Итак, я незамедлительно отправился в путь. От Москвы до Смоленска доехал на скором поезде, а от него до станции Гусино на местной электричке. Далее мне предстояло идти пешком. Дойдя до моста над Днепром, я несколько минут простоял посредине его, с надеждой и внимательно всматриваясь в несущуюся подо мной тёмную воду. Решимость моя, при виде столь бурного потока, была несколько поколеблена, но отступать от задуманного, проделав столь долгий путь, я был не намерен. Через час я оказался на окраине деревни Варечки, именно в том месте, где (судя по литературным источникам) более или менее успешно переправилась основная масса французов. Отсюда мне предстояло двигаться вверх по течению на протяжении примерно семи километров.
Вооружившись блокнотом и авторучкой, я неспешно прогулялся по краю речного склона, оценивая его крутизну, а так же и длину пути, по которому некогда могли скатываться французские повозки. Ведь вполне понятно, что со слишком высокого склона повозки могли так разогнаться, что наверняка проломили бы лёд прямо у берега. Следовательно, спуск мог происходить только там, где спуск к реке был либо невысок, либо достаточно полог. К счастью на всём участке пути довольно утомительного пути таких относительно удобных мест встретилось совсем немного, вернее будет сказать они мне почти не встретилось. Те немногие участки, которые хотя бы в малейшей степени отвечали моему представлению о месте для переправы, всё равно были крайне неудобны. Во всяком случае, лично я бы там переправляться не стал. И только тогда, когда я добрёл почти до самого Сырокоренья, то увидел место, приспособленное для переправы просто идеально. Но ведь я уже знал, что здесь французам переправиться не удалось и, карета даже случайно очутиться в пространстве между Сырокореньем и Алексеевкой просто не могла. Пришлось остановиться и предаться раздумьям, мысленно перенесясь в те далёкие времена.
Известно из истории отечественной войны 1812 года, что тот момент для двигающегося в арьергарде французской армии корпуса маршала Нея был воистину отчаянный. Его отрезали от основных сил, сумевших прорваться к городу Красный, и заставили резко свернуть на север в поисках обходных путей. О том, чтобы спокойно переправить через только-только замёрзший Днепр многочисленные повозки с добычей и ранеными речь уже не шла, им нужно было думать о том, чтобы спасти хотя бы боеспособные части. Возможно, что именно тогда в войска и поступил приказ маршала сбрасывать в реку всю мало-мальски тяжёлую поклажу? Однако просто посталкивать возки, пушки и телеги с обрыва они тоже не могли. Берега Днепра на этом отрезке столь высоки и круты, что поклажа, со сбрасываемых вниз телег просто-напросто рассыпалась бы по ухабистому и сильно заросшему склону, даже не достигнув воды. Кроме того, я видел, что большая часть речных склонов покрыта лесом и, следовательно, все телеги застряли бы там уже на первых метрах!
Решительно развернувшись на сто восемьдесят градусов, я, позабыв об усталости и голоде, двинулся обратно к Варечкам. Теперь я уже искал не места возможных переправ, а те места, где можно было удобно скатить повозки в реку, просто и без особых затей. Очень кстати я вспомнил и вычитанный мною где-то эпизод, в котором один из участников тех далёких событий вспоминал о том, что в Днепр были специально сброшено и несколько оставшихся без тяги пушек. Казалось, моя задача сильно облегчалась. Пушки в те далёкие времена были весьма массивны, и отыскать их скопление, даже с поверхности воды, даже под слоем ила было делом пусть и трудным, но вполне выполнимым. Привлекала меня и цена пушек. Цветной металл, даже в виде лома, имел в те годы солидную стоимость.
