– Вы с ним разговаривали в тот вечер?
– Нет.
– Но вам кажется, что он вас преследовал?
– Знаете, как это бывает, когда в игорном зале появляется женщина без спутника. Иногда ко мне просто приставали.
– Так вы думаете, что и он преследовал такие же цели?
– Сама не знаю.
– По-видимому, он знает вашего мужа?
Сильвия кивнула.
– И по какой-то причине предупредил вас, что ваш муж на корабле?
Она снова кивнула.
– Вы сами видели мужа?
– Нет.
Мейсон аккуратно загасил в пепельнице сигарету, облокотился о колени, оперся на руки подбородком и задумчиво уставился на ковер.
– Не думал я, что все будет так сложно, миссис Оксман. Теперь же все стало просто опасным, дела идут все хуже и хуже.
– Что же мне делать? Я вам рассказала всю правду...
Мимо прошел рассыльный, неся кипу свежих газет, и Сильвия вдруг замолкла на полуслове.
– В чем дело? – спросил Мейсон.
– Заголовки... заголовки в газетах, которые пронес мальчик...
Мейсон быстро поднялся, пересек вестибюль и подошел к газетному киоску, на стойку которого рассыльный только что свалил всю кипу. Купив два экземпляра, он развернул газету и на первой странице прочел:
«Фрэнк Оксман обвиняет в убийстве на „Роге изобилия“ собственную жену».
Сунув газету под мышку, Мейсон вернулся к Сильвии, и сказал, усаживаясь рядом с ней:
– Плохо дело, миссис Оксман. Думаю, что этот удар в спину вы должны встретить мужественно. И, пожалуйста, не проявляйте никаких эмоций, может быть, за нами наблюдают.
Ее холодные пальцы коснулись его руки, когда она взяла у него газету. Мейсон развернул свою и тоже начал читать:
"В своем заявлении, сделанном сегодня полиции, Фрэнк Оксман, известный биржевик, сообщил факты, которые, как считает полиция, полностью разрешают загадку убийства Сэма Грэйба, владельца игорного заведения, расположенного на корабле «Рог изобилия». До того как Оксман сделал свое заявление, это событие представлялось загадочным и трудноразрешимым. Прежде всего, в этом деле немалую роль играет вопрос юрисдикции, так как судно в момент убийства находилось за пределами двенадцатимильной зоны. Поэтому в разборе этого дела принимают участие одновременно и местные полицейские и служба шерифа, в сотрудничестве с федеральными властями. Федеральные власти, по обыкновению, отказываются давать прессе какие бы то ни было сведения, кроме того, что дело продвигается успешно.
В высших полицейских кругах теперь уже известно, что загадка разрешена полностью, остается лишь несколько частностей, и среди других неясность в вопросе о том, какую роль в событиях играл известный адвокат по уголовным делам Перри Мейсон. Власти терялись в догадках по поводу самого таинственного убийства этого года, когда последовало заявление Фрэнка Оксмана, сделанное им через своих адвокатов Уоршема и Уивера, и подействовавшее на полицию, словно разорвавшаяся бомба. Последствия этого признания, несомненно, отразятся на судьбе известного адвоката и, безусловно, приведут седовласую леди в руки закона. Одно время предполагалось, что она покончила с собой. Но в свете заявления Оксмана, полиция склонна теперь, отказаться от этого мнения.
Хотя признание биржевика передано его адвокатом полиции в секрете, никто не сомневается, что в скором времени полиция сделает публичное заявление. Пока что, однако, Уоршем и Уивер отказываются с кем бы то ни было обсуждать вопрос об этом заявлении, хотя они и признали, что это заявление было подготовлено в их конторе и ими же передано федеральным властям. Адвокаты отказались сообщить о местонахождении своего клиента, но одному из репортеров удалось напасть на след Фрэнка Оксмана, который и признал при встрече с журналистом, что он сообщил полиции некоторые факты, которые послужат обвинением в убийстве его жены. Видимо, под влиянием сильного волнения он сообщил, что уже несколько недель назад они с женой расстались, однако их общая любовь к единственному ребенку помешала им немедленно расторгнуть брак. Фрэнк Оксман поведал нашему репортеру драматическую историю, равную которой бесполезно искать в анналах судебной хроники.
"Мы с женой, – заявил он, – разошлись уже несколько недель тому назад. Мне неизвестно, начала ли она оформление развода, но, вероятно, начала. Я хотел, чтобы первый шаг сделала она сама. Потом я вдруг совершенно случайно узнал, что она не только лишилась всех своих наличных средств, но еще и выдала долговые расписки хозяевам казино «Рог изобилия».
Разумеется мне было известно, что она постоянно ездит в Лас Вегас, я знал, что она обожает игру, но всегда полагал, что она это делает из жажды развлечения. Мне и в голову не приходило, что она способна поставить на карту свое будущее, равно как и будущее нашего ребенка, забывая обо всем на свете за игорным столом. Сразу же, как только мне стало известно о долговых расписках, я безуспешно пытался связаться с женой.
В тот день хозяева казино несколько раз предупреждали меня, что если до полуночи я не выкуплю эти расписки, то они будут предоставлены в распоряжение судебного исполнителя с тем, чтобы их оплатили законным путем. У меня не было никаких причин погашать карточные долги жены, но я не хотел, чтобы имя моей дочери получило огласку, а ведь это было неизбежно, если бы начался процесс. Поэтому я собрал необходимую сумму наличными и отправился с этими деньгами в «Рог изобилия». У меня было как раз семь с половиной тысяч долларов.
Не могу точно сказать время, когда я поднялся на борт корабля, но уже был поздно. Я попросил одного из служителей проводить меня в кабинет Грэйба, но он мне указал на коридор, который вел в приемную и велел мне постучать в тяжелую деревянную дверь, Я так и сделал. В двери открылся глазок и чей-то голос спросил, что мне надо. В тот момент я не знал, что это мистер Грэйб, так как раньше никогда не встречался с ним. Я представился, он сказал, что он – Грэйб, и впустил меня.
Держался мистер Грэйб любезно, но очень по-деловому. Он объяснил мне, что моя жена выдала расписки, заверив, что они будут выкуплены в течение сорока восьми часов. С тех пор прошло гораздо больше времени, и ему, Грэйбу, не нравится, когда его дурачат. Поэтому, если долговые расписки не будут выкуплены немедленно, то он решил передать дело в Суд. Я ему сказал, что ни один Суд не станет рассматривать расписки, выданные в казино. На это он мне ответил, что в любом случае огласка неизбежна, и это его главное оружие, так как он понимает, что я скорее соглашусь выкупить расписки, чем терпеть позор, если все это всплывет в газетах. Он понимал, что мне придется уплатить.
Я передал ему семь с половиной тысяч долларов наличными и взамен получил три долговых расписки, написанные рукой Сильвии. Само собой, что я предполагал позднее получить эту сумму с моей жены. У меня вполне солидное предприятие, но я не богат, мои доходы ничтожны по сравнению с тем богатством, которое должна через несколько месяцев получить моя жена. Я только хотел избавить нашего ребенка от позора, но я не собирался оплачивать карточные долги моей супруги. Я положил расписки в карман и хотел покинуть судно, ответив отказом на любезное приглашение мистера Грэйба осмотреть корабль.
