я не стал бы сбрасывать со счетов слова Роба, — сказала Лэсли, — Я чувствую, что в его словах есть смысл. Крысы что-то затевают, судя по их передвижениям, даже если происшествие в горах и не их рук дело, все равно нам надо быть начеку.
— С этими словами нельзя не согласиться, — заключил Джон.
К вечеру Адель пришла в себя и вышла в общую комнату. София и Тим вернулись с веселых покатушек. Они остались обедать в горах, в знаменитом кафе «Ай!», где подавали лучшие во всем Приэльбрусье хычины, и не знали о том, что случилось на станции «Последний приют». Тим был в ярости.
— Даже здесь они нашли нас. Весь праздник испортили, — рычал он.
— Ну, уж нет, братишка, праздник — это не вещь, его нельзя испортить! — говорила Адель.
— Полностью согласен с предыдущим оратором. Испортить праздник я никому не позволю! — подытожил Лэсли, — Завтра 31 декабря, и мы встретим Новый год как полагается, несмотря ни на что!
Глава 3. Новый год.
С утра Яна разбудили веселые крики и шум на кухне: Анна и Адель «наколдовывали» праздничный стол. София, еще никогда не участвовала в такого рода приготовлениях, ее глаза светилась любопытством, ей было интересно буквально все…
— Самое главное — использовать только проверенные рецепты, — говорила Анна. Она взмахнула рукой и на широком блюде появились свернутые в маленькие конвертики блинчики с разнообразной начинкой.
— О, да! Однажды я взяла книгу по французской кухне и попыталась приготовить все, что там было написано, — вспомнила Адель, — Все рецепты по очереди, можете себе представить? Закончилось всё это весьма плачевно, хотя я следовала рецепту слово в слово: «Кок-о-ван» получился жесткий, Эльзасский торт сгорел, Киш-Лорен не пропёкся, а горошек по-французски почему-то оказался сладким.
— А я очень люблю мясо по-французски! — мечтательно сказала София.
— Да-да-да, только в том рецепте нет ничего французского, разве что лук, французы очень любят лук, луковый суп — их фирменное блюдо. А вообще это, безусловно, вкусно и… в целом, празднично. Годится! — и перед Адель появился противень с шипящим на нем мясом в луково-сырной корочке. София захлопала в ладоши.
— А мое фирменное новогоднее блюдо — гусь в яблоках! — и Анна достала из воздуха гигантского золотистого гуся на фарфоровом блюде, он был такой блестящий, что можно было подумать, что его глазировали карамелью.
— Мама, не забудь «Рыжик»! — крикнул Ян, выбегая из соседней комнаты.
— О! Это любимый праздничный торт в нашей семье! — Анна взяла нож и разрезала воздух. Мгновенно из-под ножа проявился большой кусок торта, который она положила на тарелку и протянула Яну.
— Вот тебе кусочек, с коровий носочек. Чаю налей себе сам.
Ян протянул руку и взял из воздуха чашку чая. Это было самое простое из того, что он уже научился делать.
— Можно мне тоже чашечку? — спросила София.
— Пожалуйста, мадмуазель! — Тим вышел из спальни мальчиков и, опередив Яна, преподнес чашку чая Софии, — Вам с лимоном или как?
— С лимоном, пожалуйста, — улыбнулась она.
Тотчас же в ее чашке появилась долька лимона.
Дверь шале открылась, и на пороге показался Лэсли.
— Ян, нам надо подумать о более серьезных вещах, чем тортик, этим вот пусть девчонки занимаются, — сказал он с порога. Он был весь в снегу.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Ян.
— Как что, а как же ёлка? Или ты предлагаешь встречать новый год без ёлки?
— С ёлкой, конечно. А наколдовать нельзя?
— Ни в коем случае, — отозвался Лэсли. — Весь кайф в том, чтобы извозиться в снегу, устать, замерзнуть, окоченеть даже, а найти лучшую елочку! Без вложенного в результат труда — удовольствие в три раза меньше! Нет удовлетворения от того, что ты сделал, понимаешь? Допивай свой чай и собирайся.
— Я с вами, — сказал Тим. — Я тоже хочу чувствовать себя Дедом Морозом, а не ленивцем на диване.
— Вот это правильно! — ответил Лэсли. — Труд сделал из обезьяны человека, а без труда мы все скатимся до состояния неандертальцев! И всем нам надо потрудиться, чтобы в обезьян не обратиться!
— Ха-ха-ха, — засмеялся Ян, — Ты стихами заговорил!
— Допивай свой чай братишка, ждет тебя морозный мишка, — подыграл ему Лэсли.
— Какой еще мишка?
— Раз не мишка, то мартышка, ну а может быть зайчишка! Одевайся, короче!
Предновогодние хлопоты, что может быть приятнее! Через несколько часов упорных поисков в крохотную гостиную вплыла аккуратная, пушистая елочка. Щеки мальчишек горели румянцем, глаза светились, а елка источала тончайший аромат хвои и морозной свежести. Установив ее в парадный, по словам Лэсли, угол, мальчишки закрылись у себя в комнате, оттуда иногда раздавались взрывы хохота и сдавленное шиканье.
Потом ходили гулять по деревне. Какое это непередаваемое удовольствие — бродить по старинным улочкам с маленькими домиками, зайти на местный базарчик, купить меду, орехов, имбирных пряников, мандаринов, сушеных ягод и трав, теплых и пушистых шерстяных носков со всевозможными узорами — оленями, снежинками, снегирями…
Лэсли купил Адель в подарок расписную турецкую шаль.
— Когда-то в стародавние времена женихи дарили такие платки своим невестам, — шепнул он ей на ухо. Набросив шаль ей на плечи, он туго стянул ее концы и связал в крепкий узел, — Вот так! Теперь не убежишь от меня никуда!
— Да я и не собиралась убегать, — смеялась девушка, — Ой, дышать нечем! Лэсли, перестань…
— Перестану, если выйдешь за меня замуж, ну, говори, какой будет твой положительный ответ? — сказал он, притягивая ее к себе.
Адель обняла его за шею и кивнула. Лэсли подхватил ее и закружил на месте.
— Ой! Поставь меня! — смеялась Адель. — Уронишь!
— Ни за что! — сказал он, бережно ставя ее на землю.
— А у нас, кажется, свадьба намечается, — громко сказал Ян.
— Это чудесно, — сказала Анна, обнимая сына.
— Только можно мне сначала хоть школу закончить? — сказала, смутившись, Адель.
— Все это очень здорово, — сказал Джон, — Но сперва вам надо выучиться. Лэсли, у тебя колледж, Адель, ты же хотела стать пианисткой? Вот и прекрасно! Мы очень рады за вас, но время, которое можно посвятить своему образованию, не просто так дано вам именно сейчас. Потом жизнь станет сложнее, появятся новые заботы, и вам будет очень приятно, что вы состоялись в профессии до того, как посвятили себя семье и детям. Без любимого дела в жизни меньше радости, ведь это так приятно, когда ты делаешь что-то хорошо и с удовольствием. Если ты любишь дело, которым ты занимаешься, то ты не будешь «работать» ни одного дня! К тебе придет успех! А без успеха, без достижений, нет гордости за то, что ты Человек. Это стоит того, чтобы немного
