Недруги недурно потрудились, чтобы воспрепятствовать нашему побегу из замка.
— Что за фигня? — вырвалось у Кости.
Бедняга, он ничего не знал, и ему было трудно врубиться в суть происходящего. Так само, как и его коллеге. У Васи от изумления язык отнялся.
— Похоже, нами занялись всерьез…
— Влад, может, с ней еще можно договориться? — предложил я.
— А вот это уж — дудки! — прям-таки взревел Влад. — Ты посмотри, что эта сучара с моим домом сделала! Думаешь, я так это оставлю? Не на того нарвалась! Теперь вопрос стоит так: или я, или она. Третьего не дано…
— Влад, они то не при чем, — я указал на охранников. — Да и девчонку уводить надо…
Влад задумался, но не надолго.
— Мужики, — обратился к охранникам. — Все, что здесь происходит, касается только меня одного. Забирайте гостей и уводите их из замка. Как хотите и где хотите… Проявите смекалку… Отвечаете за них головой…
— Шеф, мы не можем вас оставить, — возразил Вася.
— Я что, непонятно сказал?!
— Да, но…
— Никаких, но… Все равно, от вас в таких делах толку мало…
Охранники надулись и ушли к машине. Обиделись. Но привитая, наверное, еще в армии или, где они там служили, не позволила обсуждать приказ.
— Влад, — сказал я. — Я никуда уходить не собираюсь. Я останусь с тобой…
Я приготовил самые весомые аргументы, дабы убедить друга в том, что у нас двоих больше шансов справиться с бедой, чем у него одного. Однако, они оказались лишними. Влад не стал возражать.
— Спасибо, — просто поблагодарил он. — если по-правде, я рассчитывал на твою помощь. Мне необходима поддержка. Моральная…
— Может, еще и не все потеряно? — сказал я. — Ведь мы можем убежать в иной мир, прокантоваться там пару месяцев и вернуться, когда здесь наступить утро и кошмар закончится…
— Ты знаешь, дружище, — Влад покровительственно похлопал меня по плечу. — Вся беда в том, что никуда убегать отсюда я не собираюсь…
Игорь немного поломался, скорей так, для виду, и в результате согласился с доводом, что негоже бросать Светлану одну с двумя мужчинами, да еще и ночью в незнакомой местности. Он не возражал, что ему нет смысла рисковать просто так, за компанию, но настоял, чтобы его уход с поля брани расценивался не как позорное бегство, а как стратегический отход с целью сохранения человеческого ресурса. Фу, даже тошно стало от салдафонской терминологии. И все же, я не мог считать Игоря трусом, бросающим друзей в беде. Не его вина, что мы, тупоголовые балбесы, вместо того, чтобы спасаться, решили, непонятно ради чего, добровольно остаться в этом аду.
Самое обидное, я понимал, что наше присутствие ровным счетом ничего не изменит. Но у меня не было аргументов, чтобы убедить в этом Влада, да, если бы и были, я не уверен, что он стал бы их слушать.
После инцидента возле моего автомобиля, где Владу с помощью своего фантастического оружия удалось уложить нескольких противников, в стане врага наступило затишье. Даже земля перестала содрогаться.
Переправить покидающую нас группу решили через забор подальше от ворот замка. Мы исходили, что если пришельцы за короткое время сумели вырыть ров возле ворот, то и сами они должны находиться где-то рядом с ним. Потому отправились к противоположной стене, той, которая выходила к пруду. По дороге Влад прихватил длинную лестницу.
Небо начало проясняться. Сквозь узкие бреши в облаках иногда пробивался свет луны.
— А ведь сейчас — полнолуние, — заметила Светлана и, не пойму почему, от ее слов мурашки по коже побежали.
Еще недавно идеально ровная лужайка сейчас было словно бы изрыта огромными кротами. Если в каждой из ям скрывался даже всего лишь один противник, в скором времени нам предстояло сразиться с целой армией.
Как ни странно, к забору мы добрались без происшествий. Или нас на время решили оставить в покое, или нападающие, ошеломленные недавним поражением, зализывали раны, чтобы потом, набравшись сил, устроить нам новую пакость.
Стена, ограждающая владения Влада от внешнего мира, была выложена из больших, грубо обтесанных гранитных блоков. Она мало, чем отличалась от крепостной, разве что бойниц не было. В высоту стена достигала трех метров в ширину — около метра.
Лестница, поставленная под острым углом, все же не доставала до края стены, поэтому первым стал подниматься Костя, чтобы потом помочь взобраться Светлане.
Наверное, стоять наверху было трудно, чтобы удержаться на трехметровой высоте Косте пришлось лечь на живот.
— Ветер, — объяснил он нам. — Пусть девушка поднимается последней.
Вторым полез Игорь, за ним Вася. Когда Светлана стала робко взбираться по деревянным перекладинам, ситуация внезапно изменилась. Короткое перемирие закончилось раньше, чем мы успели провести эвакуацию. Или же своими активными действиями спровоцировали противника на ответный ход. По-видимому, старуха никого не желала выпускать из замка.
Светлана не преодолела и половины пути, когда небо пронзила ярчайшая, даже глазам больно стало, молния. От грома заложило уши. Мощный ураганный ветер, словно былинок, уложил нас с Владом на землю. И сразу же возобновились ритмичные подземные толчки.
Глава шестьдесят четвертая
Ураган пронесся и затих. Я поднялся на ноги, и моим глазам открылось печальное зрелище: разломанная в щепки лестница, скорчившаяся от боли Светлана, а рядом с ней еще кто-то, копошащийся у самой стены.
Небо к этому времени, возможно, именно благодаря смерчу, полностью очистилось от туч, и громадная луна нависала над нашими головами, уподобляясь прожектору, освещая место трагических действий.
— Светлана, ты как?
Я помог девушке подняться, и с радостью убедился, что с ней все в порядке, если, конечно, не принимать во внимание пережитый шок.
Пока я занимался Светланой, Влад осматривал лежавшего под забором. Он находился в тени, и мне никак не удавалось рассмотреть, кто там?
— Плохо дело… — услышал я голос Влада. — Он без сознания…
Влад приподнял пострадавшего и прислонил его спиной к стене. Луна осветила лицо, и я узнал Игоря.
— Стукнулся головой…
— Он дышит?
— Да. Дыхание нормальное. Возможно, сотрясение мозга…
Игорь застонал и открыл глаза.
— Ты как? — спросил я.
— Где я? — голос Игоря был очень слабым.
— Все нормально, — успокаивал его Влад. — Всего-навсего упал со стены. С кем не бывает. А теперь, сосредоточься и говори, где у тебя болит?
Игорь напрягся.
