Дарья Кузнецова - Ищейка

— Кстати! О портрете! — опомнился я. — Хорошо, что напомнил. Ты же у нас по Разуму специалист, так?

— Не то чтобы очень… А что конкретно тебя интересует?

— История моего знакомства с этой самой художницей, — честно ответил я.

— Рассказывай, — подобрался и насторожился Даз" Пурт, сразу растеряв желание шутить. Знает, что по пустякам я его профессиональным мнением интересоваться не стану.

Я подробно и по существу пересказал происходящее, опустив некоторые несущественные детали. Шон задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Ты знаешь, навскидку мне почему-то ничего в голову не приходит, — он качнул головой. — То есть, если тут и есть что-то по моей части, это отнюдь не классический случай. В идеале, мне бы вас обоих сюда, да проверить как следует… Она придёт?

— Придёт, куда денется? — я пожал плечами. — Сам понимаешь, не слишком приятно во сне наблюдать за чужой жизнью. Особенно, не за спокойной и размеренной.

— Не скажи, серость и тоска во сне попортят крови едва ли не больше, чем регулярные кошмары, — покачал головой он. — Хотя, согласен, кошмары тоже не способствуют душевному равновесию. А ты ведь именно их имел в виду?

— Да, — я кивнул, не вдаваясь в подробности. Но, видимо, его и это вполне устроило, а подробности не интересовали.

— Кстати, Блэйк. А покажи-ка ты мне эту татуировку…

— Тебе зачем? — опешил я.

— В исследовательских целях, — пожал плечами Шон. — Кохейская татуировка — это уникальная малоизученная вещь. Имеется множество теорий, что они обладают некоторой магией…

— Какой? — я насторожился.

— Версий много, — уклончиво ответил он. — Но все сходятся на том, что татуировка отличается от обычной только если её делал специально обученный опытный мастер. Насколько я помню, у нас в городе только один такой профессионал — мастер Юзу. И у меня под рукой всего два образца его творчества.

— А Аморалеса ты уже ощупал на эту тему?

— Осмотрел, — поправил меня Даз" Пурт. — Но с ним получается не слишком чистая картина — он же даймон, и там Туман разберёт, какой эффект должен быть и какой получился. Если вообще не нейтрализовался его огненной сущностью. Давай-давай, заголяй спину, буду тебя проверять. И не спорь.

Я считал себя человеком здоровым на голову, поэтому спорить не стал. Скинул сюртук и задрал рубаху на спине. Заинтересованный Шон развернул меня спиной к свету магического светильника и принялся что-то неторопливо над татуировкой шаманить. Я стоически терпел, едва не срываясь на хихиканье.

— А чем это вы занимаетесь? — раздался насмешливый голос.

— Надо же, кто-то всё-таки вспомнил, что у нас планёрка, — хмыкнул начальник. — Проходи, Слав, чувствуй себя как дома.

— Привет, — поздоровался я, не оборачиваясь. Точнее, я-то попытался, но Шон цепко удержал меня за плечо, да ещё и шикнул для надёжности.

— Нет, а всё-таки? — коллега подошёл ближе. — Ух, красота какая! Что это ты вдруг решил татуировку сделать? — это ко мне. — И что ты там руками водишь? — Слав, в отличие от нас, магом не был. Точнее, некоторые минимальные способности у него были, но недостаточные для того, чтобы определить, что творит наш начальник.

— Я не вожу, я проверяю. Перед тобой, о, мой невежественный друг, потрясающий образец кохейской татуировки…

Судя по всему, Слав Бельс в этой теме ориентировался, поэтому над моей спиной они начали переговариваться уже вдвоём, причём если Шон продолжал что-то неуловимо колдовать, то Слав просто с любопытством разглядывал и даже, кажется, порывался пощупать.

— У Блэйка наконец-то прорезались крылья? — это появился на пороге ещё один опоздавший следователь, Курт Та" Кире.

— Почему — "наконец-то"? — полюбопытствовал Слав. — Нет, у него кое-что другое прорезалось…

— Просто после этой истории с маньяком мы начали понимать, что он не просто увлечённый и немного псих, а самый натуральный святой…

— Так, всё, хватит! — не выдержал я, отбрыкиваясь от Шона и торопливо заправляя рубашку в брюки. — Тоже мне, нашли бесплатное развлечение! Шон хоть с исследовательской целью сунулся, а произведением искусства я работать не собираюсь! Вон, Энрике попросите, он с радостью…

— О чём меня попросить? — живо поинтересовался на приличной скорости влетевший в помещение даймон.

— Поработать наглядным пособием, — огрызнулся я.

— Я попросил Блэйка показать творчество мастера Юзу, а тут пришли господа коллеги, и устроили из этого небольшой цирк, — пояснил Даз" Пурт. — Рассаживайтесь, вроде бы, все на месте. Страйп говорил, что утром ему нужно по делу смотаться. Что ж, господа сыщики, кто имеет мне что сказать? Давайте в порядке появления. Аморалес, что у тебя?

…Я последним кратко доложил некоторые новые подробности, отпросился назавтра в командировку и уже собрался поинтересоваться результатами обследования татуировки, но не успел. Без стука распахнулась дверь, являя нам насмерть перепуганную Алисию.

— Шон, там… вас… — пролепетала она. Оттеснив девушку, в комнату шагнул Макс, и стала понятна причина подобного поведения бедняжки.

Максимилиана Крэга, командира боевого отдела, проще говоря — начальника над всеми Гончими, Алисия боялась просто до дрожи и потери сознания. В принципе, в своём отношении она была не одинока — Макса сложно не бояться.

Внешний вид у него не слишком уж страшный. Он очень похож на горца, хотя им и не является: среднего роста, жилистый, с коротко остриженными совершенно белыми волосами и ярко-синими, как небо в высокогорье, выразительными глазами, очень странно смотрящимися на по-варварски грубом, тяжёлом лице. Первое, что начинает смущать при взгляде на этого человека лет семидесяти, это его движения. Ловкий, текучий, неуловимый как капля ртути. Чистокровный человек не может так двигаться, однако — вот оно, опровержение.

Но это, пожалуй, мелочи в сравнении с тем, что у него внутри.

Макс — сумасшедший. Это не вызывает сомнений ни у кого, однако, его до сих пор не уволили по двум причинам — он практически держит себя в руках и… он лучший. Вернее, причина во втором, а первое — лишь видимый повод его не увольнять.

У него нестабильная психика — взрывается на ровном месте беспричинной яростью, мгновенно остывает и переходит на спокойный ироничный тон. Он неделями мучается бессонницей или кошмарами. А вечерами он сбивает в кровь кулаки о стену — чтобы сбросить агрессию и не сорваться днём на людях. Я даже не представляю, какую надо иметь силу воли, чтобы в его состоянии сдерживать себя. Я как-то видел эту его "разрядку". Мне было страшно смотреть. Вернее, не страшно, а жутко, с морозом по коже от осознания.