позволила себе побеспокоить начальника полиции. Прибывший на ночь глядя начальник распорядился запереть нежданного гостя в одиночную камеру, постелить матрас помягче и вообще хорошо относиться до "выяснения". Выяснять начали завтра с утра. Начальник полиции звонил во все начальственные инстанции. Понятно, что эта новость с советским лётчиком, свалившимся с неба на голову местным властям, ни у кого никакой радости не вызывала. Никто не желал брать на себя ответственность. В конце концов начальнику полиции пообещали разобраться, а пока подержать нежданного гостя у себя. После этого начальник полиции пришёл знакомиться с Юрой. Как выяснилось, он достаточно хорошо говорил по-английски. Юра тоже разговаривал, насколько позволяли знания, почерпнутые из "Morning star" и "Moscow news". Начальник полиции поздравил Юру с прибытием на землю Ирана, посетовал, что Юре придётся слегка задержаться и что он для всех, прежде всего, гость, хотя всё же придётся посидеть под замком.
Жилось Юре в полицейском участке в общем-то неплохо. Познакомился с охраной, хотя с ними приходилось переговариваться больше жестами и мычанием. Охранники развлекались тем, что примеряли шлем и лётный костюм. Кормили хорошо. Явно начальник полиции распорядился не кормить тюремной пайкой. Скучно правда. Читать нечего. Смотреть тоже. Говорить не с кем. Разве что изредка начальник полиции расспрашивал Юру о том о сём, о житье Юры в Советском Союзе. Юра тоже изредка спрашивал, когда же решится его вопрос и когда же он, наконец, увидит юнайтэд стэйтс. На что начальник полиции смущённо заявлял, что, к сожалению, в Иране всё делается очень медленно.
Время себе шло. Абсолютно ничего не менялось. К присутствию Юры в полицейском управлении уже привыкли настолько, что даже бросили запирать двери его камеры. Он уже мог выходить, когда ему вздумается, и гулять по коридорам полиции. То есть он тихо перешёл из категории заключенного в категорию постояльца при полицейском участке. При встречах начальник лишь виновато разводил руками, словно говоря: "Извини, пока ничем порадовать не могу». Но Юрино дело уже сильно затягивалось даже по иранским бюрократическим меркам. В конце концов начальник полиции решился позвонить наверх ещё разок, прощупать и разузнать, "сколько можно ещё тянуть». К его удивлению, ему сказали так, будто слышали эту историю в первый раз, и достаточно жёстко. Никакой самолёт границу не перелетал и никуда не садился.
"А вот самолёт …" — начал было возражать начальник полиции.
На что его достаточно грубо оборвали и пояснили, что если ему дорого его место начальника полиции, то в его же интересах помалкивать и не соваться по инстанциям.
Судя по всему, на самом верху возле иранского шаха горели немалые политические страсти. Узнай шах, что силы иранской воздушной обороны с новейшими американскими радарами так вот бездарно прошляпили советский старьё-истребитель, то какому-то важному генералу было б несдобровать.
"А с лётчиком что мне делать?" — спросил начальник полиции.
"А лётчик, — уж совсем грубо ответил голос сверху, — лётчик — это твои проблемы, а не наши».
"Класс! — наверное, скажет заинтригованный читатель. — Сейчас начнётся настоящий детектив с попыткой умерщвления лётчика, разрезания на части, разбрасыванием частей тела по пустыне, чтобы дело замять и концы в воду, точнее, в зыбучий песок иранской пустыни. Но Юра жив, здоров, живёт в Америке. Значит, что-то особо интересное. Побег, погоня, погоня, погоня …
Сразу разочарую. Ничего, даже близкого к этому, не произошло. В те далёкие спокойные времена мусульмане-персы были гораздо цивилизованней высшей белой расы, для иных представителей которой задушить пару миллионов в газовых камерах или сжечь пару сотен тысяч человек в ядерном огне было так же легко и просто, как прихлопнуть комара. Теперь сообразив, что лётчик-перелётчик Юра теперь уже на его совести, начальник полиции начал действовать в соответствии со своим миропониманием. Во-первых, Юру выселили из тюрьмы и перевели в какую-то комнатушку неподалёку. Тюремные обеды теперь уже приносили Юре на дом, а начальник тюрьмы сказал, что прогуливаться вокруг дома можно, а вот гулять, тем более по местному Бродвею, не рекомендуется. Во-вторых, начальник полиции всерьёз занялся Юриным обустройством. Так в несколько присестов он выяснил следующее.
Во-первых, умеет ли Юра управлять вертолётом. На что Юра сказал, что то летает и это летает. Подучится и полетит.
Во-вторых, начальник полиции сообщил, что неподалёку работают англичане на нефтяных месторождениях и им очень нужны вертолётчики. Так что место вертолётчика уже как бы за ним. Но есть тут маленькое "но". Англичане желают, чтобы нанятый ими человек был серьёзным, на которого можно положиться, а не так, неизвестно кто, шаляй-валяй с улицы, и, тем более, пролётом из Советского Союза. А серьёзный человек ‒ это тот, у кого есть дом, жена и всё тому подобное. Юра, естественно, слегка затосковал, потому что ни дома, ни жены у него тут как раз не было. На что начальник полиции пообещал поработать в этом направлении. Ещё через несколько дней он сообщил, что есть на примете очень приличная девушка из очень приличной семьи. Папа — управляющий местного банка, а девушка добрая, хорошая, образованная и, наконец, просто красавица. Здесь Юра, наконец, ощутил, что судьба-злодейка начала поворачиваться к нему передом. На всякий случай он поинтересовался насчёт того, чтобы сперва посмотреть на девушку, но получил ответ, что у них в традициях смотреть на девушку до свадьбы не принято. "А если я ей не понравлюсь? — опять же не успокаивался Юра. — Она же меня ни разу не видела". На что начальник полиции ответил, что она как раз его видела, и если честно говорить, то весь сыр-бор как раз идёт оттуда, от этой девушки. Тут Юра, наконец, начал соображать, что он, совершенно не подозревая, стал местной знаменитостью. Слухи о герое-лётчике быстро разнеслись по городку, а после того как Юра поселился вне тюрьмы, на него ездила посмотреть местная любопытная молодёжь. Так что, вероятнее всего, в одной из медленно проезжающих мимо Юриного дома машин как раз и сидела дочка управляющего банком. Ну а папа-банкир выступал в роли падишаха из восточных сказок, который в своей дочке души не чаял и готов был исполнить любую прихоть юной принцессы.
Но всё же оставались серьёзные технические проблемы, которыми начальник полиции решил тут же заняться.
"Семья это очень приличная, — ещё раз подчеркнул начальник полиции, — а значит, религиозная. И выдать дочку замуж они могут лишь за мусульманина, причём по всем надлежащим мусульманским обрядам. Так что, — здесь начальник полиции на всякий случай отодвинулся от Юры, — ты должен будешь принять мусульманство», — закончил мысль начальник полиции.
Отодвинулся от стола начальник полиции не случайно, поскольку
