вампир высасывает. И защитный кокон, что был на тебе, повреждён. Некоторые плетения порвались.
— Ты можешь восстановить их? — с надеждой спросила я.
— Ну что ты, — всё так же очаровательно улыбаясь, отказала мне Лолит. — Не всё, что видишь сломанным, можно починить. Для этого нужны сила и знания, а у меня ни того, ни другого. Извини.
— Да за одну только диагностику я тебе бесконечно благодарна. А целителя, что может вернуть меня к жизни, я и так знаю. Главное, добраться, — откинулась я на подушки.
— Отдыхай, — коснулась губами моего лба суккуб.
— Постой, — схватила я её за руку и слабо улыбнулась. — Вопрос есть, как к эксперту.
Лолит вернулась на прежнее место на краю моей постели.
— Слушаю.
— Ты, когда осматривала меня, не заметила каких-либо блоков? — Гостья удивлённо приподняла идеально очерченные брови. — Ну, не знаю. Может быть, не блок, а что-то другое. Видишь ли… У меня не складывается с чувствами. Я люблю. Но люблю всех: мужчин, женщин, детей, животных… Людей и нелюдей. Понимаешь? А вот влюбиться в одного-единственного никак.
Лолит так пристально смотрела мне в глаза, что показалось, будто она провалилась в меня. Даже дышать трудно стало. Ещё немного и…
— Ух! — суккуб отстранилась, и мы обе, чувствуя нехватку воздуха, принялись лихорадочно восстанавливать дыхание.
— Ты что-то увидела? — с нетерпением задала я вопрос.
— Да. У тебя большое сердце, полное любви и доброты ко всему живущему. Не физическое сердце, что гоняет кровь по твоим жилам, а ментальное. То, что является сосредоточием чувств. И оно открыто всем мирам. Кроме одного участка, на котором висит большой замок. Ты никого не впустишь в эту часть, пока не найдётся ключ.
— Где же его искать?
Лёгкое пожатие совершенных плеч:
— Прости, но Пифия из нас двоих ты.
Как Лолит ушла, я не слышала. Сначала задумалась над её словами, а потом опять уснула. Неприятно чувствовать себя решетом. Сколько ни пытайся силу восстановить — всё равно полностью в дом утечёт. Бежать отсюда надо. И чем скорее, тем лучше.
— Вить, ты же сам видишь, что лучше мне здесь не становится. Найди Ир’ркуса, пусть зайдёт. Попрошусь в здании банка отлежаться, а там и на Океан махнем.
— Так, давай сразу отнесу, — парень готов был схватить меня вместе с одеялом и тащить как можно дальше из «этого ужасного дворца». — Кто бы знал, что здесь так опасно!
— Успокойся. Всё здесь нормально. Просто откат такой. Это в магии бывает. Лучше в банк сбегай.
Когда Виктор ушёл, моя молчаливая сиделка вдруг задала вопрос:
— Леди, вы сказали, что у вас недомогание магическое? — при этом смотрела она на меня со странным выражением лица. Словно её обманули и вместо хорошего продукта подсунули нечто гадкое.
— Да. Случайно… — начала было рассказывать, что со мной случилось, но Мора даже слушать не стала. Она схватила вязание, шаль, сумку с какими-то мелочами и не прощаясь выскочила за дверь.
— Филь, что это с ней? — почесала я любимца за ушком.
— Кто ж вас, баб, разберёт? То умиляетесь всякой ерунде, то шипите как кобры, то за ушком чешете, то умирать собираетесь, — ворчливо ответил питомец.
— Ты что, с Кити поссорился?
— Кити? Это кто? — неподдельно удивился фамильяр.
— Ну, ты наглец! — особо возмущаться сил не было, но и промолчать не смогла. Из женской солидарности, наверное. — С кем ты тут по ночам куролесил, котик милый?
— Ах, эта, — Филипп сладко зажмурился и потянулся. — Ну да, ну да. Хорошенькая киса. Но она же не разговаривает. Как я мог знать, что её Кити зовут?
Постучали, и Виктор, просунув голову в приоткрытую дверь, спросил:
— Драконам к тебе можно?
— А они что, не люди, что ли? — возмутился кот, в котором была капелька крови Тес’шаса. — Запускай!
Вошедшие охранники банка как-то сразу заполнили собой всё пространство комнаты. Высокие, мускулистые, крепкие ребята.
— Ваше Высочество, — начал громко докладывать один из них, но я, вяло махнув рукой, перебила.
— Во-первых, давайте без высочеств. Мы не при дворе императорском. Просто леди Агапи. Во-вторых, умоляю, не надо так громко. Оглушил до звона в ушах, — чтобы дракончик не подумал, что я его ругаю, старательно улыбаюсь.
— Простите, Ва…кхм… леди Агапи, — охранник смутился и даже ножкой шаркнул, извиняясь, — короче, мы за вами.
— Спасибо, парни. Только мне одеться надо. Подождите за дверью.
Стеная и охая, ежеминутно присаживаясь отдохнуть, с трудом надела бельё, натянула штаны и джемпер. А вот с обувью никак не получалось. Наклоняясь к шнуркам, рисковала грохнуться от головокружения. Вот же напасть!
— Филь, позови Виктора, — сдалась я.
Но все решили, что обувь мне ни к чему. Охранник легко подхватил меня на руки и без всякого напряжения понёс на выход. Виктор, побросав вещи, не упакованные в суму, в рюкзак, служивший коту переноской, поспешил следом.
На крыльце попросила остановиться. От свежего воздуха, наполнившего лёгкие, вновь закружилась голова. И очень хотелось осмотреться. Сколько же я провалялась? Лето в полном разгаре. Королевский парк радует цветущими розами и лилиями, прохладой фонтанов и ровной зеленью газонов. Недаром королева-мать рассказывала, как приятно здесь гулять.
— Можно идти, леди Агапи? — спросил охранник и, дождавшись кивка, пошагал к воротам.
Что же это такое? По сути, удаляясь от дворца, мне должно становиться лучше, но с каждым шагом моего «иноходца» нарастала боль и тревога.
— Стоять! — взвыла я на середине подъездной аллеи, не в силах больше терпеть.
Остановились. Стоят, молчат, смотрят на меня с недоумением. Не хочу выглядеть капризной принцесской, которая сама толком не понимает, чего хочет, но я действительно не знала, что делать.
Эта грыхова, прости, дедушка, зацепка держала меня крепче якоря. Выбор был невелик: вернуться в комнату и спокойно лежать в ожидании тихой смерти или через десяток шагов умереть на руках охранника корчась от боли. Глаза наполнились слезами жалости к себе любимой. Чтобы не зарыдать в голос, я прикусила губу.
Погрузившись в раздумья о своём малорадостном будущем, даже не услышала, как рядом с нами остановилась повозка.
— Агапи, ты на прогулку собралась? Почему не в экипаже, а на руках этого молодого мужчины? Так приятнее или ты нашла свою половину?
Альфред был счастлив до неприличия. Голос
