Печка распалилась почти докрасна. Но Николай закинул в неё ещё пару поленьев и, довольный, что дров должно хватить до утра, вновь улёгся на кровать.
– А я тоже снимаю видеокамерой! – вдруг объявил Николай с гордостью, повернувшись лицом к Андрею. – Камера старая, но цвет у неё хороший. Я тебе покажу, когда в Чару приедем!
– С удовольствием! – с радостью согласился Андрей. Он, конечно, понимал, что теперь придётся завтра вместо сна всю ночь смотреть любительские съёмки Николая, но ему действительно было интересно.
– Там есть кадры, снятые как раз на том ручье, где Виктор упал. Я тебе покажу, чтобы убедиться!
– Хорошо! – с готовностью сказал Андрей. – А травертиновые источники ты снимал? Очень хотелось бы посмотреть то, до чего мы с Витькой так и не дошли!
– А как же! Золотой Каскад на Эймнахе, вулканы снимал – Сыню и Аку.
– Ура! Хоть твоими глазами увижу! – искренне обрадовался Андрей.
Потом Николай замолчал. Андрей понял, что он вспоминал какой-то эпизод из своей жизни, о котором не хотелось говорить вслух. Возможно, что мысленно он опять переживал несправедливое к себе отношение со стороны руководителя турклуба или начальника геологической партии, вновь и вновь возвращался к событиям, заставившим его отвернуться от людей и стать одиноким таёжным отшельником. И Андрей решил не мешать ему, тем более что глаза у него начали закрываться.
Уже засыпая, Андрей услышал голос Николая:
– Если первым встанешь – поленце в печку подкинь!
– Ладно… – пробурчал в ответ Андрей и вскоре уснул.
Очнулся он оттого, что стал задыхаться. Он лежал, скинув с себя спальник, в одних трусах, но абсолютно мокрый от пота. В вагончике было так жарко, что можно было уже париться, как в бане. Николай спал мёртвым сном, укутавшись в спальный мешок.
«Не угореть бы!» – подумал Андрей и встал. Необыкновенное ложе издало очередной душераздирающий стон, но и это не разбудило соседа. Накинув куртку, Андрей вышел наружу, специально оставив чуть приоткрытой дверь.
«Ещё немного, и я бы не проснулся! – с иронией сказал он себе. – А этому – хоть бы что!»
Было только пять часов утра. На небе по-прежнему сияли звёзды. Их было так много, и они казались такими близкими, что Андрею стало жутко. Подобное небо он видел в детстве, когда в августе отдыхал с родителями в Крыму. Но с тех пор, даже в горах, такого количества звёзд ему видеть не приходилось! Они светились различными оттенками и мерцали с разной частотой. Множество метеоритов прочертило небосвод над самой головой. Один из них летел так долго, что Андрей успел сосчитать до восьми. Это получилось у него непроизвольно.
«Надо было желание загадывать! Никогда я не успеваю! Всегда вспоминаю, когда уже поздно!» – подумал он с сожалением.
И Андрей решил подождать, уже заранее приготовив своё сокровенное желание и готовый в любую секунду сказать его вслух.
Пока он, задрав голову, внимательно следил за метеоритами, десятки спутников пролетели мимо. Причём два из них – в направлении, противоположном всем остальным.
– Сами по себе летят. Как Николай. Или как я… – тихо проговорил он вслух. – Надо же, и в небе люди уже изрядно наследили. Скоро там тоже не останется заповедных уголков. Везде нагадят, намусорят, подобно этим старателям! Человек совершенно не вписывается в созданный природой мир и даже не понимает, что всеми своими поступками разрушает гармонию, мешает почувствовать вечное, отвлекает душу от главного – созидания! «Человек природе не нужен, это природа нужна человеку!» – прав был егерь в Восточном Саяне, говоривший эти слова. Господи, как прав! Но когда же люди наконец осознают эту простейшую истину и перестанут жить, потакая сиюминутным желаниям и слабостям!..
Андрея уже трясло от холода. Температура, похоже, не превышала пяти градусов. Но все метеориты куда-то пропали. И он решил, что нет никакой разницы: сказать своё сокровенное желание во время падения «звезды» или после него. И он, обращаясь к тому месту, где пять минут назад прочертил небо самый яркий метеорит, чётко произнёс:
– Я хочу, чтобы все, кого я люблю и кто мне дорог, были здоровы и счастливы!
И когда Андрей произносил последние слова, упала ещё одна «звезда». Она пронеслась немного левее, но он был уверен, что это знак, что просто так ничего в жизни не случается! А поэтому – его сокровенное желание непременно исполнится!
И с этими мыслями окончательно замёрзший Андрей вошёл в тёплый вагончик и плотно затворил за собой дверь. Теперь внутри не казалось так душно и жарко. Печь весело потрескивала, но он не захотел подкладывать в неё дров, хотя об этом его и просил Николай.
«Ничего, быстрее проснёмся!» – подумал он, застёгивая спальник.
Николай продолжал тихо похрапывать во сне. Он не слышал, как скрипела под его соседом ужасная кровать, как тот выходил из вагончика и загадывал желание, он спал без сновидений, как спят уставшие за день люди, которым завра предстоит мерить по тайге и перевалам долгие непростые километры.
Через три минуты уснул и Андрей, быстро согревшись в тёплом сухом спальнике.
Проснулись они только в девять. По крыше барабанил дождь, и в некоторых местах с потолка вагончика лились тонкие струйки воды. Одна из таких струек попадала Андрею на спальник. Он быстро поднялся и убрал уже изрядно подмоченный мешок в сторону.
– Мы с тобой не проспали? – с волнением сказал Андрей, обращаясь к соседу, который в этот момент тоже подымался с кровати.
– Нормально. В одиннадцать выйдем – как раз успеем на «бичевоз»! – ответил, зевая, Николай. Он был спокоен и уверен в себе. Вечерние разговоры не оставили и следа в его настроении. Андрей всегда завидовал людям, которые могут так быстро переключаться. У него всё получалось гораздо сложнее – если какая-то мысль тревожила его, он становился её пленником на многие дни, пока проблема каким-то образом не решалась.
– Давай, я омлет сделаю. У нас тут есть немного яичного порошка! – предложил Андрей, вытащив из рюкзака пакет с продуктами.
– Ладно. Я тогда костёр разведу. Печь топить не будем, – бросил Николай на ходу, открывая дверь.
– Там дождь! – крикнул ему вдогонку Андрей, но тот уже вышел из вагончика и его не слышал.
Погода резко изменилась. Ночное звёздное небо с падающими метеоритами теперь казалось сказочным сном. Температура воздуха была по-прежнему очень низкой. Пришлось под энцефалитный костюм надевать термобельё и толстый свитер, а сверху – резиновый плащ. Рюкзак от этого, конечно, стал легче, но общий вес на плечах был примерно таким же.