Возвратившись из рекогносцировочного похода домой, я рассказал о своих соображениях своему новому знакомому и мы вместе принялись за интенсивные поиски соответствующей нашим задачам аппаратуры. Поиски, к счастью, были недолгими. Магазин «Мир приключений», незадолго до этого открытый на Ленинском проспекте, любезно предоставил в наше распоряжение прибор «Джемини–3», позволяющий обнаружить металл аж на шестиметровой глубине. Оставалось сделать совсем немногое – выбрать подходящее время и съездить с ним к двум подозрительным участкам реки и прозвонить их с помощью иноземной техники. Подходящий случай представился только в июне 2000-го года.
Ранним утром из Москвы, по Минскому шоссе бодро выехал кирпичного цвета Фольксваген, в котором сидели четверо плечистых мужчин. Вкратце я вам их представлю. Сзади сидели: Вадим Анатольевич и Олег Юрьевич, – представители спонсора, выделившего нам прибор, надувную лодку и две небольшие палатки. Оба они должны были помогать мне в проведении поисковых работ. Сам я сидел на переднем сиденье, а за рулём сидел мой новый знакомый, Александр Владимирович. В его обязанности входило доставить нас на место и обеспечить достойным и калорийным питанием.
До Варечек мы доехали без особых приключений, правда, меня несколько удивил обычай моих попутчиков каждые сто километров дружно отмечать стограммовым стаканчиком водки. Миновав Варечки, мы, чтобы держаться поближе к реке, свернули на, с виду хорошо укатанную просёлочную дорогу. До намеченной цели оставалось совсем немного, когда дорогу нам внезапно преградила весьма солидная лужа (накануне прошли сильные дожди). Пришлось остановиться.
Поскольку был полдень, решили заодно и пообедать. Во время разборки вещей обнаружилось, что наш снабженец не закупили достаточного количества верёвок, а без них вся наша поездка становилась просто-напросто бессмысленной. Александр Владимирович и Вадим Анатольевич (уже приняв по очередному стакану на грудь) храбро вызвались съездить в магазин и закупить необходимое снаряжение. Через полтора часа они вернулись, хотя и с верёвкой, но уже в совершенно невменяемом состоянии, а ведь нам ещё предстояло форсировать лужу! Я, было, предложил свои услуги в качестве водителя, но с трудом держащийся на ногах Александр Владимирович гордо отказался, и смело повернул машину к водной преграде. Зычно взревел мотор, и через секунду наш Фольксваген, словно «Гордый Варяг» смело ринулся в мутные жёлтые воды. Подняв целую тучу брызг, машина отчаянно рванулась вперёд, но, разумеется, тут же забуксовала и села на «брюхо». Мотор заглох, и она беспомощно застыла посреди взбаламученной грязи. В этот роковой момент Вадим Анатольевич, видимо разбуженный громким шумом двигателя, открыл глаза и непонимающе огляделся по сторонам. Видимо посчитав, что весь этот кошмар ему просто приснился, он громко вздохнул, открыл дверцу и со словами: – Это что за х-та, – мягко выпал их полузатопленного салона. К счастью для него несколько более трезвый водитель тут же поспешил ему на помощь, и хоть не без труда, но всё же выволок, тонущего в луже коллегу на сушу. Положение моё было отчаянное. Машина села видимо накрепко, около ней бестолково толклись трое в дымину пьяных мужиков, и ждать помощи было неоткуда, поскольку была суббота и за три часа по дороге не прошла ещё ни одна машина. Однако выбора у меня не было, пришлось возвращаться в Варечки, искать мощный грузовик или трактор. Когда через три часа бесплодных блужданий я вернулся на прежнее место, нашей машины к моему изумлению, в луже уже не было. Внимательно осмотрев оставленные шинами следы, я быстро понял, что их вытащила какая-то автомашина, типа «Урала» или «КРАЗа». Слава Богу, что следы на сырой почве читались хорошо, и вскоре я обнаружил место, где наш Фольксваген свернул к реке. Пройдя полкилометра по проделанной им колее, я обнаружил моих облепленных грязью попутчиков сидящих в прибрежных зарослях у наполовину покрытого глиной автомобиля. Единственное, что удалось мне в этот день сделать, так это установить обе палатки и уложить всех троих страдальцев спать.
