«Болгария прежде всего и превыше всего!» — красивая фраза… Но где находился главнокомандующий в тот момент, когда Болгария нуждалась в защите, когда простые солдаты понапрасну гнили в окопах, когда Фердинанд, как заядлый картежник, ставил на карту кровные интересы отечества?
Красивая, помпезная, фальшивая фразеология прикрыла коварное предательство Фердинанда и реакционной буржуазии — начало и конец нашей трагедии.
Как только полк собрался в Кюстендиле, на второй или на третий день после нашего прибытия, туда вошли германские части… «Победители»! Наши солдаты и все население смотрели на них с нескрываемой ненавистью. Битые на всех фронтах «швабы» демонстрировали свое военное искусство перед малым, ограбленным, отчаявшимся народом. Хороши «союзники»…
Итак, первая мировая война завершилась. Это была черная страница нашей истории. Но национальная катастрофа и солдатское восстание явились для народа уроком. Много истин открылось его глазам, много заблуждений сгорело в огне страданий. Народ хорошо разбирался, кто свой и кто чужой, кто враг и кто доброжелатель. А это было исключительно важно для его будущей судьбы, для будущих беспощадных классовых битв, для будущих побед.
4. ВООРУЖЕНИЕ ПЛЕВЕНСКОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ
Война закончилась, но мир не наступил.
В сознании каждого в отдельности и всего народа в целом наступили необратимые перемены. Одни чувствовали, но не понимали, другие — их оказалось большинство — сознавали: Болгария на новом пути, надо что-то предпринимать, правящие партии и старых политиканов надо арестовать за то, что они привели страну к катастрофе; народ имеет право на труд, право на хлеб, право на счастье; идеалы социальной справедливости не утопия. После Октябрьской революции во всем этом мог отчетливо разобраться любой грамотный человек.
Новые испытания оказались тяжелыми. К сотням тысяч невинных жертв на фронтах прибавились жертвы эпидемий и голода в тылу. Страна оказалась во власти оккупантов. Ее границы были искромсаны, территория урезана. Со старых болгарских земель стали стекаться болгары-беженцы: фракийцы, македонцы, добруджанцы… С узлами, в которых хранились остатки домашнего скарба, с малолетними детьми, они иногда с разрешения новых властей, а иногда тайно переходили границу, ища в Болгарии спасение и приют. То были сотни тысяч бедствующих людей, потерявших родной дом, лишенных надежды на будущее.
Часть этих беженцев добралась и до Плевена, хотя город расположен далеко от границы.
Начался послевоенный голод, а вместе с ним и страшная эпидемия «испанки». Истощенное продолжительной войной население постигло новое бедствие: грипп косил и только что вернувшихся фронтовиков, уцелевших в огне войны, малолетних детей, женщин и обессиленных голодом стариков. Грипп унес и мою старшую сестру Евлампию.
Есть было нечего. Вспоминаю пустые полки магазинов. На воскресные базары в Плевен никто не вез продуктов. Продукты удавалось приобрести только на «черном рынке».
Тяжело жилось и в деревне. Некому было сеять и жать — мужчины уже несколько лет были на войне. Амбары пустовали. Съедено было даже зерно, предназначенное для посева, а все, что не успели съесть, увезли реквизиционные комиссии. Пришла зима 1918—1919 гг., снег лег на незасеянные поля. Это означало, что на следующий год голод охватит всю страну…
Болгария вступила в новую эпоху. Но лечить ее от социальных противоречий и национальных несчастий нужно было не лекарствами — требовался хирургический нож. Именно так поступили большевики в России. Болгарские тесные социалисты — правда, еще несмело, — предлагали то же самое.
Я не знаю, как и когда началось вооружение коммунистов в других районах страны, но плевенская партийная организация приступила к этому еще во время войны.
Плевенские тесные социалисты-фронтовики, пользуясь очередным отпуском, привозили винтовки, пистолеты, гранаты, патроны… Я трижды приезжал в отпуск, и каждый раз мне удавалось захватить с собой опасный груз. Мы прятали оружие дома или там, где находили нужным. В то время мы еще не думали об общем потайном складе.
Вскоре после окончания войны из Софии было получено секретное указание собирать оружие. Очевидно, руководство партии, учитывая ошибки Солдатского восстания, решило предпринять шаги для их исправления. Октябрьская революция со всей ясностью доказала, что повсюду в Европе назрела необходимость решать вопрос о власти.
Задача для нас оказалась не новой. Зимой 1920 года Тодор Луканов, секретарь плевенской организации и член Центрального Комитета, созвал в городе тайное собрание. Присутствовала только часть членов организации — фронтовики, офицеры, унтер-офицеры запаса и некоторые активные члены партии из гражданских. Коротко и по-деловому Тодор Луканов, только что вернувшийся с заседания в Софии, обрисовал послевоенное положение страны и задачи партии. Потом передал нам распоряжение центра об изъятии и закупке оружия.
Партия дала указание о сборе оружия, но вопрос о власти поставила на повестку дня позже, в августе 1923 года. Возможно, это было результатом политической незрелости и слабости стратегии.
После гигантского взрыва, с каким можно сравнить Октябрьскую революцию, почти во всей Европе всколыхнулась революционная волна. В нашей памяти были свежи сто дней Венгерской красной республики. В Германии бушевала гражданская война, и многие ждали, что германский рабочий класс, прекрасно организованный, дисциплинированный и грамотный, создаст в центре Европы новую крепость социализма. Чехословацкий народ освободился от ненавистного рабства распавшейся Австро-Венгерской империи и встал на путь самостоятельного развития. Получила государственную самостоятельность Польша. На политической карте Европы появились четыре прибалтийских государства: Финляндия, Литва, Латвия и Эстония. Последние три через двадцать лет вступили в дружную семью социалистических республик. Важные события произошли и у наших соседей — Сербия, Хорватия и Словения объединились в триединое южнославянское Сербо-хорвато-словенское королевство, которому предстояло превратиться в Югославию. Турция, наша юго-восточная соседка, оставалась султанской, но вскоре и в ее историческом развитии произошел коренной, перелом: Кемаль Ататюрк поставил себе целью вывести страну из вековой отсталости. Он приветствовал своего великого северного соседа, первое социалистическое государство в мире, оказавшее ему бескорыстную помощь.
Поистине вся Европа сотрясалась от революционных взрывов, самые большие оптимисты из нас уже предвидели победу коммунистических идей в мировом масштабе! Но мировая реакция, смертельно перепуганная победой большевиков и прокатившейся на Западе волной революций, организовала кровавую военную интервенцию против Советской России.
