Мальчик рос смышлёным, окончил школу с золотой медалью и поступил в тот самый университет, где уже учился Семён. Встретились они как-то в библиотеке, заинтересовались одной и той же книгой, на этой почве и нашли общий язык, а потом подружились. «Африка» тоже интересовался всякими легендами, немного оккультными науками, в общем, всем тем, что было интересно Семёну. Однажды летом. Трошин пригласил его в очередную «экспедицию», оценил по достоинству работоспособность нового члена команды и с тех пор ни один выезд на раскопки без нового друга не обходился. Надо сказать, что Иван был очень покладистым человеком, со многим соглашался. Единственное на чём обычно настаивал, так это на своей точке зрения, если был в ней полностью уверен. Уж здесь он не шёл ни на какие компромиссы. Он во многом подражал своему новому, старшему другу. Но вот университет не бросил, продолжал учиться и поэтому, на раскопки выезжал только летом.
На следующее утро, с рассветом старый мерин, запряжённый в гружёную телегу, покинул двор Макара, сам хозяин сидел на облучке, а вот гости шли следом за телегой, облегчая, таким образом, коню труд. Они проехали через деревню, которая уже просыпалась и зашли в лес, по старой, давно не езженой дороге. Несколько девчат, выгонявших коров на пастбище, увидели процессию и потом долго стояли, смотря вслед удалявшейся телеги. Мало кто верил в селе, что все они вернутся назад целыми и невредимыми.
Весна в этом году пришла рано. Ещё не успело солнышко, как следует подняться над елями, а уже побежали первые ручьи, зазвенела капель, появились первые проталины. Следом и лёд с пруда сошёл, трава зазеленела, настало время землю пахать. К этому времени селяне, обычно готовились заблаговременно, и работы у Горазда хватало, некогда было мечём заниматься.
«Ничего, — думал старый кузнец, — вот отсеются люди, огороды засадят, тогда немного передышки будет. Хотя? Там и время придёт Ядрея нарекать истинным именем, это большой праздник, надо парню подарок приготовить. Сделаю-ка я ему нож из того металла, заготовка длинная, меч не удобный выйдет, а вот если укоротить его немного, да хороший боевой нож выковать, то будет в самый раз».
Достал кузнец заготовку, с которой уже начал работать, ещё несколько раз примерился, и отрубил часть. Большую спрятал назад, а над меньшей принялся колдовать. Работа закипела, и покой окончательно покинул старого кузнеца. Он почти не отдыхал, днём работал над заказами односельчан, да внука к кузнецкому делу приспосабливал, а ночами ковал ему подарок, да такой, какого ни у кого не то, что в селе, а во всей округе не было. Не думал, тогда кузнец, что вместе с клинком куёт судьбу своего внука.
Закончил работу Горазд как раз к самому празднику. Кинжал вышел славный в меру длинный, хорошо сбалансированный, прочный и острый. С таким и на охоту и в бой можно. В последнюю перед днём нарекания именем горн не гас в кузне, заканчивал Горазд гравировку, украшал кинжал, а в последний момент, даже сам не знал отчего, ещё и девиз на нём начертал. Откуда взялись такие слова кузнец сам удивлялся. Как будто кто-то ему на ухо их нашептал. Он даже и не думал, что девиз гравирует, так узор делал, а когда закончил, и поднял кинжал с наковальни. Что бы посмотреть на него во всю красу, сильно удивился, прочитав среди узора: «Вкусивший крови не насытится».
Странные были слова, не понравились они Горазду, бросил нож на наковальню, собрался, было уничтожить его вместе со странным узором, взял молот, а рука не поднялась, ослабла в момент, и молот выпал из рук. Сел тогда старый кузнец возле наковальни и задумался. Понял, что не следовало ему этот кинжал для внука делать, да назад время не вернуть, что сделано, то сделано. Судьба парня предрешена, но вот какова она будет, этого ни кто не знал. Единственное, что можно было сказать с полной уверенностью, так это то, что с кинжалом он теперь связан, и не с простым кинжалом, а с таким, который свою судьбу имеет и свой характер. Сидел он так в задумчивости, склонив голову, а когда поднял её, вновь увидел перед собой существо в чёрном плаще и с надвинутым на глаза-угольки капюшоном. Смотрело существо на Горазда с укоризной, и понял, тогда кузнец, кто это к нему пришёл.
* * *
Когда то очень давно, тогда он был ещё совсем молодым Горазд на ярмарке, встретил старого кузнеца. Они долго сидели и беседовали со стариком. Кузнец с удовольствием делился с молодым парнем накопленным опытом. Рассказывал всякие небылицы, и вот тогда он сказал.
— Ты можешь не поверить мне, и посчитать старика выжившим из ума, но я тебе скажу следующее, и попрошу запомнить мои слова. Железо, как в прочем и все другие металлы, оно живое и имеет свою душу. Иногда добрую, покладистую, иногда злобную, но в наших с тобой силах эту душу изменить. Думай о добре, твори добро и тогда всё сделанное тобой пойдёт только на пользу людям. Но стоит тебе только лишь замыслить дурное, как сразу в твою работу вселится злобная, чёрная душа, и тогда много горя может принести созданное твоими руками.
— Но, отец. — Возразил тогда Горазд, — Я же могу переплавить сделанное мной, и уже потом сделать хорошую, добрую вещ.
— Конечно, можешь, но вот душа в этой новой вещи будет жить старая. Не возможно из меча, с которым разбойник убивал людей, только ради своей наживы, или просто ради потехи, сделать лемех для плуга. Пахать он, конечно, будет, да вот пашня та урожая никогда не даст. Запомни это сынок, и если придётся тебе оружие делать, то делай его для защиты.
Вспомнил эти слова Горазд, и вновь посмотрел на гостя.
— Что так глядишь на меня? Не доволен? Мечом хотел быть?
* * *
— А ты как думаешь? — Спросило в свою очередь существо.
— А мне плевать, доволен ты или нет, вот сейчас возьму и кину его в горн, да угля побольше подсыплю, и меха раздую. Что тогда делать будешь?
— Нет, — равнодушно ответило существо, — теперь уже не бросишь, дело сделано, и он теперь мой, хочешь ты этого или нет.
— Нет, не твой! — Выкрикнул Горазд, — он кузнецом рождён, кузнецом и будет, как я, как мои отец, дед и все кто до них были!
— А ты знаешь, кем они были?
Этот вопрос озадачил Горазда.
— Да, знаю, мой прадед жил здесь и ковал железо, а потом мой дед, потом отец, вот теперь я здесь работаю, и внук мой тоже будет.
— Прадед? Он да, здесь ковал железо, а его отец, где был? Знаешь?
— Нет. — Согласился Горазд.
— Вот лучше тебе не знать. Ладно, я пойду, а ты кинжал обязательно парню подари, глядишь, и ему судьба улыбнётся. Не придётся до конца дней своих в этих болотах гнить. Другая у него судьба. — Развернулся и вышел прочь.
