Несмотря на поразительную изобретательность и смекалку, выработанные за годы приключений и скитаний, Фрике ровным счетом ничего не мог придумать. Соседство тигра и обезьяны его больше не беспокоило. Очевидно, они пробыли здесь уже очень долго и совершенно обессилели. Ничего удивительного не было и в том, что тигр не напал на беззащитную обезьяну. В лесные ловушки порой попадают самые разные животные.
В иных обстоятельствах такая встреча неминуемо закончилась бы для одного из них трагично, но в западне хищники не трогают слабых и беззащитных целыми сутками. То же самое происходит, к примеру, когда случается большой пожар; буйволы и пантеры, антилопы и тигры, лошади и леопарды бегут рядом, надеясь спастись от всепожирающего пламени, — общий страх, общая опасность уравнивают их между собой.
Усевшись на мертвом олене, по щиколотку в воде, Фрике силился что-либо придумать. Немного погодя он начал явственно ощущать, что голоден и хочет пить. Сделав несколько жадных глотков из лужицы на дне канавы, он взглянул на оленя.
— Сырая оленина… Дьявольски невкусно. Я еще не так голоден, чтобы дойти до этого. К тому же вид и запах крови может возбудить хищные инстинкты у моего соседа. Где гарантии, что ему не захочется вместо падали кусочек живого человеческого мясца? Правда, тут есть обезьяна, но кто мне гарантирует, что этот гурман не выберет человечину?.. Да ведь я всегда могу пустить ему пулю в лоб. По такому случаю не помешает перезарядить револьвер.
Не долго думая, Фрике занялся оружием, — вынул патроны и методично начал перезаряжать револьвер. Металлический звук потревожил тигра. Тот поднял голову и, ощерившись, зарычал на человека.
— Ах! Знаешь ли, дружище, не надо строить мне рожи. Ты, возможно, и властелин здешних лесов, но это вовсе не означает, что я буду терпеть твои штучки. Ты должен знать: человек — царь природы, венец мироздания. Хватит! Закрой пасть и заткнись!
Доводы явно показались тигру убедительными. Он снова улегся, положив голову на лапы, и замер.
Между тем парижанин начинал не на шутку беспокоиться. Его самые невероятные способы, самые головокружительные проекты вдребезги разбивались о наклонные стены ловушки. Сначала Фрике думал разорвать одежду и смастерить канат, который смог бы выдержать его вес. Но зацепиться было не за что. Да и разгуливать по лесу в чем мать родила как-то не хотелось, его кожа не вынесет палящих лучей экваториального солнца. Правда, можно воспользоваться шкурой оленя… И все же не за что зацепиться, не за что…
— Ну и глупец же я! — закричал он вдруг. — Столько волнений из-за пустяка. У меня есть нож величиной почти что с саблю. Клинок широк и тонок, как нож гильотины[204]. Мне ничего не стоит прорыть ход в земле. Можно сделать наклонную шахту, выходящую на поверхность. Здесь и дел-то всего дня на два. Вода есть, мясо есть, правда, вывихнута нога, но тут ничего не поделаешь. Займусь этим, когда выберусь отсюда. Вперед! Чем раньше примусь за работу, тем скорее окажусь наверху.
Фрике предусмотрительно вырыл ямку с другой стороны и залил ее водой, чтобы комья земли, которые будут падать на дно во время работы, не засыпали лужу и не оставили его без питья. Туда же он оттащил и оленя. На всякий случай Фрике наполнил водой и свой шлем, установив его в нише, проделанной в стене на высоте человеческого роста. Затем, стараясь не думать о еде, принялся за дело.
К счастью, оказалось, что земля в этом месте рыхлая и состоит, главным образом, из растительного перегноя, копившегося столетиями. Работа была тяжелой, но продвигалась быстро. Фрике без устали орудовал правой рукой, нож посверкивал на солнце, а комья земли летели вниз.
В конце концов ход был прорыт и оставалось только расчистить его получше. Обрадованный Фрике принялся было карабкаться вверх, как вдруг заметил, что тигр, заинтересовавшись работой, встал и подошел совсем близко к шахте. Это несвоевременное любопытство сильно озадачило и обеспокоило парижанина.
— Приятель! Если ты будешь слишком любопытен, мы не сговоримся. Ты испортишь мне все дело. Болван! Разве не видишь, что я работаю для нас троих? Когда я выберусь через эту дыру, ты сможешь сделать то же самое… Ну, давай, возвращайся на свое место… Не желаешь уходить? Ну, подожди! Сейчас посмотрим, быть может, запах пороха заставит тебя уступить.
С этими словами Фрике быстро схватил револьвер и выстрелил, но так, чтобы не задеть зверя. Попади он в тигра, тот, если окажется ранен, может разодрать его в клочья. Результат оказался — лучше не придумаешь. Оглушенный выстрелом, ослепленный вспышкой, хищник отпрянул назад и кинулся к тому месту, что облюбовал себе прежде.
Не обращая больше внимания на зверя, Фрике умиравший от голода, отрезал кусок оленьего мяса и проглотил его не прожевав. Но сердце у него было добрым, не долго думая, он отрубил оленью ногу и бросил ее притихшему тигру, приговаривая:
— Держи, обжора! Ешь и помалкивай… Мне очень жаль, бедняжка, — обратился он к обезьяне, — что ты не ешь мяса. Знаешь, когда мы выберемся отсюда, я угощу тебя всякой вкуснятиной. Ты, право, такая милая… Будь же умницей. Мне пора за работу.
Парижанин не знал усталости. Даже ночь не остановила его. Он рыл землю как одержимый. Глаза слезились от пыли, руки покрылись мозолями и едва могли держать нож, поврежденная нога доставляла ужасные страдания, но ничто не останавливало его. Странное дело! Животные будто осознавая всю важность происходящего, сидели неподвижно каждый в своему углу, ожидая освобождения.
И вот во второй раз взошло солнце. Фрике чувствовал, что час освобождения близок. Внезапно снизу раздались приглушенные крики.
— Какого черта там случилось? Неужто тигр напал на обезьяну? Надо взглянуть. Если нужно, придется спуститься. Тем более что я умираю от жажды. В моем шлеме должно еще остаться несколько капель воды.
Парижанин напрасно клеветал на тигра, так и не покидавшего своего места. Но несчастный орангутан, обезумевший от голода и жажды, катался прямо по земле в страшных муках. Фрике хорошо понимал, что чувствует в этот момент бедное животное. Он машинально поднес к губам шлем. Взгляд его упал на обезьяну, которая рассматривала человека, будто бы умоляя о помощи. Фрике наклонился и, приподняв голову орангутана, залил немного воды в пересохший рот. Зверь жадно выпил воду, ухватившись лапами за шлем и не отпуская его до тех пор, пока спасительная влага не иссякла.
— Бедная зверюшка! — ласково прошептал молодой человек. — Я так счастлив, что помог тебе… Знаешь, ученые утверждают, что человек произошел от обезьяны, а я не могу принести вред своему предку.
