— Завтра, приблизительно в полдень, мы будем опять в Цюрихе, — сказал капитан, — мы дождемся наступления ночи, и тогда я пошлю воздушную лодку с письмом от вас, которое вы можете написать и передать мне для вашей невесты.
— Капитан, даю слово, что вернусь. Позвольте же мне…
— Верю вашему слову, — перебил его капитан, — но вы все же с этого корабля никогда не сойдете на землю, пока я жив… Итак, вы напишете письмо. Я верю, что вы ничего лишнего там не будете писать.
— Я вам его покажу, капитан.
— Это лишнее, я верю вам. Это письмо будет передано вашей невесте и, если она захочет, ее сразу же доставят сюда, на корабль.
Капитан поднялся и уже стоя добавил:
— Я вам все рассказал, что мог, и мне кажется, что наши отношения выяснены до конца. Теперь в пределах этого корабля вы совершенно свободы: можете идти куда хотите, осматривать все что хотите и делать все что вам угодно; для лучшего ознакомления с кораблем я назначу к вам опытного чичероне — моего второго офицера Ромеро Салтана; этот молодой инженер вам будет очень полезен. А теперь до свидания, коллега!
И капитан протянул руку Арнольду, направляясь к выходу. Но на пороге он остановился и, обернувшись к Арнольду, спросил:
— Вы не поинтересовались узнать название моего корабля?
— Да, да… Все кругом так поразительно, что я совсем забыл…
— Имя моего корабля «Диктатор», — резко отчеканил капитан.
Арнольд молчал: название было слишком выразительным и не требовало пояснений. Но капитан договорил сам:
— Свободный от Земли и ее законов, я не только повелитель воздуха, но и неограниченный повелитель всей Земли, так как отсюда, с этих высот, могу диктовать народам свою волю… Ясный свет разума не достигает тех обезьян, которые живут там, внизу и в безумных войнах они уничтожают друг друга… Так будет неизменно продолжаться до тех пор, пока какая-нибудь внешняя сила не прекратит этого и не воспитает этих жалких обезьян для другой, более разумной жизни… И этой великой силой, которая воспитает человечество и водворит вечный мир на Земле, буду я…
Непреклонной решимостью звучал голос Эдварда Смита, когда он произносил эти слова, и резким металлическим голосом он продолжал:
— Я буду диктатором Земли и, по доброй воле или под гнетом насилия, но эти безумные там, внизу, должны будут прекратить свои братоубийственные войны…
Воздушный корабль со скоростью двадцать пять метров в секунду несся назад по направлению к Цюриху. Несмотря на все свое хладнокровие и рассудительность, молодой инженер был полон мучительного нетерпения в ожидании скорой встречи со своей невестой.
Он решил употребить это время на подробный осмотр всего воздушного судна и поэтому весь день до поздней ночи и на другой день с раннего утра тщательно осматривал корабль, расспрашивая о мельчайших подробностях офицера Ромеро Салтана, приставленного к нему.
Ромеро Салтан был испанцем и несмотря на это все же человеком с открытым характером, чрезвычайно искренним и добродушным. Он хорошо владел немецким языком и очень любезно отвечал на бесчисленные вопросы Арнольда. Только в одном случае он отказался от ответа, когда во время осмотра корабля они проходили мимо какого-то запертого помещения, которое оказалось собственной лабораторией капитана, где в полной тайне происходило приготовление искусственного белка.
— Об этом я вам ничего не имею права сказать, — ответил Ромеро Салтан, — так как это личная тайна капитана…
И Салтан в восторженных выражениях начал говорить о капитане Смите, о его великодушии, о его гениальности, о том, что это сверхчеловек, призванный совершить великие, неслыханные деяния и изменить всю жизнь человечества.
Вдруг во время осмотра корабля, когда они находились в одной из отдаленных его частей, раздался какой-то тревожный сигнал, и Салтан, громко крикнув: «Человек за бортом!», помчался вверх по лестнице на палубу…
Через минуту Арнольд тоже стоял на палубе, и его глазам представилась изумительная картина: вся палуба была полна народу. Здесь находились мужчины, женщины и дети; среди толпы сразу же можно было узнать людей различных национальностей. Впоследствии Арнольд узнал от капитана, что он намеренно собирал у себя на корабле людей разных племен, стремясь соединить их в одном общем деле и в преданности его великой идее слить представителей различных народов в одну родственную семью. Кроме того, во время полетов «Диктатора» по всей Земле у капитана всегда имелся необходимый переводчик.
Вся эта толпа европейцев, американцев, азиатов, африканцев, австралийцев собралась теперь на палубе и громким смехом выражала удовольствие по поводу неожиданного развлечения. Арнольда это крайне удивляло, так как он не находил ничего забавного в том факте, что человек оказался за бортом воздушного корабля, находящегося на высоте около двух тысяч метров над Землей, но, когда он подошел к перилам и посмотрел вниз, он тоже не мог удержаться от смеха.
Среди свободного, безграничного пространства стоял человек, делая забавные телодвижения, чтобы сохранить равновесие и не перевернуться вниз головой. Аккумулятор, который хранится в кармане каждого матроса, начал автоматически работать. Серое платье человека имело уже ровный желтый цвет; а над головой его висел маленький парашют, защищавший голову. Арнольд понял, что человек этот уже без веса и ему никакая опасность не грозит, а все дело только в том, чтобы он под защитой парашюта натянул скорее на голову капюшон, а на руки перчатки… Вот это наконец сделано, и матрос, свободно двигая руками и ногами, поплыл к кораблю, замедлившему немного свой ход. Через несколько минут матроса благополучно выловили из безграничного воздушного пространства.
— Но вы ошибаетесь, господин Рекерт, если думаете, что это так просто, — раздался около Арнольда голос Салтана. — Конечно, благодаря автоматическому действию аккумулятора каждый очутившийся за бортом сразу же теряет свой вес и таким образом катастрофа невозможна; но при отсутствии веса держаться прямо в воздухе — дело совсем не простое, и этого можно достигнуть только путем довольно длительных упражнений. По приказанию капитана весь экипаж корабля, не исключая женщин и детей, должен постоянно делать эти упражнения на случай несчастья. Вам их тоже придется проделать, господин Рекерт…
Так беседуя и осматривая корабль, Арнольд не заметил, как прошел весь день. За несколько часов до сумерек «Диктатор» остановился над Цюрихом, держась на высоте около трех тысяч метров и выжидая наступления темноты.
