглашать не стану.
- Да ладно, Хальтрекарок, не обижайся! – хохотнул Клюзерштатен. – Всякое бывает. Думаешь, мне не доводилось ходить под санкциями? Ты просто домосед, ты не привык.
- Все мы под ними ходили, - проворчал Фурундарок. – Хотя обычно не по таким тупым причинам.
- Кто бы говорил, - хмыкнул расслабившийся Корграхадраэд. – Разворотить гоблинский город… фантасмагорическое преступление. Чем тебе гоблины не понравились, Фурундарок?
- Да уж всяко лучше, чем пытаться жениться на сальванском консуле! Брат мой, что с тобой не так? Сластолюбие не должно затмевать разум.
- Это любовь, - огрызнулся Хальтрекарок. – Вы ничего не понимаете.
Домой он вернулся злющий. Бешеный. Он рвал и метал. Он бы поубивал половину жен, но теперь их стало невозможно заменить. Потеря каждой будет окончательной потерей.
Нет, конечно, просто любовные утехи Хальтрекарок мог получить в любых количествах и вариантах. Начиная с тех же самоталер и заканчивая интрижками со смертными других миров. Просто посещать их как турист ему никто не запрещал.
Но Хальтрекарок всегда был коллекционером. Он желал обладать своими женщинами полностью, абсолютно. Быть им законным мужем и иметь над ними безраздельную власть. Добровольно он никогда не отдал бы ни одну.
- Что же делать?.. – стонал он, паря над софой. – Что же делать?.. Как же получать новых?.. За триста лет мне приестся каждая из вас…
- Господин, все новое – это хорошо забытое старое, - напомнил Совнар. – В самом худшем случае вы можете снарядить экспедицию в свой анклав и…
- Да, верно… - озарилось лицо Хальтрекарока. – Это светлая идея. Я же коллекционер, я никогда ничего не выбрасывал. Просто некоторые физические и финансовые ограничения не позволяли мне оставлять всех. Но теперь я могу начать возвращать тех, кто когда-то прогневал меня… думаю, они достаточно долго думали над своим поведением.
- Вот, просто совершайте ротацию, - сказал Совнар. – Это внесет даже некоторое разнообразие в вашу семейную жизнь – вы сможете вспомнить тех, кого любили когда-то, давным-давно. Кто знает, может, и моя дочь давно уже осознала свои ошибки и ждет воссоединения с вами…
- Да… Совнар, ты прав, ты как всегда прав. Возможно… возможно, я даже смогу повысить число жен. До трехсот, скажем. Все равно теперь я буду больше времени проводить дома.
- Ах… это прекрасная идея, мой господин. Финансово мы потянем… надеюсь. Откладывать получится меньше, конечно, но… затянем потуже пояса. А с шоу мы что-нибудь придумаем. Теперь, когда у вас есть этот… ассистент, у нас полно добровольцев. Помните, какой фурор был, когда вы пригласили других демолордов? Паргоронцы обожают играть в игры.
- Тоже верно, - согласился Хальтрекарок. – Возможно, все к лучшему. Конечно, этот проклятый сальванский консул лишила меня значительной части элитных игроков… но это не страшно. Я что-нибудь придумаю.
- Ваш творческий гений непременно справится наилучшим образом.
В гареме после оглашения приговора воцарилась эйфория. Ведь это означало, что Хальтрекарок теперь не станет сокращать гарем. Напротив, следующие триста лет он будет беречь и лелеять своих жен.
Кто знает, может, даже перестанет делиться ими с гостями.
Кроме самого Хальтрекарока недовольна произошедшим осталась только Абхилагаша. В силу происхождения у нее всегда была гарантия неприкосновенности. Она уже триста лет любимая жена. О, несколько раз ее смещали на второе место всякие выскочки вроде Лахджи, но это никогда не длилось долго.
А теперь и все остальные жены… нет, не получили неприкосновенность, конечно, но все же стали более особенными в глазах Хальтрекарока. Перестали быть расходным материалом, каждую из которых можно заменить щелчком пальцев.
И теперь избавиться от кого-то вроде Лахджи стало гораздо сложнее.
Да, это ненадолго. Всего на триста лет. Но это будут триста лет в одном и том же составе. И некоторые из жен за это время могут стать опасными конкурентками.
Особенно Лахджа. В своем рейтинге Абхилагаша отводила ей место в последней полусотне – где-то около ста шестидесятого. Но это сейчас, пока она ассоциируется у Хальтрекарока с неприятными воспоминаниями. Рано или поздно он забудет все плохое и снова начнет ей благоволить. Абхилагаша прекрасно знала, как работает память ее мужа.
Абхилагаша с большим удовольствием просто убила бы Лахджу. Но она не какая-то смертная подстилка, эту отрыжку Мазекресс сложно прикончить. Ассантея вот пыталась – и где сейчас Ассантея?
Да, насчет Ассантеи… Абхилагаша была абсолютно уверена, что за ее смертью стоит Лахджа. Ищи, кому выгодно. Ассантея была жадной, была импульсивной – но она не была такой круглой дурой, чтоб с разгона прыгать на меч Светоносной.
Но доказательств у Абхилагаши не было. Лахджа – хитрая, коварная тварь, она замела все следы.
Фархерримы в целом на редкость мерзкие существа. Абхилагаше об этом кузен сказал. У него друг с компанией собрался погулять в их лесу – ну так, познакомиться. А через некоторое время на границе обители Мазекресс нашли останки этих туристов… прибитыми к деревьям вдоль дороги.
А один из их убийц теперь фаворит мамочки. Ну и гнилой ублюдок!.. Когда Абхилагаша в последний раз заглядывала в гости, этот Гиздор… как он посмел?! Еще и выпытывал, как там его дражайшая сестрица поживает… как будто Абхилагаше есть до нее дело!
