Без разговоров проходит ещё пара часов; мы уже начинаем дремать, как вдруг железное чудище оживает, и всё начинает происходить в обратном порядке. Антенна на глазах теряет форму, клубок распадается на отдельные манипуляторы, которые чуть позже исчезают в земле. Ещё немного, и уже ничто не напоминает о разыгравшейся здесь трагедии.
Я теперь ясно представляю тот день 1959 года. Кто из туристов мог предположить, что в глубине заснеженной тайги на них будет совершено нападение? Ладно бы зверь: к этому группа наверняка была готова и физически, и морально; да и средства обороны – ружья – наверняка входили в штатную экипировку. Но предвидеть такое! Даже фантасты тех лет ещё не умели писать романы про страшных монстров на родной планете. Мне, конечно, возразят: а Герберт Уэллс? Но его марсиане в конце 50-х уже не воспринимались всерьёз. Сколько же ужаса выпало на долю этих молодых мальчишек и девчонок!
Решаем дождаться утра и уж потом идти на место уничтоженного лагеря. Спим недолго, но сон крепок, без сновидений. Будит рассвет. Прежде чем высунуться наружу, бросаю взгляд на экран. Метель за ночь только набрала силу. Метёт так, что мы едва различаем место, где ещё вчера жарко горел костёр.
– Так, молодёжь, кому надо до ветру – вперёд, но недалеко; только бегом и сразу обратно в палатку. Сегодня будете главными на пункте наблюдения. Егор, тебе прогреть технику. И не надо мне рожи угрюмые корчить! – Михалыч часто с утра начинает всех строить.
– Вы ещё здесь?! – поддерживаю друга и, уже обращаясь к нему, добавляю: – Саш, давай по кофейку и на свежий воздух. Сегодня день скорбный, нам опять предстоит с покойниками возиться. Только сейчас их больше. Неплохо бы телефон Рожина найти; сдаётся мне, он уцелел, а если так, у нас появляется ниточка к тем людям, которым мы перешли дорогу.
– Да я только об этом и думаю. И ещё – надо быстрее отсюда линять: наше местонахождение, скорее всего, перестало быть тайной, и мы живы только потому, что вокруг пурга. Погода нелётная, а снегоходами будут ещё долго ехать. Я думаю, они уже в пути со вчерашнего вечера.
– Думаешь, вот так сразу и погнали?
– Ты вспомни, что говорил Рожин: за ним люди серьёзные, а я не склонен уличать его во лжи. Да, он много не говорил, но никогда не врал. И будь уверен: к нам уже выслан отряд головорезов. Сейчас молодёжь вернётся – и за дело. Надо бы сегодня уйти отсюда подальше.
Потапов кивает и достаёт термос. Вчерашний кипяток до сих пор обжигает горло. Чёрный кофе бодрит. Через несколько минут возвращаются мальчишки, впуская в палатку морозный воздух. Освобождаем им место и, прочитав инструкции на случай ядерной катастрофы, уходим в метель.
Снегоход прогрет: не теряя времени, садимся – и на гору. Шквалистый ветер выбивает из сидений. Добраться быстро не удаётся: со второй попытки останавливаемся в двухстах метрах. Ураган валит с ног: спотыкаясь и падая, добираемся до места трагедии. За ночь снег сровнял все следы. Не зная точного маршрута, можно век не найти кострища. Только раскиданные в беспорядке тела покойников выделяются на снежном покрывале небольшими холмиками.
Делаем съёмку их местоположения и идём к Рожину. Жуткое зрелище: изуродованное взрывом тело согнуто пополам так, как будто это какая-то кукла. На лице покойного гримаса ужаса и боли. Но нас сейчас больше интересуют чисто житейские проблемы, и главная – где теперь искать телефон. Боже, как мы обмишурились, толком не обыскав пленного! Наверное, безотчётный страх перед гадкой болезнью не позволил чуть-чуть пошевелить извилинами. Теперь просто необходимо найти трубку. Она должна быть где-то рядом. Целых полчаса ползаем по сугробам, перелопачивая горы снега. Безуспешно.
Ветер и не думает стихать. Мороз начинает пробирать до костей; даже великолепно зарекомендовавшие себя в походе комбинезоны не спасают. Не сговариваясь, начинаем работать живее, заставляя тело увеличивать теплообмен. Прибрав у кострища, переносим тела в одно место. Несмотря на мороз, не пренебрегаем требованиями санитарной без-опасности: повязки, одноразовые халаты поверх одежды. Тела подготовлены к транспортировке довольно быстро – сказывается определённый навык. Теперь остаётся подогнать снегоход с санями, и можно грузить.
В этот ответственный момент сквозь рёв ветра явственно слышится звонок. Вот они, чудеса современных технологий! Стряхнув снег с небольшого бугорка, поднимаю супертелефон в стильном герметичном корпусе. Машинка работает как часы. Подношу аппарат к глазам и нахожу на дисплее целых двадцать непринятых вызовов. Похоже, наш геройски ушедший Рожин очень кому-то понадобился: всю ночь трезвонили. Ладно, оставляем тему на потом, а дабы зуммер не отвлекал, просто выключаю аппарат.
– Вызывай пацанов, Михалыч.
– Уже.
– Тогда ждём.
Не проходит и пяти минут, как Потапов-младший лихо подкатывает к нам и, описав полукруг, заранее разворачивается в обратную сторону. Без суеты, уже не испытывая священного трепета перед смертью, укладываем тела на сани и больше не задерживаемся ни на секунду. Егор свернул палатку, убрал за собой территорию и стоит у техники, прогревая двигатели.
Присаживаемся перед дальней дорогой. Михалыч, как всегда, закуривает, и я тоже пользуюсь кратким мигом покоя. Жаль, дорогие сигареты выгорают быстро. Рассаживаемся по своим машинам и, дав по газам, едем заканчивать трудную экспедицию. Задача номер один на повестке дня – побыстрее добраться до лагеря, что построили на границе леса. Там наши основные запасы: еда и топливо. Заправиться необходимо и технике, и нам, иначе в условиях здешней зимы долго не протянем.
Десять километров под гору даже в сложных метеоусловиях – это, по большому счёту, пустяк, и мы быстро добираемся до места. Первым делом заправляем под завязку технику и уж только потом наскоро греем еду себе. Костёр не разводим: для таких экстренных случаев всегда наготове маленький примус. Сейчас он как никогда кстати. Блюдо сегодня – проще не бывает: разогретая тушёнка и гречневая каша с большим количеством хлеба. Без изысков, зато сытнее не придумаешь.
За едой решаем: сегодня же стартуем к базовому лагерю, пока окончательно не замело следы. Ну а покой пусть хотя бы снится. Распределяем вещи по саням; сейчас не до порядка – сбрасываем как попало, лишь бы по дороге не растерять.
Трогаемся в заведённом ранее порядке: Потапов налегке впереди, а уже по его следам мы с основным грузом. Мне, как всегда, достаётся арьергард. Дорога уже заметена, но след ещё различим, и опыт Михалыча позволяет не плутать. К нашей радости, чем глубже мы идём в тайгу, тем меньше становится снега. Если так, то для езды можно прихватить и ночь. Всё-таки удача нам не изменяет, и появляется реальная возможность к обеду следующего дня быть на старой зоне.
