Я откидываюсь назад, упираясь затылком в плечо Джейка, и прикрываю глаза. В какой-то миг под сомкнутыми веками я действительно вижу всё то, о чём он говорит.
– Расскажи ещё, – шепчу я.
– Вот там, в саду, цветут апельсиновые деревья. Ты когда-нибудь видела цветущие апельсины? У них просто невероятный аромат. Такой сильный, что ты можешь чувствовать его по утрам, когда окна в спальне открыты. И ты будешь просыпаться с этим запахом каждое утро.
– Джейк, ты действительно хочешь остаться здесь? На Ла-Уэрте?
– Марикета, – пальцы Джейка мягко касаются моей шеи, он притягивает меня к себе, и его шёпот обжигает мою кожу. – Мне всё равно, где я буду, если ты рядом. Но, если у нас всё получится, если мы вернёмся в Штаты, и мне удастся обелить своё имя… Да. Я хотел бы вернуться сюда. С тобой.
– Хорошо, – тихо отвечаю я. После всего этого безумия на Ла-Уэрте именно остров кажется настоящим домом. И я была бы не против провести здесь всю вечность – при условии, что Джейк будет рядом со мной.
Последнюю мысль я озвучиваю вслух, и он хрипло смеётся мне на ухо.
– Моя любимая жена, – бормочет он, – я не говорил тебе, что ты была восхитительна в этом бесстыдном платье? Я чуть не испортил момент. Пришлось прилагать усилия, чтобы не содрать тебя эти чёртовы тряпки прямо во время церемонии.
– Сейчас их на мне нет, – с наигранным сожалением произношу я, вжимаясь бёдрами в пах Джейка. – Может, мне пойти одеться, чтобы тебе было, что с меня сдирать?
– Нет, так мне нравится даже больше, – сухие губы оставляют на моём плече жаркий поцелуй, а руки скользят ниже, поддевая моё бельё. – Думаю, нам нужно почаще… ужинать в таком виде, как считаешь?
– Тогда мы совсем перестанем есть, – усмехаюсь я, когда мои трусики оказываются на полу. – Чёрт возьми, Джейк…
Я поворачиваю голову, и он наконец-то целует меня – так собственнически и грубо, что у меня ноют губы – этот поцелуй ощущается настолько властным, словно каждое движение его губ и языка направлено на то, чтобы подчинить меня его воле. Я почти задыхаюсь под этим натиском, когда Джейк сжимает мою грудь – так сильно, почти до боли, будто бы он пытается притянуть меня к себе максимально близко, чтобы я стала с ним единым целым. Когда наши губы разъединяются, одна рука Джейка скользит ниже, его палец легко касается моего естества, и я отвечаю на это действие нетерпеливым стоном.
– Какая ты влажная, – со свистом выдыхает он, – удивительно. Не могу поверить, что ты моя.
– Так убедись в этом, – с вызовом говорю я, выворачивая руку так, чтобы добраться до застёжки на ремне его брюк. Надо было стащить их тогда, когда он стоял у штурвала – было бы намного удобнее. – Докажи, что я твоя.
Джейк мягко отстраняет мою ладонь и сам расправляется с чёртовыми штанами.
– Знаешь, о чём я думал, когда ты раздевалась у штурвала? – в этот момент акцент Джейка становится слышен чётче, чем обычно. Я выгибаюсь, ощущая, как его твёрдый, горячий член прижимается к моему бедру. Боже, ну сколько можно медлить? – Я думал о том, – он убирает волосы с моей шеи, касается губами чувствительной точки на затылке, – как ты будешь кричать, когда я сделаю… Вот так.
И он врезается в меня с такой неожиданной силой, что я едва могу устоять на ногах. В это же самое мгновение его палец надавливает на клитор, и я действительно кричу – может быть, меня слышно на многие мили вокруг, но какая разница, если мы здесь одни? Я чувствую, как Джейк заполняет меня, могу ощутить каждый дюйм его кожи, когда он чуть отстраняется, прежде чем снова толкнуться в меня с неудержимой яростью. Его пальцы, наоборот, касаются меня нежно, таким контрастом к властным движениям внутри моего тела. Это так сильно, что я теряюсь в водовороте ощущений – выгибаюсь ещё сильнее, стараясь принять его как можно глубже, пока он одной рукой удерживает мои бёдра. Болезненное напряжение во всём теле скручивается в узел где-то внизу живота, я даже не до конца понимаю, что доводит меня до такого исступления – или размеренные касания пальцев, или амплитуда, с которой его член двигается во мне, или хриплое дыхание Джейка, или этот невероятно пошлый и завораживающий звук, с которым сталкиваются наши влажные от пота тела – но я даже не пытаюсь понять. Острое, мучительное удовольствие растекается по венам, электрическим током щекочет кожу и находит выход в первобытных звуках, вырывающихся из моего горла – а потом ещё, снова и снова, пока я не чувствую, как его горячая сперма заливает меня изнутри, пока не слышу, что он зовёт меня, и моё имя, срывающееся с его губ, звучит священно, как молитва.
