Признаться, эту ночь я почти не спал. Время тянулось бесконечно долго. Едва дождавшись утра, я направился на работу — так рекомендовал Насонов — и оттуда, отпросившись у своего начальства, ринулся на встречу к нему.
Выслушав меня внимательно и получив на многочисленные вопросы исчерпывающие ответы, Насонов задумался, а затем сказал:
— Отдадим должное противнику. Каким вы располагаете временем?
— Я не тороплюсь.
Насонов подошел к телефону, набрал нужный номер.
— Михаил Петрович, докладывает капитан Насонов. Алексей Иванович у меня, — сказал он в трубку.
Через двадцать минут приехал полковник. Выслушав мой подробный рассказ, он спросил:
— Алексей Иванович, за эти дни, и особенно после последней встречи с капитаном Насоновым, ничего подозрительного или настораживающего вокруг вас вы не замечали? Вспомните хорошенько. Это очень важно. Повторяю, очень важно.
— Я уже отвечал на этот вопрос капитану. Ровным счетом ничего. Все было нормально. Я точно следовал вашим инструкциям.
— Понятно. Конечно, такой поворот событий может осложнить нашу задачу, однако, возможно, это и к лучшему. Откуда звонили вы вчера Насонову?
— Из дому.
— Хорошо. — Полковник тотчас подошел к телефонному аппарату и набрал нужный ему номер. — Это Подзоров, — сказал он в трубку, — Прошу проверить, где был вчера вечером Крот. И позвоните мне, — говорит полковник, называя номер телефона квартиры Насонова.
Не прошло и десяти минут, как в квартире раздался телефонный звонок. Трубку взял Насонов.
— Слушаю, — отвечает он. — Привет. Да. Передам, Спасибо. Михаил Петрович, Крот вчера весь вечер был в посольстве и никуда не выходил.
— Так. Интересно… — в раздумье откликается полковник.
— Кто бы это мог быть? — скорее всего сам себе задаю я вопрос.
— Не будем гадать на кофейной гуще. Главное, за материалами кто-то должен прийти. Конечно, хорошо было бы, чтобы им оказался Крот. Впрочем, поживем-увидим. Независимо ни от чего просим вас, Алексей Иванович, быть по-прежнему бдительным и осторожным. До минимума сократите свои хождения по городу и по возможности не пользуйтесь городским транспортом, — говорит полковник.
— Например, дом-работа, работа-дом. Старайтесь избегать людных мест, — вставляет Насонов.
— Сумеете? — спрашивает полковник.
— Нет вопроса, — отвечаю я, чувствуя, как учащенно бьется мое сердце.
— Значит, так, — продолжает полковник, — если верить ходу противника, то он должен взять у вас материалы из рук в руки, а наша цель — поймать его с поличным, то есть в момент их передачи. Не исключено, что противником может быть применен и другой способ. Игра продолжается. В любом случае мы не должны упустить шанс… не должны. — Полковник при этих словах сделал паузу, а затем сказал: — Запомните, мы будем рядом. О деталях операции вам подробно несколько позже расскажет капитан Насонов. — И, обращаясь к нему, закончил: — Я жду вас в управлении.
После тщательного инструктажа, который провел со мной капитан Насонов, прошла неделя. Всего неделя, а мне она показалась вечностью. Я тщательно следовал тому распорядку, который был мне рекомендован.
Мои волнения не прекращались даже дома, не говоря уже, когда я оказывался на улице. Ответственность за столь важную операцию, которой придавали чекисты такое большое значение, тяжким грузом ложилась на мои плечи. Я в ней был главной пружиной. Расчет во многом строился на мою смекалку, находчивость и, если хотите, смелость. Справлюсь ли? Оправдаю ли надежды чекистов, то доверие, которое мне они оказывали и оказывают сейчас? Должен, обязан, внушаю себе каждую минуту, а волнение все больше и больше овладевает мною. Нет, так нельзя. Принимаю тазепам. Чувствую, помогает. Становлюсь спокойнее. Проходит напряженность. Нет, я не боюсь опасности, наоборот, жду ее, хочу ее, чтобы доказать, на что способен…
Началась вторая неделя. Выхожу из дому. Внимательно всматриваюсь в идущих навстречу мне людей, краем глаза охватываю пространство по сторонам. Все буднично, привычно и знакомо, как всегда. Вот метро. Вот место, где встретила меня Фани. Напружинившись, прохожу мимо него. А вдруг сейчас здесь повторится встреча?
«Запомните, мы будем рядом», — успокоительно мелькнули слова полковника Подзорова. «Мы будем рядом…» А где же они?
Идя с работы мимо книжного киоска, увидел очередь за «Вечеркой». Не знаю, почему, решил и я купить газету. Подошла моя очередь.
— Гражданин, вы обронили конверт, — вдруг слышу я голос стоявшей сзади меня женщины. И ее рука слегка коснулась моего плеча. Я поднимаю конверт, хотя знаю, что никакого конверта со мной не было, и вижу, как от меня удаляется женщина. Тут же даю условный знак чекистам. Отхожу от киоска. Заглядываю в конверт. Там пусто. Что за черт! Осматриваю конверт. На лицевой стороне в разделе «Куда» читаю: «Улица… дом…», а в разделе «Кому»: «Автомашина «такси» №…» Несколько секунд соображаю, что бы это значило. «Конечно, это мне», — решаю я, оглядываясь по сторонам. А если это случайное совпадение? Где же капитан? Где же полковник? Как их не хватает мне сейчас. Но делать нечего, надо рисковать. И я направляюсь по адресу, указанному на конверте. «Неужели начинается»? — думаю я и чувствую, как мне не хватает воздуха. И тут я вспомнил об аутогенной тренировке. Мысленно повторяю: «Все будет хорошо. Я спокоен. Меня ничто не волнует. Я спокоен». Повторил несколько раз. Кажется, полегчало.
В троллейбусе я увидел капитана Насонова. Наши взгляды встретились. Я ему моргнул, давая понять, что имею важное сообщение. Он понял меня, и мы двинулись друг другу навстречу. Когда поравнялись, я сунул ему в руку конверт и тут же вышел на очередной остановке. Начал осматриваться, не следят ли за мной. Вроде бы ничего не заметил подозрительного, и я направился по адресу.
Вот и названная улица. Малоосвещенная, тихая, пустынная. На середине ее стоит автомашина «такси». Все ближе и ближе подхожу к автомашине, а сердце бьется все громче и громче. Вот и «такси». С трудом различаю номер. Все, как указано на конверте. В машине рядом с таксистом сидит мужчина, его рука высунулась из бокового ветрового стекла. Когда я поравнялся с ним, он протянул руку ко мне. Я сую ему в руку пакет. И в это самое время откуда-то появляются чекисты. Я, как и было условлено, бросаюсь бежать. Бегу и вижу, как поперек улицы разворачивается автомашина, преграждая путь «такси». Все. Дело сделано.
Никогда в своей жизни я не бежал так радостно, быстро и со слезами на глазах от охватившего меня счастья исполненного долга.