Ах! Не висел над мокрой землей серебряный ковчег, как висел много, много дней до этого. Улетели боги! Они и раньше боялись воды, а теперь, должно быть, и вовсе испугались.
— Бейте-е!
Приближалась злая толпа, впереди всех бежал, размахивая тяжелой палкой, давильщик.
Тут-то Кааданнатум увидела, подняв голову, ковчег богов. Он медленно поднимался в сумрачное небо. Как видно, совсем недавно покинули боги землю. Кааданнатум с обезумевшими глазами прыгала в воде, простирая руки к уходящему ковчегу, и звала богов на помощь. Она звала таким громким голосом, что боги ее услышали.
Уже сбили с ног Шамнилсина, уже чьи-то руки рванули Кааданнатум за длинные косы, уже готовился бог Аму принять их обоих в другую жизнь, как вдруг толпа замерла, пораженная ужасом.
Будто рев дикого кабана раздался вдруг, только в шестьдесят раз сильнее. С неба прямо на головы людей быстро опускался серебряный ковчег. Услышали, услышали боги мольбу женщины…
Люди бросились бежать врассыпную. Только Шамнилсин и его отчаянная жена остались, стоя на коленях в воде. С перекошенными от страха лицами смотрели они, как снизился ковчег богов и остановился в трех или пяти локтях над землей.
Рев умолк. Сама собой из ковчега опустилась лестница. Шамнилсин и жена его, Кааданнатум, ступили на нее.
Глава двенадцатая
ЕСЛИ ГОРА НЕ ИДЕТ К МАГОМЕТУ…
ИЗ ДОКЛАДА ПРОФ. РЫБАКОВА НА ПРЕЗИДИУМЕ АКАДЕМИИ НАУК СССР (Стенограмма)
…Как я уже говорил, ни с кем из членов комиссии, кроме меня, Ур не пожелал встретиться. Это очень осложнило работу, потому что мое знание истории и культуры Древнего Востока не превышает дилетантского уровня. К счастью, мне очень помог сосед Валерия Горбачевского, пенсионер Фарбер: многолетнее увлечение историей древних цивилизаций превратило этого, я бы сказал, сугубо книжного старичка из любителя в профессионала. Ур не возражал против его присутствия при наших беседах.
Все три беседы записаны магнитофонным способом и тщательно проанализированы. Я изложу выводы и мнения, выработанные комиссией, конспективно.
Итак, пришельцы, по-видимому, первоначально не имели намерения забрать с собой кого-либо из землян. Что-то, однако, заставило их изменить свои планы. Десантное судно опустилось вновь и приняло на борт Шамнилсина и его жену. Пожалели ли их пришельцы, видя, что толпа вот-вот растерзает несчастных? Или была другая причина милосердного акта? К этому вопросу я еще вернусь.
Мальчика, родившегося в корабле пришельцев, родители назвали Урнангу. Так появился на свет маленький землянин, никогда не видавший Земли. Самого перелета Ур, или, точнее, Урнангу, не помнит: был слишком мал. Его детство и юность прошли на планете, которую он называет Эйр. К какой звездной системе относится эта планета, Ур объяснить не может, потому что расположена она в центре Галактики, закрытом для земных наблюдателей пылевыми облаками.
Эирцам было трудно произносить длинные шумерские имена, и они ограничились лишь первыми слогами: Шам, Каа и Ур. Не будучи эирцем, должен тем не менее признаться, что я тоже с трудом выговариваю полные имена наших гостей и поэтому позволю себе сокращенные наименования.
Ур почти ничего не рассказал нам о планете Эйр и ее обитателях. Он был очень сдержан. Вот некоторые из его крайне скупых ответов:
«Это очень древняя цивилизация, гораздо древнее земной… Они двуногие, но их внешний вид сильно отличается от человеческого… Там все другое, прежде всего энергетика…»
На таких сведениях далеко не уедешь. Что-то, как видно, побуждает Ура помалкивать. Он сказал еще, что корабль эирцев, совершавший полет в нашей области Галактики, не имел особой цели посетить Землю. Тем не менее они выслали с корабля десантное судно, потому что Земля их заинтересовала двумя свойствами — сильным (с их точки зрения) магнитным полем и обилием воды. Десантное судно облетело огромные безлюдные пространства и сделало две или три посадки в областях концентрации разумной жизни. Последняя посадка была, как мы теперь знаем, в древней Месопотамии. Всюду пришельцы наблюдали военные или иные конфликты. На мой вопрос, учили ли они чему-нибудь местное население, Ур ответил: «Нет». На вопрос, почему они, улетая, захватили его родителей, он ответил «Не знаю». Цитирую Ура:
«Отец с матерью считали, что боги их перенесли во владения другого вождя. Эирцев же они особенно не интересовали. Родителям дали синтетические прутья и синтетическую глину, и они сделали себе хижину, вероятно подобную той, в какой жили на Земле. Но овец и деревьев, к каким отец и мать привыкли на Земле, на Эйре нет. Они ужасно по ним тосковали и без конца просили меня поговорить с Учителем, чтобы им разрешили возвратиться в родную долину…»
Можно предположить, что Эйр — планета с примерно таким же гравитационным полем и составом атмосферы, как и на Земле. Иначе наши шумеры не смогли бы там жить, а по словам Ура, жили они на Эйре без скафандров. Воду Ур увидел впервые на Земле, отсюда явствует, что Эйр планета безводная. По-видимому, она лишена и магнитного поля либо имеет поле очень незначительное. Это обстоятельство и, что особенно важно, расположение Эйра в одной из центральных областей Галактики обусловило принципиальное, как говорит Ур, отличие их энергетики от земной. Очень жаль, что он не пожелал рассказать, в чем сущность энергетического принципа Эйра, — это пролило бы свет на техносферу высокоразвитой планеты и… ну что ж, я думаю, что такая информация могла бы иметь революционное значение для научно-технического прогресса на Земле. Однако благодаря наблюдениям Горбачевского некоторыми сведениями мы все-таки располагаем. Это прежде всего выделение космической составляющей из электрических токов океанских течений. Вероятно, эирцы умеют аккумулировать и трансформировать определенные виды космического излучения. Далее. Несколько раз в беседах с Горбачевским Ур ронял нечто об управлении потоком информации. Я много об этом думал, и мне кажется, что тут-то и кроется самое главное. Здесь какая-то загадочная связь с энергетикой…
Цивилизация планеты Эйр представляется нам не только высокоразвитой, но и весьма рационалистической. Такой вывод можно сделать из характера отношений эирцев к землянам. Пришельцы с Эйра совершили посадку в Двуречье, но отнюдь не в качестве учителей, горячо заинтересованных в просвещении невежественных туземцев. Они были сторонними наблюдателями. Люди представлялись им, наверное, грубыми и воинственными дикарями, и они, пришельцы, не вмешивались в земные дела. Мы полагаем, что их невмешательство носило не случайный, а принципиальный характер. Они имели достаточные основания опасаться того, что, скажем, технические новшества, которые они могли бы предложить людям, будут использованы вождями и жрецами во вред другому племени, что такая неравномерность развития породит новые жестокие конфликты, новые кровопролития.
