Мое сердце подскакивает к горлу. Мои внутренности сжимаютца.
— Тварь созывает остальных, — говорит Джек. — Приготовьтесь! И помнете все, што я вам говорил.
Целить в глазницы. И не позволять им приближатца достаточно близко, штобы они не могли пустить в ход свои когти.
Когти. Глаз нет, только вмятины, которые когда-то использовались под глаза, очень давно.
— Им глаза за ненадобностью, — говорит Джек. — Они ведь живут под землей, так што они охотятца по запаху. Они чуют свою жертву.
Свою добычу. Нас.
Затем, не более чем в тридцати футах от нас, прямо передо мной и Эпоной, в земле появляетца трещина. Она становитца шире.
— Началось! — кричит Эпона.
Появляетца коготь.
Крючковатый коготь цепляетца за край разлома. У этого оно три длинных чешуйчатых пальца. Каждый заканчиваетца крючковаты когтем, достаточно острым, штобы рассечь плоть одним ударом до кости. А затем появляетца еще один коготь, рядом с первым.
— Не стесняйся, — говорю я. — Покажи мне свое лицо, ты чешуйчатый сукин сын.
И, как будто услышав меня, за когтями появляетца башка этой твари. Покрытая чешуей и белая как здоровенная личинка, а там, где у этой твари должны быть глаза, по обе стороны зияет дырень. У этого нечто длинющая шея. Тупая башка покачиваетца взыд и вперед, словно на волнах. Должно быть пытаясь нас учуять.
— Вот так, — говорю я. — Сюда. Я и правда, вкусная.
Я обмакиваю стрелу в водке. Натягиваю тетиву. Опускаю стрелу в огонь перед моими ногами. Она тут же загораетца и я прицеливаюсь.
Адский червь выползает из трещины. Встает на задние лапы.
— Ох... Джек, — говорю я. — Ты не говорил, што они могут ходить.
— Извини, — говорит он. — Чё-то запамятовал.
Червь в три моих роста. С двумя длинными когтистыми руками, на ногах у него тоже когти. Широкий пот в виде разреза, с множеством острых зубов, которые хороши для раздирания плоти. Сквозь его совершенно белую кожу можно разглядеть бьющиеся сердце и другие внутренности. И от него так паршиво несет. Как будто это трехдневный труп в маленькой сырой комнатке. Я затыкаю нос. Как и Эпона.
Это нечто запрокидывает назад башку и верещит.
Я выпускаю свою стрелу. Прямиком в правую глазницу. Попадание. Голова червя воспламеняетца. Оно орет, беснуетца и отшатываетца назад, проваливаясь в щель, откуда только што появилось.
— Отличный выстрел, — говорит Эпона.
Но наступают следующие. Они повсюду вокруг нас. Их сотни. Дно озера наводнилось зловонными телами.
Мы начинаем их расстреливать из арбалетов, настолько быстро, насколько получаетца. Эпона и я, Джек и Айк и Эш. Эмми и Томмо стреляют из рогаток, бегая между нами, штобы быть поближе к тварям, когда стреляют.
— Черт возьми, Джек, — говорю я. — Ты не говорил, што их так много.
— Они, должно быть, были заняты размножением, — говорит он. Он улыбаетца мне, но я могу сказать это еще хуже, чем он ожидал.
Ночь звенит, наполненная криками адовых червей и наших. Воздух заполнен смрадом от этих чудовищ и чадом от костра.
Я продолжаю стрелять. Окунать стрелу, натянуть тетиву, отпустить, попадание в цель. Окунать стрелу, натянуть тетиву, отпустить, попадание в цель.
Вокруг меня, все делают то же самое. Эм с Томмо носятца туда-сюда со стрелами, но, сколько бы мы червей не расстреляли, они всё продолжают пребывать.
— Их слишком много, — говорит Эпона. — Мы не справимся.
— У меня осталось мало стрел, — говорю я.
— Такая же фигня, — говорит Эш.
— Эмми, нам нужно больше стрел! — кричу я.
— Это все! — кричит она. — Больше нет!
Джек хватает меня за руку, когда я собираюсь стрелять. Благодаря серебристому лунному свету, я вижу, что его лицо все в копоти от костра.
— Убирайся отсюдава, — говорит он. — Бери Эмми и Томмо. Эш и Эпона прикроют тебя.
Мое сердце останавливаетца. Шум в ушах.
— Ты хочешь, штобы мы ушли? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Мы с Айком останемся, — говорит он.
— Нет, — протестую я.
Я высвобождаюсь. Я беру связку веток и сую её в костер. Пучок веток охватывает пламя, и я бросаю его в червей. Раздаютца оглушительные крики, когда те вспыхивают огнем. Рядом со мной, Джек держит лук на прецеле.
— Если ты уйдешь сейчас, — говорит он, — по крайне мере, у тебя будет шанс найти своего брата.
— Забудь об этом, — говорю я.
Я снова хватаю свой лук и начинаю стрелять.
— Используйте факелы, если они подойдут слишком близко! — кричит Айк. — Не тратьте стрелы!
Я оглядываюсь. Адовы черви все ближе. Они подходят все ближе и ближе. Некоторые ползут по земле, другие идут, с качающимися головами. Они не пытаютца пересеч огненный круг, но как только он начнет гаснуть, они попытаютца.
Джек тянет лук из моей руки.
— Если ты не сделаешь этова, — говорит он, — то всё, через што ты прошла, ради того, штобы его найти, ничего не будет стоить.
Я смотрю на него. Я чувствую, как мое сжимается мое горло. Бросить его. Бросить Айка. Но я должна найти Лью. Я так близка к этому.
— Ты знаешь, што я прав, — говорит он.
— Будь потвоему, — говорю я. — Мы уйдем.
— Саба! — орёт што есть мочи Эш. — За тобой!
Я оборачиваюсь.
Червь, более крупный, чем остальные, делает бросок через почти потухшую часть огненного круга. Джек, уцепившись за мою руку, отталкивает меня назад, но тварь резко выбрасывает когтистую лапу. Я вскрикиваю.
Раздается выстрел, и башка червя разлетается на миллион кусочков. Вонючая плоть и кровь осыпает меня дождем. Я оборачиваюсь: Айк сжимает свой арбалет, салютуя мне.
— Ты в порядке? — спрашивает Джек.
Может: Я выключаю разум, чтобы не чувствовать боль?
— В порядке, — говорю я.
— Пора, — говорит он. Он хватает каждой рукой по факелу и поджигает их.
— Эш! — кричит он. — Эпона! Сюда!
Они начинают бежать к нам.
Земля гудит. Мы все пошатываемся, и я хватаюсь за Джека, штобы не упасть.
Черви останавливаютца. Они подымают свои головы. Затем они разбегаютца.
Просто так. Они удирают и, скользя по всему дну озера, исчезают внутри трещин.
Они ушли. И все што осталось это тлеющие трупы сотен адских червей.
Мы стоим внутри затухающего огненного круга, осматриваясь по сторонам. Кроме шипения угольков, не слышно ни шороха. Как будто мы все разом затаили дыхание, как будто не верим своим глазам.
А затем:
— Йи-хаа! — вопит Эш.
Они с Эпоной бестолково прыгают, подкидывая луки в воздух.
— Ты видел это, Джек? Эй, Айк! Видел, как эти твари разбежались?
Они подхватывают Эмми и Томмо под руки и кружатца внутри круга.
Почему-то мне не кажетца правильным, что они празднуют и шумят. Не знаю, почему, но совсем не кажется.
