Команданте Мамба (СИ) - Птица Алексей

Небольших таких кружочков из серебра, а лучше, кружочков поменьше, но из золота. От бумажек я отказался, климат не тот. Через неделю они расползутся в сумке, превратившись в пахнущую цвелью, бумажную массу.

Посланник оценил весь юмор ситуации, но денег у него не было, как и винтовок. Перед тем, как прийти ко мне, он успел побродить по моему табору, причём беспрепятственно (сволочи чёрные, разгильдяи, а не часовые), и, расспросив моих людей, что к чему, и почему я ненавижу махдистов. У них он и узнал, что у меня мотив простой — личная месть, это его только укрепило в желании заключить со мной союз.

Ну что ж, наши желания совпали, и теперь дело было за малым, нам надо было встретиться. Решили так. Я захватываю город Вау, и чёрный столб дыма над ним, укажет об этом. После чего, он быстро двигается ко мне, со всем необходимым. Дальше идёт торг, обмен условиями и товаром. Деньги — товар — деньги. И мы расстаемся, друг другом довольные.

Ну, или не договариваемся. Мои услуги будут стоить дорого, но и результат будет достойным. Посол Эмин-паши, среднего возраста египтянин, по имени Фахрад-паша, согласно кивал головой, подтверждая справедливость моих слов.

Заочно, я пообещал посланнику, что верну Эмин-паше власть над провинцией, потому что она мне не нужна, и уйду воевать с другими врагами. Ну, а если египтяне хотят отбить обратно Хартум, то мне надо много оружия, чтобы победить их, и много денег, чтобы набрать себе войско.

Доверять сейчас никому нельзя, везде один сброд, и трусы, а у меня и так проблем много. Да, ещё и Аль-Максума надо поймать. Увидитеили поймаете его, не убивайте, он мой!

Сказав всё это Фахрад— паше, я отпустил его, и он исчез из лагеря, вместе с тремя сопровождающими. Ну а я? А я пошёл спать в полглаза, и слушать в пол-уха.

Мечтать было некогда, впереди ждала очередная бойня, а перспектив пока не вырисовывалось никаких, одни моральные и физические издержки. Но государства, а тем более империи, не создаются за пять лет, и даже не за двадцать, так что, впереди меня ждёт много упорного труда, и личная месть. Смогу ли я это пережить, неизвестно. Я закрыл глаза, и заснул, провалившись в сон без сновидений.

Древний рог мигнул проблеском отражённого света и потух, кинжал сдвинулся на ничтожный миллиметр, ободряюще царапнув голое колено. Качнулась пластинка, висевшая на шее, а стилизованный череп, пронзённый копьём, на мгновение налился красным цветом, и снова потух. Вспыхнул в ответ золотой коптский крест в кожаном мешочке, но его свет, так и остался внутри.

Вздрогнул кожаный мешок, внутри которого свалилась чёрная маска унгана, и её открытые глазницы уставились в стенку мешка, устремив взгляд несуществующих глаз в ночное небо, посылая безмолвный сигнал в, усыпанное мириадами ярких, разноцветных звёзд, ночное небо.

Звёзды равнодушно перемигивались между собой, и напевали, неслышную человеческими ушами, вечную музыку неизмеримого пространства, и не замечали того, что творилось внизу, на далёкой, и никому не интересной, Земле.

* * *