замедлиться и мысленно уже приготовиться к возможному немирному исходу встречи.
— Пута Мата! — ругнулась Роска, судя по тону. — Откуда он здесь?
— Что, твой знакомый?
— Это Рорхе, урод, продавший меня когда-то в рабство. Странно, он ведь не сухопутная крыса, а тут вот оно как. — Время болтовни закончилось, между нами уже не более пятнадцати метров, когда Рорхе узнал мою попутчицу.
— Вот это да! Смотрите, парни, кто тут у нас! Роска, сбежавшая рабыня, вернулась обратно. Неужели сама, по доброй воле решила сдаться?
— Стоп-стоп, даже не вздумайте претендовать на мою рабыню. Это я ее веду в город на продажу, — я сам не понял, с какого перепугу решил вступить в разговор.
— А ты кто таков? Одет вроде прилично, но как сюда вы попали, раз уверяешь, что ведешь ее на продажу? Как я знаю, она давно уже покинула остров и должна бороздить морские просторы. Есть даже заказ на нее от хозяина. А я что-то не вижу корабля или хотя бы шлюпки на берегу. — Слишком зрение у тебя хорошее, Рорхе, а вот дисциплины у вас всех вместе взятых ноль. Тупо стоите толпой на тропе, не пытаясь хотя бы отрезать нам пути бегства.
— Может договоримся? У меня есть монеты и вот эта дорогая шпага, трофей мой. — На слова о монетах жадно заблестели глаза у десятерых, у одиннадцатого, то есть Рорхе взгляд был устремлен на протянутую ему шпагу.
— Подойди и дай, смотри только, без глупостей. — Я не гордый, я подойду.
Когда он взял шпагу в свои руки, произошло то, что и должно. Разница оказалась в одном, Роске намного меньше досталось боли, этого же урода скрутило по полной, аж грохнулся, дергаясь в конвульсиях. Все это я отметил краем глаза, так как был занят уже совсем другим. Несколько метательных ножей нашли свои цели в считанные мгновенья. Те же, кому посчастливилось избежать их, на свою голову впали в кратковременный ступор, что еще раз доказывало, не воины они, а так, сброд групповой. Тут и Роска наконец подключилась, вовремя все же дал ей саблю, а вот мечом орудовать на суше оказалось сплошным удовольствием и намного удобнее убивать.
— Убьем или поспрашиваем? — Бедолага Рорхе все еще крючился.
— Я бы поспрашивала, хотела бы знать, много ли тех, кто знает меня в лицо, сейчас в городе. Ты шпагу забери, а поговорю с ним я сама, давно мечтала об этом. — Ну, женская месть — страшная штука и это воспоминания старого Морте, спорить сам с собой не буду. Шпага будто сама впрыгнула в мою руку, стоило только до нее дотронуться. И пока Роска производила яйцерезный допрос в прямом смысле, я обыскал тела остальной десятки. Нищеброды, вот какой вывод можно было сделать, ни одной монетки, старая одежда, а об оружии лучше промолчу, пародия, одним словом. Подошла Роска, вытирая куском тряпки лезвие кинжала от крови.
— Все оказалось проще, чем я думала. Этот придурок умудрился обокрасть бывшего своего хозяина. Повезло, что смог удрать, но деньги украденные не успел с собой взять. Потом нашел таких беглецов-преступников и стал разбойничать. Но сам видишь, из них разбойники так себе. Но одно выяснила, тот торговец, который когда-то продал меня, уплыл с острова, а бывшего моего хозяина прибили за долги.
— Значит, есть шанс, что тебя никто не узнает?
— Есть, главное нигде не обнажаться, поэтому не давай мне пить.
— Нянькой быть…
— Не бузи, еще не все. Нашла у него лист бумаги, где этот придурок обозначил вход в какую-то пещеру. Пока яйца не стала резать по-настоящему, не хотел говорить, но они ее нашли недавно. Один из банды был послан проверить, только и услышали крик ужаса, после чего наступила тишина. Никто не рискнул более проверять. В принципе, это не так уж и далеко отсюда. Проверим?
— Если правильно понял, то ты предлагаешь пойти в место, где вроде как один из них пропал, скорее всего погиб. Пещера с неизвестным содержимым и маловероятно, что с добрым. Плюс не факт, что его словам можно верить полностью. Все так?
— Да, но вдруг там что-то ценное есть.
— А еще, ты хочешь сказать, что здесь до сих пор остров полностью не исследован?
— Они случайно это место нашли. Один из них провалился в яму, после чего случился обвал и вход открылся.
— Даже если все так. Может сначала лучше в город, приобрести нужные вещи, те же самые факелы…?
— У Рорхе было огниво, сами сделаем. — Вот откуда у этой девицы отсутствие чувства самосохранения? Хотя, точка Кары пока не краснела сильнее, а мне почему-то вдруг самому стало любопытно то место. Или мания Роски заразна?
— Ладно, идем, но в случае большой опасности сразу уходим.
— Конечно-конечно. — И отчего-то ни капельки не поверил в это ее «конечно», подумал, глядя уже в спину удаляющейся Роски. — Догоняй.
* * *
— Принцепс Алитул, артефакт смогли починить. Сейчас ловцы как раз ищут координаты Морта Форджиа.
— Вот наконец хоть одна хорошая новость. Оставайся здесь, вместе подождем результата. — Секретарь почувствовал себя неуютно, голос-то у принцепса ни грамма не был доброжелательным. — А еще прочитай вот эту бумагу. Надеюсь, умеешь читать на древнем калийском. И еще мне интересно, почему этот текст я нашел только сегодня, сам, в архиве. Лист пылился на полу под шкафом с книгами, и если бы моя трубка вдруг не упала, так и продолжал бы лежать. Читай-читай, я отметил нужное место. — Секретарь невольно сглотнул, предчувствуя что-то не очень хорошее.
«… за последние сто пятьдесят лет рулетка казни использовалось не одну сотню раз. Что же касается сектора зеро, хотя статистика уверяла, что он будет выпадать в лучшем случае один раз на тысячу казней, все оказалось не так. Даже если навскидку, то минимум двое, трое, а бывало, и пятеро приговоренных получали шанс зеро. Благо, артефакт отслеживания редко подводил, и ловцы успевали находить приговоренного по координатам до того, как они исчезали. Но были и другие случаи, по неизвестным причинам после выпадения сектора зеро артефакт начинал сбоить или вообще отказывался работать. Конечно же, по истечению времени его чинили, но координаты не появлялись в таком случае. Лишь единожды за всю историю существования рулетки казни один из ловцов, охотясь за другим зеро, случайно встретил давно пропавшего приговоренного,
