злата у нас в вольном обороте нет, и посему просим перенести плату на следующий год. С тем ступай, и передай мое почтение Карлу Тридцатому.
– Царь, а как же насчет людей: работных и женщин.
– Э, да с каменщиками у нас вовсе дело слабо поставлено. Коли наберем человек сто, да и то почитай старики одни. А с женщинами… Приходи-ка, Герхард, денька через два, о том и потолкуем.
Посла с почестями выпроводили из зала для аудиенций.
Зашли саркабские послы с толмачом. Они хотели договорится о пропуске через Мытное городище каравана с шерстяными тканями.
– Ну что, товарищи купцы. Большой ли караван хотите пропустить?
Вперед вышел нанятый ими толмач. Он повторил вопрос на саркабском наречии. Купцы оживились.
– Большой караван. Двести верблюдов с шерстяными тканями.
– И куда везем ткани?
– В Лапотный порт, а далее в страну заморцев.
– Сколько дадут за пропуск?
– Заморский золотой гульден за каждые десять верблюдов.
Царь задумался.
– Два гульдена за десять верблюдов.
Купцы замялись.
– Гульден за десять верблюдов, иначе они повезут ткань через бывшее Беренедеево царство.
– Ну, это они погорячились. Через бывшее Берендеево ханство они ничего не довезут: там такие беспорядки, что не дай Бог. Одни заморцы только и проводят свои караваны, да и то воинов своих посылают более, нежели верблюдов. Ну ладно, гульден за десять верблюдов и товар с каждого седьмого верблюда они продают нам по сносной цене.
– Почем предлагает царь купить ткани?
– Продавайте по семь наших копеек за локоть, это будет справедливо.
Купцы переглянулись и согласно закивали головами.
Потом были еще бесчисленные посланники и купцы, и всякие иноземцы, которые имели свое дело к царю Гороху.
Последним зашел посол заморцев Мэтью Ваккони.
– Прекрасно выглядите, царь. Как ваши дела?
– Прекрасно, спасибо. А ваши? – процедил сквозь зубы царь, блистая, как и его гость, широкой улыбкой-оскалом.
– У вас отличный стоматолог, царь! Вы ему не зря платите.
– Спасибо. Это у меня от природы такие крепкие зубы.
– О, ваше счастье. Вы знаете, наши стоматологи ломят невиданные суммы. – Мэтью деланно засмеялся над своей же шуточкой.
«Ну что за манеры такие у этих заморцев!» – думал про себя царя, продолжая ослепительно улыбаться.
– Я вот решил вас навестить по одному скользкому вопросу. Ну, наверное, вы уже догадались в чем дело, не так ли, царь?
– За долгами явились?
– Ну что вы, вы же нас знаете. Мы все понимаем: тяжелое положение, экономический спад и все такое прочее. Мы предлагаем всего лишь рефинансировать ваши денежные заимствования.
– Извините, посол, – царь продолжал неистово растягивать губы. – В чем именно состоит ваше предложение.
– Мы предлагаем вам выдать новый кредит под более мягкие условия, чтобы он покрыл ваши старые долги. Почти никакого процента, так, только для компенсации инфляции…
– Господин Ваккони, это заманчивое предложение. Но какие дополнительные условия вы предлагаете?
– Да ну что вы, сущие пустяки. Все в рамках международной законности, вы же нас знаете. Просто вы позволяете нам разместить часть наших войск на юго-востоке вашей замечательной страны. Вы же понимаете, для нас очень важно противостоять угрозе мятежников, что еще бесчинствуют в многострадальной земле бывшего диктатора Берендея.
– Хорошо, господин Ваккони. Какой контингент вами предполагается разместить.
– Это предположительно будут две крепости, поблизости вашего города Барановца. В них небольшой гарнизон лучников, не более десяти тысяч, и конных тысяч пятнадцать. Мы предлагаем вам так же воспользоваться услугами нашей армии в обороне от мятежников, бродящих возле ваших восточных окраин. Это вам обойдется совсем недорого: и вы сможете жить спокойно, и сократить ваши военные расходы.
– Конечно же, мы подумаем над вашими словами. А насчет крепостей – кто же может противится предложениям, сделанным с вашей стороны, – Горох сделала ударение на «с вашей стороны». Ваккони поднял глаза и пристально посмотрел на Гороха, потом улыбнулся.
– Вы отличный правитель, царь. Я рад нашему взаимопониманию.
Закончив многочасовую аудиенцию, царь встал с трона и направился в трапезную. На ходу бросил секретарю, монаху Илизару, ведущему записи:
– Илизар, пригласи-ка, дружок, ко мне воеводу нашего Кириллу Евсеича! Поговорить мне с ним надо с глазу на глаз.
В трапезной было накрыт довольно скромный по царским меркам стол. Сев за стол, царь Горох обхватил голову руками. В голове шумело от усталости.
Дверь открылась и в трапезную вошел Кирилло Евсеич.
– Садись, воевода, напротив меня. Надобно мне с тобою пошептаться.
Кирилло Евсеич с грохотом отодвинул тяжелый дубовый стул, и мягко уселся на него. Стул слегка крякнул под тяжестью его богатырского тела.
– Слушаю тебя, государь-батюшка.
– Заморцам сегодня дал разрешение разместить подле Барановца две своих крепости с гарнизонами.
Глаза Кириллы Евсеича удивленно расширились. В ответ царь скорбно закивал головой и продолжил:
– Десять тысяч лучников да пятнадцать тысяч всадников. Да-да, радость небольшая, а точнее полный три четырнадцать пятнадцать, сам понимаешь. И думается мне, что нужно нам в том районе ждать нападения со стороны так называемых мятежников, а точнее полевых командиров, которых развелось немало на бывшей Берендеевой земле. Так что, воевода, нужно придумать что-нибудь в этой стороне. Усиль гарнизон Барановца чем сможешь, да и людей пошли туда таких, что в военном деле опыт имеют. А рекрутов новых убери на …
– На центральное направление… – подхватил Кирило Евсеич.
– Все равно, главное на… чтоб не путались под ногами. Незачем пацанву губить понапрасну.
– А может, государь, погорячился ты с разрешением. Зачем же мы пускаем себе под мягко пузо волков?
– Твоя правда, конечно. Да только когда б не согласились – что им стоит устроить здесь повторение Берендеевского сценария?
– Так ведь, царь-батюшка, может тот сценарий они уже разворачиваю. А это всего лишь прелюдия, подготовка плацдарма, чтоб сожрать нас со всеми потрошками. – Кирило Евсеич каждое свое слово сопровождал не сильным, но доказательным ударом кулака по дубовой полированной столешнице.
– Ты воевода того… Не горячись… Царь я, али не царь… – глаза Гороха мелькнули секундным гневом. Потом он опустил голову и продолжил, будто жалуясь:
– Ой, не знаю, может и ошибочно я поступил. Да что уж теперь? Кстати, и вестфридец наш тоже зубки показал: дань требует. Естественно, для общих нужд с заморцами. Как обычно.
– И велика дань?
– Солидно. Почти миллион пудов зерна ржаного и пшеничного поровну к августу месяцу, пятьсот каменщиков на пять лет да тысячу баб пригожих, ясно для чего.
– Трудное дело. Совсем трудное, – вздохнул Кирило Евсеич.
– Вестфридцам добро было б дать по зубам, да и войско у них не такое уж и сильное. Хоть и вооружено добротно, да малочисленно и без опыта. Одна беда: за вестфридцев сразу станут горой заморцы.