Мы оба без сил валимся на плед и едва не сбиваем корзину. Джейк с трудом отталкивает её прочь и растягивается рядом со мной, прижимая меня к себе дрожащими руками.
– У меня ещё не было секса с замужними женщинами, – бормочет Джейк, когда мы немного приходим в себя. Я лежу на его груди и любуюсь звёздами, отражающимися в его полуприкрытых глазах.
– И как тебе этот новый опыт? – лукаво спрашиваю я. – Оправдала ли «замужняя женщина» твои ожидания?
– Она их превзошла, – улыбается Джейк. – Думаю, что буду возвращаться в её постель до конца своих дней.
– Ах, ты «думаешь»? – притворно обижаюсь я. – То есть, ты не уверен?
Джейк смеётся, переворачивается, подминая меня под себя, и покрывает моё лицо поцелуями.
– Совершенно уверен, – заверяет он меня. – Мне никогда не будет нужна другая… После тебя все женщины мира будут казаться пресными.
– А я, типа, солёная? – усмехаюсь я.
– Немного, – признаёт Джейк, – ты плакала. Чёрт, Принцесса, не думал, что довести женщину до слёз – это так… Круто. Того и гляди, возомню себя любовником века.
– Это хорошо, – улыбаюсь я, подаваясь вперёд и легко целуя его губы. – Такому званию, знаешь ли, надо соответствовать.
– Точно, – ухмыляется Джейк, – пойдём в капитанскую каюту, и я сразу начну над этим работать.
Я смеюсь, когда он встаёт и тянет меня за собой. В капитанской Джейк разжигает масляные лампы, и роскошную обстановку заливает мягкий желтоватый свет. Когда мы устраиваемся на кровати, мерно раскачивающейся вместе со всем остальным кораблём на волнах, я вдруг понимаю, что ужасно хочу спать.
– Должен сказать, церемония была очень красивой, – замечает Джейк, прижимая меня к себе. Мне приходится прилагать усилия, чтобы поднимать веки каждый раз, когда я моргаю. – Жаль, что Беккс её не видела. И родители. Наверняка матери бы всё это понравилось. И ты бы понравилась ей тоже.
– Расскажи мне про своих родителей, – прошу я.
– Ну… Они поженились очень рано, – говорит Джейк, – почти сразу после школы, но в Шривпорте это нормально. Тем более, что это был брак по любви… И по причине того, что мама забеременела Ребеккой ещё до того, как они успели сходить к алтарю, – я тихонько хихикаю над этой витиеватой формулировкой. – Моего отца зовут Эйб, и он – здоровый мужик, с которым вообще невозможно спорить. Думаю, он очень гордится Ребеккой, хотя никогда не признает этого вслух: обычно он говорит, что гоняться за преступниками – не женское дело.
– А мать? – спрашиваю я. Голос Джейка должен бы убаюкивать меня, но вместо этого живой интерес к тому, о чём он говорит, прогоняет сон прочь.
– Матушка, – губы Джейка растягиваются в улыбке, – матушку мою зовут Ханна, и она – настоящее чудо. Отцу очень повезло с ней. И всем нам. Мне кажется, что её просто невозможно не полюбить. Ты обязательно найдёшь с ней общий язык, когда мы разберёмся со всем этим дерьмом. А она, уверен, полюбит тебя.
– Это хорошо, – улыбаюсь я. – Мне бы хотелось, чтобы ты был прав.
– А ты? Марикета, расскажи о своих родителях? Думаешь, они одобрят твой брак с беглым военным преступником?
– Не говори так про себя, – хмурюсь я. – Это неправда, и мы это знаем. Как только мы вернёмся домой, об этом узнают и все остальные.
– Ладно, – легко соглашается Джейк, – но всё-таки, расскажи о своей семье?
Я тяжело вздыхаю и выбираюсь из объятий Джейка, садясь на кровати и кутаясь в покрывало. Сегодня наша брачная ночь, и, хотя я могла бы найти более интересные способы провести её, я не хочу начинать наш брак с недомолвок.
