Сказано — сделано. Фрике тихо приподнялся, взял свой револьвер, убедился в том, что нож на месте, проверил карабин и крадучись вышел.
— Кто знает, что может здесь случиться, — бормотал он про себя. — Карабин хорош днем, но обременителен ночью, ведь его нужно держать двумя руками. То ли дело двенадцатимиллиметровый револьвер «нью-кольт». Будь ты хоть на четвереньках, а он не подведет. Ну что же, Фрике, вперед!
Волею капризной судьбы наш молодой человек прошел через множество самых невероятных испытаний и научился, помимо прочего, великолепно находить дорогу там, где, казалось бы, ее и вовсе нет. В этом он мог соперничать даже с туземцами. На первый взгляд такая чуткость для белого кажется невероятной. На самом же деле, если европеец действительно старается, то он порой превосходит самих туземцев и в хитрости, и в ловкости. Разве наши солдаты в Африке не выслеживают бедуинов, словно лучшие ищейки, а английские поселенцы в Австралии не находят следы укравшего скот, даже если он прошел здесь давно и успел отойти на сотни километров? А подвиги канадских охотников и героев Майн Рида, Купера?.. Да мало ли еще примеров знает история освоения диких земель!
Таков был и Фрике. Австралийская природа не скрывала от него своих секретов. Подобно змее пробирался он среди трав, безошибочно преодолевая преграды, переступая через корни, проскальзывая под лианами, не шурша сухими листьями, почти не дыша и не реагируя, когда рука прикасалась к рептилии или острая колючка вонзалась в кожу.
Фрике прошел метров триста. Прогулка заняла полтора часа. Он все время ходил кругами, не удаляясь, таким образом, от места стоянки более чем на сто метров. Но этого было достаточно, чтобы убедиться в том, что их небольшая армия угодила в засаду. Сомнений не было враг где-то рядом следит за ними из темноты. Сомнения окончательно улетучились, когда совсем близко, метрах в двух от него раздался характерный звук плевка, слюна обладала едва уловимым запахом бетеля (жвачки из смеси различных трав, употребляемой для возбуждения нервной системы). А если человек жует бетель, то, значит, это малаец.
Нужно срочно вернуться в лагерь и бить тревогу. Фрике попытался пройти незамеченным тем же путем, однако внезапно могучие руки схватили его, инкогнито было раскрыто. Даже в темноте малайцы не спутали бы парижанина с одним из них, ведь на нем была одежда (разбойники ходили обнаженными). Фрике вырвался схватил револьвер и закричал:
— Тревога! К оружию! Здесь враг!
В ответ послышались свирепые окрики, заглушаемые громом и молнией. Огненная стрела расколола небо, на мгновение осветив лес: Фрике увидел, что окружен плотным кольцом. Он попытался прорваться, но тщетно! На него накинули сеть и, связанного, потащили через лесную чащу.
Фрике уносят в лес. — Тому, кто знает тайны индийской почты, не страшны испытания. — Побег. — Западня. — Соседи. — Такие глаза могут быть только у тигра. — Мертвый олень, тигр и орангутан. — До поверхности земли четыре метра. — Царь природы дает урок царю джунглей. — Тигр — что всего лишь кот. — Сырое мясо, что может быть вкус нее? — Геркулесов труд. — Последняя капля воды. — Фрике спасает жизнь своему предку. — И вновь тигр и обезьяна.
Буря разыгралась не на шутку. Шум ветра и ливень помешали Фрике услышать долгожданные выстрелы. Неужели его друзья схвачены? Было ли у них время понять, что происходит, или же европейцы и даяки застигнуты врасплох?
Как обычно, парижанин перед лицом опасности, грозящей другим, забыл о собственном горе. Между тем его положение представлялось отнюдь не утешительным; связанный по рукам и ногам, он мертвым грузом лежал на некоем подобии носилок, которые двое малайцев, то и дело спотыкаясь, уносили все дальше и дальше. Тут всякий пришел бы в отчаяние. Но только не Фрике.
Поняв, что у разбойников на его счет есть какие-то планы (в противном случае они убили бы его сразу), парижанин решил воспользоваться, быть может, совсем краткой передышкой, предоставленной ему случаем и обдумать свое положение.
Ураган усиливался, а бег малайцев, вместо того чтобы замедляться, наоборот, становился все быстрее. Фрике отчетливо слышал тяжелое дыхание носильщиков, довольно часто на бегу менявших друг друга. Время от времени до слуха пленника долетал разговор, из которого он разобрал лишь слово «раб».
— Раб!.. Я, парижанин, вольная птица? Ну и дела! Вы еще за это поплатитесь. Подождите, мои дорогие. Придет и мой черед.
Фрике так внезапно и быстро связали, что он не успел воспользоваться ни револьвером, ни ножом. Нападавшие умело оплели его тело веревкой, парализовав движения. На этом и успокоились. Несмотря на серьезность своего положения, Фрике мысленно улыбался.
«Погодите, — говорил он про себя, — долго меня так не продержать… Я бы рассказал вам, как учился у Робера Удена тайнам транспортировки почты в Индии, но лучше приготовлю для вас небольшой сюрприз. Надеюсь, он вам понравится».
В ранней юности Фрике упорно тренировал свое тело. Сильный, словно борец, ловкий, как клоун, он был и гибок, как акробат. Постоянные упражнения привели к тому, что парижанин научился принимать такие немыслимые позы, какие и представить-то себе нельзя. Прежде всего надо попытаться освободить хотя бы одну руку, остальное не составило бы труда. Но именно эта задача и оказалась довольно сложной, — обе руки были накрепко притянуты к туловищу. Вскоре он начал ощущать, что тело его немеет.
Набравшись сил и терпения, Фрике на протяжении двух часов постоянно напрягал и расслаблял мускулы правой руки, стараясь ослабить веревку. Мало-помалу она и вправду ослабла. Пленник осторожно освободил руку, и счастливый вздох вырвался из его груди.
— Теперь я буду свободен в каких-нибудь пятнадцать минут, — прошептал он.
Тем временем буря кончилась. Похитители бежали по-прежнему быстро. После долгих усилий Фрике наконец достал нож, медленно, не привлекая внимания, разрезал веревки и, высвободив затекшие ноги, вынул из кармана револьвер. Все это он проделал как можно спокойнее, сохраняя почти полную неподвижность.
Прыгать сразу было нельзя, пришлось подождать, пока кровь снова прильет к ногам и полностью восстановится нормальное кровообращение. Ощупав сплетенное из грубой сетки дно носилок, Фрике сразу понял, что это те самые носилки, на которых малайцы обычно переносят добычу, взятую во время набегов: хотя их размеры довольно солидны, они почти ничего не весят.
Фрике сделал в дне прорез такой величины, чтобы свободно проскользнуть в него, спрятал нож и, раздвинув прорезь, бросился на землю. Малаец, бежавший сзади, наткнулся на упавшего под ноги пленника, и от страха и неожиданности громко завопил, кинувшись прочь. Воспользовавшись моментом замешательства, беглец скрылся в зарослях кустарника. Пробежав не оборачиваясь метров двести — триста, молодой человек, спрятавшись за мощным стволом исполинского дерева, остановился перевести дух. Побег удался.
