Танцы, танцы, танцы.
Движения тела под ритм души. Касание мелодии настроения. Энергия и пламя, нежность и страсть. Танцуя, можно забыть обо всем: о проблемах и неудачах, о неверных решениях и времени, проведенном зря. Танец отражает потаенные чувства человека, спрятанные глубоко в душе, там, где их сложно увидеть. Танец — это и спорт, и отдых, самовыражение и искусство.
Танец — словно параллельный мир, в котором оживают наши фантазии. В нем растворяешься без остатка. И ты уже не ты, и тот, кто рядом — уже не тот. Взгляд — движение — взгляд, новый виток — новая сила. Танец наполняет все тело светом и теплом, он заряжает, даря момент истинного наслаждения, момент, когда ты можешь быть собой.
Танцы последней субботы месяца по традиции проходили в помещении большого бального зала. В этот день расписание немного смещалось. Ужин проходил на час раньше, а в семь вечера звучали первые аккорды. Отбой тоже был сдвинут, но к величайшему счастью студентов — вперед. Таким образом, они могли наслаждаться музыкой целых три часа.
Еще одной особенностью этого дня было то, что подготовкой вечера занимались старосты факультетов. Они выбирали себе помощников их многих желающих, ведь помогать украшать зал было весело и считалось почетным. Сразу после обеда эти «пчелки» слетались в «улей», и с момента их появления закипала работа. Все шло отлажено и по порядку. Факультеты делили помещение по зонам и каждый развешивал украшения в отведенной им части.
— Боже мой! — выдохнула Яна, застыв в дверях.
Пред её взором предстал огромный, светлый зал с округленным вогнутым потолком, с которого свисали десятки красивейших хрустальных люстр. Прямо перед собой, под ногами она видела узорную плитку, выложенную большими квадратами площадью — метр на метр.
— Это что, планеты? — спросила она Ванессу, которая подтолкнула её вперед.
— Да, — ответила та, схватив Яну за руку и направившись к лестнице слева. — И не просто планеты, они светятся, когда выключают свет. Говорят, что это копия звездного неба, выполненная еще… Что ты делаешь?!
Оторвав руку девушки от общего выключателя, Ванесса сурово взглянула на неё.
— Что? — спросила Яна. — Я просто хотела проверить!
— И потом выслушать все, что о тебе думают остальные присутствующие здесь, — добавила староста, и они начали подниматься к балконам помещения.
Один из них тянулся по всему периметру зала, исключая лишь ту стену, в которой находились двери. От нее шли две средней ширины лестницы в обе стороны. Поднявшись, Яна огляделась и подметила, что здесь, как и внизу, в стенах было большое количество ниш с удобными мягкими сидениями. Но, в отличие от первого этажа, балконы не были снабжены местом для напитков, располагающихся внизу таким же способом, что и места для отдыха.
Ванесса рассказала девушке, что балконы построили здесь с момента основания в поместье академии.
— Какой же он высокий! — заметила Яна, свесившись через перила.
Она пыталась смерить расстояние до пола.
— Где-то, примерно, три метра, — заключила она, и посмотрела вверх. — Еще три, и того — шесть. Зачем было делать зал высотой шесть метров?
— Этому поместью около трех сотен лет, — ответила Ванесса. — Хотя поговаривают, что оно намного древнее, и первые постройки появились здесь еще в начале первого тысячелетия. А балы тогда являлись чем-то вроде показателя имиджа в обществе. Считалось, чем богаче человек, тем лучше у него должен быть дом, скот, рабы и так далее.
Староста закончила прикреплять ленты к одной из ниш и подошла к Яне. Внизу оживленно работали студенты физмата, химико-биологический и лингвисты. Среди прочих выделялась новая староста физико-математического факультета и её помощница — Кэтрин Мидл, отдающие распоряжения нескольким девочкам из группы поддержки. Сами они дружно беседовали в одной из ниш.
— Похоже, рабский труд все еще используется, — заметила Ванесса, покачав головой, и продолжила мысль о поместье: — А, хозяева этого замка просто не могли себе позволить зала меньшего, чем этот.
— Здесь очень красиво! — сказала Яна, проводя рукой по резным перилам. — И удобно! Эти ниши внизу, можно сидеть, не мешая танцующим…
— Нужно продолжать, — заметила Ванесса и, оттолкнувшись от перил, подошла к следующей нише. — До семи всего три часа, а еще и поужинать не помешает.
— И диджейский мостик так удачно расположен, — не слыша её, продолжала Яна.
С противоположной от дверей части зала шла еще одна небольшая лестница вверх. Она вела прямо в диджейскую. По ступеням только что поднялся студент «ЮПЭ». Она знала от Эммы, что его зовут Уоррен, и он встречается с их старостой. Уоррен что-то говорил парню около аппаратуры, а тот, улыбаясь, кивал в ответ. Уходя, Уоррен нашел глазами Ванессу и помахал ей.
— Рудова! — позвала она.
— Иду! — спохватилась Яна и, схватив пару лент, поспешила к следующей нише.
* * *
Кари весело играла на ковре в гостиной. Мармеладка, совершенно освоившись, прогуливался рядом с диваном. Он приблизился к ногам девушки и зашмыгал носом в её лодыжку. Эмма оторвалась от чтива, и опустилась на пол.
— Привет, дружок! Да ты уже не боишься, — заметила она, улыбаясь острой мордашке.
Эмма протянула руку, но еж мгновенно свернувшись в клубок, уколол её.
— Ах ты, колка-иголка!
Послышался стук в дверь.
— Это Сэм, — резюмировала Кари.
Пожав плечами, она поднялась.
— А я просто хотела тебя погладить, вредина! — махнув на ежика рукой, Эмма отворила дверь.
На пороге стояли трое, и, пригласив их войти, она направилась к кухне, готовить Сэму чай.
— Ребят, а вы что будете? — поинтересовалась она у, мнущихся на пороге, Виктора и Эмиля.
— Эмм, мы за тобой пришли! — ответил Виктор. — Феликс сказал, что если мы не будем сопровождать тебя на танцы, он засунет нас в большой адронный коллайдер, и превратит в пожирателей вселенной!
— Он сказал: в «черные дыры», — поправил Эмиль.
— Это одно и то же, — заметила Эмма, когда смех отпустил, и она смогла спокойно дышать.
— Ну, так ты пойдешь? — спросил Виктор.
Эмма посмотрела на время — стрелки показывали двадцать минут восьмого. Она посмотрела на Сэма — он уже допил чай и, развалившись на полу рядом племянницей, собирал что-то из деталей конструктора. Кари радостно захлопала в ладоши, когда он передал ей небольшой паровозик.
— Сээээм?
— Ты можешь идти, — бросил он не глядя, — ректор отпустил меня.
— Он будет дежурить вместе с Альгадо, — заметил Эмиль и Эмма поморщилась.
— С «золотой занозой»? — спросила она.
