потому и жить ей теперь предначертано в башне. Дети легко верят в сказки. А пока она будет там, вы сможете подыскать ей подходящего мужа, который, естественно, из этого заточения её и спасёт. Очень романтично.
— Очень романтично? Да это очень трагично, демоны вас побери! Неужели всё, неужели только такая возможность сохранить моей девочке жизнь? — воскликнул обескураженный Джонатан.
— Да, мистер Райли. Утром вы получите официальные бумаги, согласно которым для разрешения проблемы вам будет выделено три месяца. Мы готовы дать вам целых три месяца. И либо к концу этого срока вы позволите убить вашу дочь, либо убедите нас, что способны оградить её от людей на положенное время. Другого выхода у вас нет.
Отчаяние владело Джонатаном, когда он поздним июльским вечером поднимался в комнату дочери. Он даже пожалел, что так ничего и не выпил для храбрости, но первые четыре недели из срока, отведённого магами, подходили к концу и ему следовало быть собранным, а не пьяным.
— Папа! — обрадовалась его приходу Лиза и спрыгнула с кровати, так и не дав миссис Кеттл расплести её вторую косичку.
— Мисс Лиза, — попыталась укорить девочку пухленькая служанка и виновато посмотрела на Джонатана.
— Ничего страшного, — обнимая дочь, сказал он ей. — И позвольте мне побыть с моей девочкой наедине. У меня для неё хорошие вести. А позже я позову вас обратно, и вы сможете закончить приготовления Лизы ко сну.
Миссис Мария Кеттл сделала книксен и, приподняв длинную клетчатую юбку, поспешно покинула комнату. При этом она не сумела сдержать приступ недомогания и закашлялась. Джонатану от звука этого кашля сделалось совсем дурно, но от мрачных мыслей его отвлекла Лиза. Она с улыбкой спросила:
— Ты пришёл, так как у тебя есть для меня подарок? Я угадала, папочка?
— Угадала. У меня есть для тебя самый драгоценный подарок, — ответил Джонатан и крепко прижал девочку к себе. Он не хотел, чтобы она увидела горечь, исказившую его лицо так, как если бы в его рту внезапно оказался большой кусок чего-то кислого, как лимон.
— И что это за подарок?
— Помнишь? Помнишь, как часто ты мне говорила о своём заветном желании стать принцессой? — через силу начал говорить он.
— Да! Я так хочу превратиться в принцессу и ходить на балы! — рассмеялась Лиза и закружилась, изображая некий бальный танец. Девочка была ещё слишком мала, чтобы движения выглядели изящно, а потому смотрелась она комично. — Неужели у тебя есть для меня корона? Та диадема, что ты дарил мне на день рождения, красивая, но она мало похожа на корону.
— Нет, я не принёс корону, — огорчился он, что не додумался до такой простой вещицы, но потом подумал, что ещё успеет это исправить. — Точнее корона для тебя есть, просто она прибудет чуточку позже. Сейчас другое… И, пожалуйста, перестань кружиться. Я хочу сказать тебе кое-что действительно важное.
— Что папа?
Раскрасневшаяся девочка села на пуфик и смешно болтая ногами уставилась на него весёлыми глазами. Она была счастлива, что отец пришёл к ней.
— Когда ты вырастешь, то станешь настоящей принцессой. Ты выйдешь замуж за принца. Это будет так, но…
Язык на несколько мгновений словно онемел, но Джонатан справился с собой.
— Но тебе придётся пожить какое-то время в башне, охраняемой драконом. Иначе никак. Принцам положено спасать красивых девушек изо всяких опасных ситуаций, понимаешь?
— Ух ты, настоящий дракон? — восторженно прошептала Лиза и пискнула от счастья, прежде чем подбежала к нему. — Это правда, что я увижу настоящего дракона? Самого настоящего?
— Увидишь, конечно. Разве я когда-нибудь тебя обманывал? — подтвердил Джонатан, хотя внутренне содрогнулся.
Лиза ещё какое-то время восторгалась. Девочка желала увидеть дракона, желала прогуляться по своей будущей башне. Она без умолку тараторила о том, как быстро поднимется по многочисленным ступенькам и что обязательно узнает о наступлении рассвета раньше всех, так как окно будет очень и очень высоко расположено. Ей будет всё‑всё видно над деревьями…
Наивные мечты вызывали грустную улыбку и щемление сердца. Джонатана изводила мысль, что такой живой и весёлый ребёнок оправится в заключение из-за… из-за какой-то ерунды!
«Невыносимо! Невыносимо!» — громыхало весенним громом у него в голове, когда он направился из комнаты дочери в свою спальню. И, само собой, заснуть у него так и не получилось. По утру Джонатан был вял и рассеян. Ему пришлось выпить две большие чашки крепкого кофе, чтобы начать думать, а не жалеть себя. Но эффект был временный. Едва карета Джонатана остановилась возле представительства Ковена, он снова ощутил разбитость. Обмякшие ноги с трудом делали шаг за шагом и даже имени представленного ему пожилого мага‑драконоведа мужчина так и не запомнил с первого раза.
— Как вы сказали вас зовут?
— Я магистр Ганс Шемрок, — ответил маг, настороженно на него посмотрев. Но Джонатану было всё равно. Всё было для него как в тумане. Он даже не понял каким образом оказался во внутреннем дворе и отчего все смотрят наверх.
— Дракон! Это дракон! — растормошили Джонатана громкие испуганные голоса, что звучали со стороны города.
Жителей Эндфэлла взволновал полёт дракона. Драконы редко показывались людям на глаза, предпочитали жить отдалённо и ближе к горам, а тут…
— Вы помните, как вам вести себя? — осведомился магистр Шемрок строгим голосом.
— Да, помню, — вяло солгал он, так как не помнил ни одной рекомендации. Он их просто-напросто не услышал за своими мыслями.
Дальше всё тоже было как во сне. Джонатан мог бы сказать, что действовал на одном подсознании. Его острый ум как будто заснул крепко-накрепко. Происходящее воспринималось им урывками. И, может, хорошо, что всё вышло именно так. Благодаря наитию, опытный делец сделал всё как надо.
— Ш-ш-ш, — со свистом высунулся раздвоенный язык из пасти. — Я запомнил тебя и твоё слово, человек по имени мистер Райли. Наша сделка совершена.
Сказанное вновь пробудило Джонатана. Он вдруг подумал, что дракон выглядит ужасно. Ему как-то совсем иначе представлялись эти огнедышащие чудовища. Да, Джонатан никогда не думал, что они гибкие, как кошки, что обладают такими же крючковатыми когтями, такими же острыми клыками и… и выглядят размером с трёх рослых лошадей, если не учитывать длину мощного хвоста и огромных крыльев. Серо‑зелёная чешуя при этом совсем не походила на змеиную, как ему виделось, она скорее вызывала ассоциацию с пластинчатым доспехом, а потому казалось, что под ней находится некая мерзкая склизкая тварь. Оранжевые глаза, единственные яркие пятна, не моргнули ни разу за всё то время, что Джонатан смотрел на дракона, а отсутствие зрачков не
